– Тише, тише, – твердила айя, – не то нас изобьют.
Но никто не пришел выяснить причину шума, чему Мора очень удивилась. Быть может, хижину не так уж строго охраняют?
Она проверила такую возможность, сама ударив в дверь вывернутым из глинобитного пола камнем. Это произвело, бесспорно, больше шума, чем маленькие кулачки Ситы, но все равно никто не пришел.
Передохнув, Мора попробовала сбить камнем дверные петли.
– Не надо! – крикнула Сита. – Ты не должна...
– Нас никто не охраняет, – перебила ее Мора. – Я в этом уверена.
Она колотила снова и снова, и наконец ржавые петли отвалились. Сита застонала от страха. Не обращая на нее внимания, Мора отворила дверь. К ее изумлению, уже спустились сумерки. В лагере было тихо, но там и сям горели костры, да глухо топали и фыркали стреноженные лошади.
– Я пойду за помощью, – прошептала Мора.
Перепуганные товарки по несчастью умоляли ее не уходить, но она не колебалась. Им не приносили ни воды, ни еды, и состояние Ситы сильно ухудшилось за этот ужасный день. Айя тоже ослабела.
Вероятно, Кушна Дев испытывала те же страхи, потому что, когда она убедилась, что Мора и в самом деле собирается бежать, со слезами на глазах обняла ее и дрожащим голосом благословила.
– Я пришлю помощь как можно скорее, – пообещала Мора.
Слезы лились по щекам Кушны Дев.
– Если Аллах того пожелает.
Бегство Моры было до смешного легким. Ближайший костер горел на значительном расстоянии, часовых у дверей хижины не было. Да и к чему караулить робких женщин занана, которые никогда бы не решились пуститься в бегство по темной пустыне?
Но именно так поступила Мора, пробравшись на четвереньках к близким отсюда кустам. Лагерь остался позади, и дальше она пустилась бегом.
Вначале ее подбадривала легкость, с какой ей удалось бежать, но часы шли, долгие, утомительные часы. А теперь ее преследовали всадники.
Когда она в первый раз услышала чьи-то голоса, ее охватила совершенно дикая надежда, что это ее спасители, но надежда умерла почти мгновенно: ни один истинный друг не станет искать ее таким образом.
Она разумно решила держаться подальше от главной дороги и двинулась по равнине, но и здесь ее подстерегали неисчислимые опасности: змеи, скорпионы, неровности почвы, о которые она без конца спотыкалась и падала.
Как долго она шла? И сколько ей еще идти? Жажда мучила ее, а на глаза то и дело набегали слезы.
Не сметь! Не впадать в панику! Просто найти Росса.
Росс. Мысль о нем возникла у нее с самого начала. Росс всегда точно знал, как поступить в любой ситуации. Ведь, наверное, он спасет ее и других.
Где-то в темноте заржала лошадь. У Моры перехватило горло от страха. Скрючившись за кучей камней, она вглядывалась во тьму при слабом свете звезд. Ничего не видно, кроме мрачных полей. Кикар, похожее на привидение, смутно виднелось впереди.
В тишине ей были слышны шорохи ночных существ под ногами. Напрягая каждый мускул, она замерла, пытаясь определить, откуда донеся звук.
Вот снова... Ржание лошади... Негромкий кашель...
Мора пригнулась еще ниже. Кто бы там ни был, он приближается. Собственно, не он, а они, их несколько. Теперь Мора ясно слышала позвякивание сбруи, поскрипывание седел. Конский топот замер недалеко от того места, где она пряталась. Снова тишина.
Мора почти чувствовала, как невидимые пары глаз вглядываются в темноту. Прижав руку к груди, она силилась умерить стук сердца.
– Это бесполезно, сахиб. Никто не проходил этим путем.
Но ведь это... Исмаил-хан!
– Ты прав. – Другой голос, смирившийся, почти слабый. – Давай присоединимся к остальным. Быть может, они нашли след.
Мора закрыла глаза. Уж не чудится ли ей, не галлюцинация ли это – от жажды, усталости, бешеного сердцебиения?
– Росс...
Он мог и не услышать этот мучительный шепот, но как ни невероятно, услышал, потому что через несколько секунд лошадь, с треском ломая ветки, прошла сквозь кусты, а всадник привстал в стременах, и глаза его ярко блеснули на резко очерченном лице.
– Мора!
У нее уже не было сил встать. Она могла только ждать, пока он спешится, – и вот он уже опустился на одно колено возле нее. Мора почувствовала надежное тепло обхвативших ее рук и с блаженным вздохом прижалась лицом к его плечу.
– Слава Богу, – выговорил он. – Мы подумали...
Но он не окончил фразу. Поднял голову и нетерпеливым жестом потребовал фляжку с водой.
Мора слабо запротестовала, когда он поднес фляжку к ее губам.
– Пейте!
Слишком слабая, чтобы спорить, она покорно проглотила жидкость – такую вкусную, просто сладкую!
– Лучше?
Она кивнула, не открывая глаз. Росс нахмурил брови, посмотрев на нее внимательно. Она где-то потеряла свое покрывало, лицо ее было исцарапано до крови. Одну туфлю она тоже потеряла. Под его руками сердце Моры билось, словно пойманная бабочка.
Он снова потребовал фляжку, и на этот раз ее принес Гхода Лал. Молодой индус не удержался и сдавленно ругнулся, увидев, во что одета Мора, почти без сознания лежащая на руках у Росса. Ее волосы, заплетенные в косу, как принято в Индии, касались кончиками его бедра.
Росс бросил на него предостерегающей взгляд, потом повернулся к Море. Слегка встряхнув ее, спросил:
– С вами все в порядке? Они не били вас?
– Н-нет.
Лицо его стало менее напряженным.
– Как долго вы шли?
– Не знаю. Несколько часов.
Она с трудом говорила даже шепотом.
– С какого направления?
– С севера. За... Синдха-Бхатской дорогой... Они схватили нас...
– Пока этого достаточно. Берегите силы. Отдохните минуту.
Она сделала неудачную попытку сесть.
– Но...
– Вечно вы не слушаетесь.
– Росс, пожалуйста. Вы должны поехать за ними.
Она чуть не плакала, он это понял. Наклонившись, он прижался губами к ее волосам, никто этого явно не заметил.
– Вы говорите о Кушне Дев и ее сестре?
Она кивнула, не в состоянии собраться с силами и заговорить. Глаза закрылись, и Мора со вздохом облегчения снова уронила голову Россу на плечо.
– Кто их похитил?
– Это были ангрези? – задал вопрос Исмаил-хан.
– Н-нет, – прошептала Мора, с трудом овладевая собой. – По крайней мере, я так не думаю.
Росс и Исмаил-хан обменялись удивленными взглядами.
– Как вы это узнали? – спросил Росс. – Валид Али описал их форму и сказал, что у них было армейское оружие.
– Валид Али? Так он... он не погиб?
– Нет, пиари.
Мора даже не расслышала, что он употребил это ласковое слово. Она напрягла все силы, чтобы припомнить внешний вид этой шайки подонков, одетых в красное и напавших на кортеж невесты, но память отказывала ей. Слишком сильно болела голова.
