Клерк взглянул на нее с явной тревогой и воскликнул:
— Нет, нет, мисс, это невозможно! Миссис Пламтри сейчас недоступна.
— Недоступна? — переспросила Аннабел. Она всегда чувствовала ложь, если ей приходилось с ней сталкиваться. За спиной мужчины находилась всего лишь одна дверь, и скорее всего именно эта дверь вела в кабинет миссис Пламтри. А поскольку клерк не сказал, что хозяйки нет на месте, то она, вероятно, находилась у себя в кабинете, но не принимала.
— Я слышала, что миссис Пламтри находится здесь с рассвета до заката, — заявила Аннабел: — А ведь сейчас еще нет и трех.
Очевидно, обезоруженный этим заявлением, клерк захлопал глазами и пробормотал:
— Ну да… это правда. Но не сегодня. Вам следует уйти, мисс. Здесь сейчас нельзя находиться, Не разрешается. Оставьте ваше имя и адрес. Когда же хозяйка освободится…
— Как долго мне ждать?
Клерк, казалось, еще больше испугался.
— Откуда мне знать? — прошептал он, бросая на дверь тревожные взгляды.
«Какой странный человек», — подумала Аннабел. Заставив себя улыбнуться, она сказала:
— Видите ли, мне очень важно поговорить с ней. Пожалуйста, сообщите…
— Нет, нет, нет! — решительно заявил мужчина. — Об этом не может быть и речи, понимаете? Не может быть и речи. Не позволено. Она… То есть… В общем, вы должны немедленно уйти! — Он вышел из-за стола с явным намерением выставить посетительницу вон.
Но Аннабел не для того проделала такой долгий путь, чтобы ее вышвырнул вон какой-то придурковатый клерк. Не давая ему возможности опомниться, она прошмыгнула мимо него, обогнув стол с другой стороны, и ворвалась в кабинет.
Человек, сидевший за массивным столом красного дерева, определенно не походил на женщину в годах. Это был мужчина, молодой человек примерно ее лет или немного старше. Причем у него были довольно приятные черты лица и волосы цвета вороного крыла.
— Черт побери, кто вы такой? — вырвалось у Аннабел.
Мужчина же, откинувшись на спинку кресла, весело рассмеялся.
— Полагаю, что этот вопрос должен задать я.
Вбежавший в кабинет клерк схватил ее за руку и пробормотал:
— Милорд, прошу меня просить. — Он попытался оттащить посетительницу к двери — Прошу прошения, милорд, но я не знаю, почему эта милая леди…
— Оставьте ее в покое, Крофт. Я сам с ней разберусь, — проговорил хозяин кабинета.
— Но, милорд, вы же сами сказали, что никто не должен знать, что ваша бабушка…
— Все в порядке, Крофт. Не беспокойтесь.
На щеках клерка вспыхнул румянец, и он, попятившись к двери, закивал:
— Да-да, милорд, конечно… Раз вы полагаете, что нет никакой опасности, то пусть остается.
Мужчина за столом усмехнулся и проговорил:
— Если эта дама начнет кусаться или разведет у меня на столе костер, вы, Крофт, будете первым, к кому я обращусь за помощью.
Клерк вздохнул и тихо сказал:
— Что ж, мисс, поговорите с его светлостью. Он ответит на ваши вопросы. — С этими словами он выскользнул из комнаты, оставив Аннабел наедине с человеком, являвшимся, судя по всему, одним из внуков Хестер Пламтри.
Внук миссис Пламтри? О Боже! Аннабел слышала об этих скандальных Шарпах от Сисси, а та никогда не распространяла слухи, которым не доверяла. Когда же мужчина подошел к двери, чтобы плотнее ее прикрыть, Аннабел в страхе поежилась, тем более что он окинул ее с головы до ног внимательным взглядом.
В этот момент Аннабел очень пожалела о том, что на ней было платье прошлого сезона, но, увы, она ничего не могла с этим поделать. Семейство Лейк переживало тяжелые времена, и Аннабел предпочитала не тратить деньги на одежду, а копить на хорошую школу для Джорди, поскольку Сисси и Хью не могли себе этого позволить.
Но какой же из скандально знаменитых Шарпов стоял сейчас перед ней? Может, младший из внуков, сумасбродный лорд Гейбриел, которого люди окрестили Ангелом Смерти за безрассудные скачки на лошади и пристрастие к черному цвету в одежде? Хотя нет — под темно-синим сюртуком этого человека она увидела бархатный жилет цвета песка.
Тогда, быть может, это старший— известный кутила и распутник? Нет, и не он. Сисси только сегодня утром прочитала, что маркиз Стоунвилл отправился в Америку проводить медовый месяц с молодой женой.
Значит, оставался лишь средний внук, имени которого она не могла припомнить. Карточный игрок и, возможно, такой же сумасброд, как и его братья. Однако он был на редкость красив… Этот мужчина с чертами Давида Микеланджело не мог не привлекать взгляды женщин. А какие у него удивительные глаза… Они словно меняли, цвет в зависимости от игры света — казались то восхитительно голубыми, то столь же восхитительно зелеными. Мужчины с такой красивой наружностью, конечно же, очень быстро начинают сознавать — со времен ранней юности, — что могут пользоваться всеми преимуществами своей привлекательности.
— Вы уж простите мистера Крофта, — произнес он низким голосом, склоняясь над своими бумагами. — Наша бабуля вышколила его, чтобы отваживал всех незваных гостей. А вы, миссис…
— Мисс, — поправила Аннабел и тут же ощутила внезапный холодок, пробежавший по ее спине. — Меня зовут Аннабел Лейк, и я занимаюсь пивоварением. А вы, лорд…
— Джаррет. Джаррет Шарп. — Он пристально посмотрел на нее и спросил: — А вы пришли сюда в поисках работы? Вас, вероятно, прислала моя бабушка?
— Нет-нет, с чего вдруг?! — воскликнула Аннабел. — Мы с ней даже не знакомы.
Лорд взглянул на нее с некоторым подозрением.
— Вы уж простите меня, мисс Лейк, но пивовары в наши дни — большая редкость. Особенно молодые, незамужние и хорошенькие… Вот я и подумал, что бабуля опять взялась за старые уловки.
— За уловки?.. — в растерянности переспросила Аннабел. Она прекрасно знала, что мужчины-пивовары обычно с презрением взирали на женщин, занимавшихся пивоварением, потому и пришла именно к миссис Пламтри. Но при чем же здесь какие-то уловки?
— Это не важно. Не имеет значения, — поспешно ответил лорд Джаррет. — Так что же вам угодно?
— Прошу прошения, сэр, но я хотела бы побеседовать с миссис Пламтри, если возможно.
— Нет, это невозможно, — тут же ответил Джаррет. — В данный момент она… недоступна.
Ох, как же Аннабел возненавидела это слово! Уже возненавидела!
— Но она наверное, скоро вернется?
Собеседник покачал головой:
— Нет-нет, во всяком случае, не в ближайшее время. В течение года она будет заниматься семейными делами.
Целый год? Да за это время кредиторы растащат «Лейк эль» по частям, ничего не оставят.
Вероятно, заметив отчаяние, промелькнувшее на лице посетительницы, лорд Джаррет тут же добавил:
