Ужин закончился, гости стали разъезжаться. Те, чей дом был слишком далеко, подготовились заранее, чтобы провести ночь в Гарвуд-Хаусе, и поэтому совсем не спешили почивать. Они возвратились к беседам и играм. Когда часы пробили двенадцать, Рене извинилась, ссылаясь на заботы о брате.
— Побыстрее, — торопила она Антуана уже возле двери спальни. — Финн должен появиться с минуты на минуту, он поможет тебе одеться потеплее.
Рене поцеловала Антуана в лоб и взъерошила ему волосы, отчего он широко улыбнулся и беззвучно спросил:
Тебе нравится Капитан?
— Да. Да, мне он очень нравится.
Я думаю, он тоже считает тебя приятной. Он сказал, что ты засела ему под кожу.
— Под кожу?
Здесь. Он энергично поскреб шею. Он говорит, что всегда знает, когда ты рядом.
— Довольно опрометчиво с его стороны так говорить. — Рене подтолкнула мальчика. — Поторопись же. Будь здесь до тех пор, пока я не приду за тобой, и никому не открывай, только мне или Финну. Ты понял, малыш?
Рене торопливо прошла через холл и кинулась прямо в гардеробную. Она вынула из шкафа саквояж, сняла одежду с полок, бросая то, что попадалось под руку, сгребла гребенки и щетки, коробку из сандалового дерева, где лежали пудра и духи, потом потащила саквояж к двери. Вернувшись в комнату, она вынула из перины свой клад. Дыра была зашита всего несколькими стежками, и нитки лопнули от первого же рывка. Рене вытащила маленький холщовый мешочек, где среди сокровищ лежала и жемчужная брошь из гарнитура «Кровь Дракона».
Потом она сняла ожерелье. Все драгоценности, составляющие уникальный гарнитур, оказались в одной бархатной коробочке. Коробку она тоже положила в саквояж, и, окинув быстрым взглядом в последний раз комнату, Рене набросила плащ и направилась к двери; она почти дошла, когда раздался осторожный стук.
— Финн! Слава Богу.
Она толкнула дверь — и едва не задохнулась…
Перед ней стоял Эдгар Винсент. В одной руке он держал бутылку вина, в другой — два бокала. Не более двух секунд они смотрели друг на друга в совершеннейшем изумлении, улыбка замерла на толстых мокрых губах Винсента. Но потом он заметил саквояж и плащ, и его глаза в отличие от расширившихся от ужаса глаз Рене сузились до едва заметных щелок и холодно заблестели.
— Куда-то собрались, дорогая?
Потрясенная Рене отступила на шаг. Она лихорадочно пыталась придумать причину, куда она собралась среди ночи, но ни один из вариантов обмана не казался ей достоверным и убедительным настолько, чтобы Эдгар Винсент поверил.
— А я надеялся, что мы закончим беседу, начатую сегодня вечером. — Он поднял бутылку и бокалы повыше. — Я думал, мы поднимем тост за наш долгий и плодотворный союз, но я вижу, что не только тост, но и сама мысль об этом, вероятно, немного преждевременны.
Взгляд Рене метнулся к открытой двери в холл, но широкие плечи Винсента загородили весь дверной проем. Она отступила назад и споткнулась. Винсент шел прямо на нее, ногой закрыв за собой дверь.
Рене отступила еще на шаг к кровати; дальше идти было некуда. Она не успела запахнуть плащ как следует, и он соскользнул с плеч, обнажив белую шею.
— Хорошо, хорошо. — Винсент встал перед ней, стиснув зубы. — Сейчас посмотрим, что там у вас в сумке?
Он отшвырнул бокалы, и Рене вздрогнула, услышав звук разбившегося о стену стекла. Бутылка упала на пол, но осталась цела. Винсент схватил саквояж и распахнул его. Бархатная коробочка с драгоценностями лежала сверху, и, увидев ее, он нервно икнул и комната наполнилась кислой вонью и витиеватыми ругательствами.
— …дешевая маленькая воровка, — закончил он длинную тираду и недоверчиво покачал головой. — Ты ничем не отличаешься от любой другой лживой сучки.
Сверкая глазами, Эдгар Винсет схватил коробочку и заметил холщовый мешочек. Он уже начал вынимать его, когда Рене рванулась вперед, пытаясь проскользнуть мимо него, но он поймал ее и толкнул так сильно, что колени у нее подогнулись и она упала спиной на кровать. Девушка скатилась на один край и снова попробовала прорваться, но на сей раз мужлан размахнулся и ударил ее. От боли Рене на секунду потеряла сознание. Наблюдая краем глаза за ошеломленной Рене, пытавшейся подняться, Винсент развязал мешочек и вытряхнул содержимое в руку. При виде брошки челюсть у него отвисла, и он пропустил момент, когда Рене встала на ноги; он снова размахнулся и ударил ее изо всех сил кулаком, вложив в этот удар всю злость.
Рене едва не ослепла от боли, неловко упав на плечо. Из глаз посыпались искры, все вокруг потемнело. Сквозь боль она слышала, как ругается Винсент, потом он вцепился ей в волосы и стал трясти, буравя узкими глазками и размахивая перед носом брошкой.
— Где ты взяла это, сука? Где ты взяла?
Несмотря на мучительную боль, лишившую ее сил, Рене не смотрела на брошь, она тихонько отодвигалась к другому краю кровати, пытаясь высвободиться из цепкой руки Винсента.
Резко дернув ее за волосы, он снова притянул Рене на середину кровати и навис над ней; потом он намотал ее пряди на кулак, коленом уперся ей в живот и крепко прижал девушку к матрасу.
— Я спрашиваю тебя еще раз, — прохрипел Винсент, — где ты взяла это? А впрочем, не важно. Не говори. Я знаю где. Я должен задать другой вопрос: как ты получила это и что отдала ему взамен?
Рене почувствовала омерзительный плевок на лице и вспыхнула, словно костер. Гнев пятнадцати благородных поколений запылал мощным пожаром, кровь в венах мадемуазель Рене д'Антон восстала, и она с вызовом заявила торговцу:
— Я могу о том же самом спросить вас. Где вы взяли это? Откуда у вас рубины? Я ведь знаю, как вы их получили, месье. Я знаю, чья на них кровь и чья кровь была пролита, чтобы вы смогли заработать на смерти людей!
Эдгар Винсент зло усмехнулся:
— Итак, ты узнала, сучка, о нашем небольшом предприятии, не так ли? И что ты делала, пробуя урвать для себя кусок прибыли? Ты, глупая сучка, могла бы иметь в десять раз больше этого, если бы подождала два дня.
— Но я должна была выйти замуж за тебя, рыбный торговец, а я больше не в силах выносить твое отвратительное зловоние!
Винсент смотрел на нее с ненавистью, его лицо раздулось, скулы побелели, и он опять ударил ее, два раза наотмашь. От одного удара губа Рене лопнула и рот наполнился кровью.
— Шлюха! — прорычал он. — А я думал, ты леди. Прекрасная, благородная леди, с которой надо обращаться нежно и терпеливо. — Он угрожающе приблизился к ее лицу. — Вот Рос удивится, когда узнает, почему провалилась его затея! Ты была с Капитаном Старлайтом, он ел с твоей руки. Он съел, наверное, и еще кое-что, держу пари. Ты должна быть хороша в постели. Чертовски хороша — за двести тысяч фунтов, которые стоят эти безделушки.
