— На самом деле это было несколько раньше. К этому моменту она уже была давно в прошлом.
Он был совершенно уверен в своих собственных расчетах — если девочке на самом деле еще не был о трех лет.
Колин кивнул:
— Но мой довод все равно остается в силе. Если это не кто-то из них, — тут он указал большим пальцем себе за спину, в сторону клуба, — и это не мы с тобой…
— О Боже! — выдохнул Эйдан. — Это, наверное, Джек!
Колин кивнул:
— Вот именно. Как раз в это время он вернулся с войны. Помнишь, каким мрачным он выглядел?
Эйдан потер рукой подбородок.
— А потом эта маленькая дрянь Кларк его бросила… Господи, ну и ситуация тогда получилась!
Колин поморщился, вспоминая, как они оба тревожились тогда за приятеля.
— Тем летом мы несколько недель вообще не могли его отыскать, если ты помнишь.
— Да уж, такое не забудешь. — Эйдан беспокойно передернул плечами. Мрачный и долгий загул Джека в тот период немало его напугал. И вот теперь прошедшее предстало в новом свете. — А она похожа на него?
Они оба повернулись и пристально вгляделись в девочку. Та серьезно смотрела на них, покусывая кончик обтрепанной ленточки. Черты ее лица были еще слишком неопределенными.
Колин пожал плечами:
— Что-то не пойму.
Эйдан выпрямился.
— И тем не менее это не доказывает.
Колин вскинул голову:
— А мне все равно. Если есть хоть малейшая вероятность того, что она — ребенок Джека, то я отказываюсь отправлять ее в какой-то гадкий, тесный приют, даже на минуту. Ты должен взять ее к себе.
— Э-э… тут есть проблема. — Господи, Бридлавы — черт бы их побрал — решат, что это его собственный ребенок, что бы он им ни говорил. А они, конечно, обо всем сообщат его матери. — Надеюсь, ты не хочешь втянуть в эту историю леди Бланкеншип?
Колин чуть попятился.
— Боже! Нет, конечно!
— А как насчет твоего дома?
Колин пожал плечами:
— Сдан в аренду. Терпеть не могу жить в одиночестве. И потом я хотел дождаться Джека здесь, в клубе.
У Эйдана с Колином было мало общего, но их объединяла общая тревога за приятеля.
— Ну что ж, мы все будем ждать в клубе. Ты, я и Мелоди. Она может пока поселиться у меня.
Поблизости почти никто не живет, так что ее никто не услышит и не увидит. Это ведь ненадолго. Джек вот-вот должен вернуться со своих плантаций на Ямайке.
Колин округлил глаза:
— Эйдан де Куинси, самый примерный ученик Итона, собрался нарушить правила? Мне сообщить принцу-регенту, что конец света близок?
Тот серьезно посмотрел на него:
— Это ради Джека.
Моментально перестав насмешничать, Колин кивнул:
— Только ради него.
Ну хорошо, он решил прятать ребенка у себя в комнатах до тех пор, пока не вернется Джек, но клуб «Браунс» не случайно славился своим превосходным обслуживанием. Старший слуга, Уилберфорс — управляющий и вообще капитан корабля, — был не из тех, кто позволяет мышке поселиться в бельевой, и уж тем более он не допустил бы женщину любого размера в такой бастион мужчин, как клуб «Браунс». Ни жен ни матерей — ни даже поломойку для отдраивания ступенек.
Уилберфорс был высокий мужчина с орлиным носом и черными глазами, зоркость которых тоже была орлиной. Добавьте к этому копну антрацитово-черных волос и элегантную сине-золотую ливрею — и перед вами предстанет генерал, который прекрасно командует своим войском. Всевозможные лакеи и уборщики выполняли его распоряжения неукоснительно, не болтая и не медля. Это было одним из важных плюсов клуба: никаких нахальных комментариев, никаких проволочек, никаких обид из-за того, что ты забыл обратить внимание на чью-то новую прическу.
Только безупречное внимание — и ни единого пронзительного возгласа, который нарушил бы спокойствие.
Мелоди в кармане не поместится. И как жаль, что погода настолько хорошая, что он без плаща.
— Ты иди первым, — сказал Эйдан Колину. — Отвлеки Уилберфорса, пока я буду проводить малышку через холл.
Колин покачал головой:
— Ты до него даже не доберешься. Разве ты не заметил швейцара?
Честно говоря, Эйдан совершенно забыл об этом типе. Он с привычным равнодушием входил в клуб через открывшуюся дверь, не видя, кто распахивает ее перед ним.
— Точно. Его не обойдешь.
Колин задумался, постукивая пальцами по скрещенным рукам.
— Кухня!
— А разве там не полно поваров и прочих? Уже почти время ужина.
— Вот именно. Они будут слишком заняты, чтобы что-нибудь заметить. Я ее понесу, а ты пойдешь рядом со мной, чтобы нас заслонить. Если кто-то проявит любопытство, просто одаришь их чарующим взором. У тебя это получается.
Эйдан покачал головой:
— Нет, так умеет только моя мать.
Колин бросил на него странный взгляд:
— Ты так думаешь? — Тут он пожал плечами. — Ну, все решено. Идем.
Как это ни странно, начало операции прошло именно так, как предсказал Колин. Работавшие на кухне не обратили на них никакого внимания, снуя по кухне с кастрюлями, сковородами и большими кусками жареного мяса.
Однако удача длительной не бывает. Впереди, в кафельном коридоре, ведущем от кухни, послышались знакомые шаги, по-военному четкие.
— Черт! — прошептал Колин. — Уилберфорс на марше!
Движимый непонятным жертвенным порывом, Эйдан оставил малышку у Колина:
— Уноси ее, пока я буду его отвлекать.
Привычная насмешка во взгляде приятеля сменилась уважением, но ничего ответить он не успел: Уилберфорс вышел из-за угла, так что он едва успел отпрыгнуть назад, в тень.
— А, вот вы где, Уилберфорс! — Эйдан зашагал к нему, подняв руку и размахивая ею — энергично и, как он запоздало понял, нелепо, ибо управляющий никак не мог бы не заметить его присутствия.
Этот человек дураком не был. Как бы возмутительно ни вели себя его «подопечные», никто ни разу не видел, чтобы он терял свое безмятежное спокойствие. Даже в тот раз, когда престарелые члены клуба, лорд Бартлз и сэр Джеймс, чуть не подрались из-за какого-то шахматного хода… Ну, наверное, это все-таки было преувеличением. Как рассказывали, Бартлз оторвал свои подслеповатые глаза от доски, чтобы гневно посмотреть на Джеймса и объявить его последний ход «бессмыслицей». Джеймс более или менее сразу же отреагировал ударом своей палки об пол и даже иронически хмыкнул. Конечно это произошло много лет назад, когда оба джентльмена были намного моложе и были полны сил и энергии.
— Да, милорд? Чем я могу вам служить?
Эйдан беспомощно воззрился на управляющего. Надо срочно что-то придумать! Он открыл рот.
