в списки и документы всех видов, тогда как моя невестка сейчас в замке Уорвик'.
Леди Феррерс понимающе кивнула, но была серьезно уязвлена. Граф Уорвик являлся самым гордым человеком в Англии и, так как его сестра оказалась матерью монарха, считал себя вторым по значению в государстве после Эдварда. Он легко мог приняться за большое количество дел, так что не находилось и минутки для присутствия на церемонии закрепления брака, в отличие от Эдварда, обычно это минутку всегда обнаруживающего. Затем леди Феррерс увидела на верхней галерее Бесс. 'Вот и наша маленькая новобрачная, надо отвести ее вниз', - и заторопилась прочь.
На вершине лестнице Бесс терзалась сомнениями. Рядом с ней находилась женщина из числа тех, кого в целом мире чрезвычайно мало, - леди Грей. Елизавета сжала ее ладонь и произнесла: 'Пойдем, дитя, все эти важные господа не должны тебя пугать'.
'Я и не боюсь', - ответила Бесс, - 'лишь думаю, где мой отец'.
'Там, вместе с моим братом Энтони. Смею отметить, Энтони будет в первых рядах, когда они выступят. В целой Англии не существует мужчины искуснее его на турнирах. Когда дойдет до истинной битвы, уверена, брат покажет себя отважным рыцарем'.
'Если бы не военная кампания, вероятно, у нас и здесь устроили бы турнир. Говорят, Его Величество обожает спорт'.
Губы Елизаветы еле заметно задрожали. 'Он обожает разные виды спорта'.
Они уже дошли до основания лестницы, и Бесс окружили смеющиеся друзья, молодые люди, осыпающие девушку похвалами. Бесс знала, - сегодня Елизавета сделала все, чтобы подруга выглядела наилучшим образом, - взбила желтое платье, придавая худенькому силуэту больше формы, срезала со лба волосы, прибавляя ей рост и закрепляя его высоким с крылышками головным убором. Нанесла на губы и скулы немного цвета, брызнула на кожу духами. Новобрачная чувствовала себя натянуто и неуютно в тяжелом наряде и обрадовалась, когда батюшка предложил ей руку и повел побеседовать со свекром.
Лорд Бернерс был человеком почти абсолютно молчаливым. 'Прекрасно, дитя мое', - и это оказалось всем, что он сумел сказать, нагнувшись, чтобы поцеловать Бесс лишь с намеком на улыбку на своем тяжеловесном лице, вкладывая ладонь девушки в ладонь сына. В Хамфри Буршье присутствовало то, чего не доставало его отцу, - юноша отличался жизнерадостностью и разговорчивостью, с губ никогда не сходила смешливая гримаса, глаза искрились задором и склонностью к настороженности, казалось, - он в мгновение ока отметит любое происшествие дружелюбным подшучиванием. Хамфри поднес руку невесты к устам, затем соединился с ней в поцелуе, и тот далеко отстоял от официального, что вызвало у его друзей несколько отрывистых смешков. Приветственная речь содержала все долженствующие тут присутствовать пункты, однако, Бесс изумилась, сколь глубокий смысл заложил в слова ее суженый. Вокруг толпилось столь много людей, что у девушки не вышло поговорить с ним дольше. В течение долгих лет, еще со времени состоявшегося в детстве бракосочетания, на границе сознания и подсознания она помнила о Хамфри, как о ком-то, с кем должна однажды начать общую жизнь, но не знала его, как человека. Теперь Бесс украдкой бросила на него взгляд. Среднего роста, в лице ничего примечательного, за исключением называемого общей привлекательностью. Светло-каштановые волосы казались чуть взъерошенными, хотя одежда была дорогой и носилась с повседневной легкостью. Новобрачная понимала, - разница в шесть лет давала ему ту уверенность в себе, которой ей отчаянно не хватало. Даже возникни подобная возможность, Бесс не представляла, что сказать Хамфри, и обнаружив во время ужина, как место между невестой и женихом занял король, внутренне с облегчением выдохнула.
Пока на стол подавались блюда, - поджаренное мясо и выпечка, пресноводная рыба, политая жирными соусами, разнообразные виды птиц, изысканные сладости с желе и марципаном, с миндалем и изюмом, - Бесс чувствовала только занявшее все пространство рядом с ней присутствие Эдварда. Король разговаривал с новобрачной в процессе большей части ужина настолько обаятельно и любезно, что она нашла это не сравнимым ни с чем и ощутила, как веки жгут внезапно возникшие слезы. В общем знании о его тайном браке, в посещении ее собственной церемонии подтверждения союза на следующий же день было что-то до такой степени обжигающее душу, что Бесс оказалась ошеломлена и не смогла съесть больше нескольких кусочков обильного угощения, поставленного перед ней. По мере беседы Эдвард поощрял девушку попробовать еще чуть-чуть лакомств, но после она так и не сумела вспомнить и половины им произнесенного. Только раз, повернувшись к ней всем корпусом, монарх тихо сказал: 'Любовь, Бесс, это огромная радость. Дорожите ей также, как дорожу я'.
'О, да, да', - прошептала Бесс, - 'но я не похожа -' Девушка запнулась. 'Я не красавица и не знаю, вдруг -'
Эдвард внезапно расхохотался. 'Может, вы и не настолько красивы, как некоторые известные нам леди, но у вас доброе сердце, что читается в ваших глазах, и, как мне понятно, мужчина способен смело вам довериться. Сэр Хамфри был бы, а я уверен, что он не таков, совершенным глупцом, если бы не оценил этого по достоинству'.
Пораженная, Бесс подняла взгляд и встретилась с глазами Эдварда. 'Вдобавок', - прибавил он, - 'вы не так уж ужасны с мужской точки зрения, как это вам кажется'.
На щеках девушки вспыхнул румянец. 'Благодарю вас, благодарю вас, сир'. Она подумала, что король, совершенно точно, самый добрый из живущих на свете людей. Эдвард заставлял ее почувствовать себя женщиной, возможно, даже желанной, и его намерение воодушевить привело к результату, о котором монарх никогда бы не помыслил. Чуткость и природное обаяние Эдварда тронули Бесс основательнее всего остального случавшегося с ней раньше, и девушка вдруг наполнилась легкомыслием, сердце забилось с мощью, что склоняла ее чувствовать некоторую слабость. Иисусе Милостивый, да она же его полюбила! Как Бесс только могла? Но это правда - истинная правда! В день подтверждения собственного брака влюбилась в другого мужчину, в короля Англии, так недавно женившегося на ее подруге.
Эдвард пригласил Бесс на танец, и тепло его ладони породило в каждой клеточке теле новобрачной странные ощущения. 'Я не должна плакать', - думала она. 'Святая Дева, не позволяй мне заплакать'.
Бесс также танцевала с мужем, но так и не сумела взглянуть ему в лицо, как бы тот не подшучивал над ней из-за этого. Затем на
