– Тебе не придется ждать слишком долго. – Он кивком указал на отчетливо проступившие впереди стены замка. Даже отсюда, сквозь открытые ворота, можно было различить оживление, которое царило во дворе замка. – Кажется, там все сбились ног, готовясь приветствовать нас.
Джон тут же пришпорил коня, и последнюю часть пути они проскакали галопом, влетев в замок в вихре пыли.
Но как только они оказались во дворе замка, их веселью пришел конец: по общему смятению Лахлан мгновенно понял, что их ждет вовсе не торжественный прием.
Правда, Мэри и Джилли тут же кинулись навстречу братьям и чуть не задушили Джона в объятиях, зато Рори неожиданно выхватил кинжал и набросился на Лахлана.
– Назови мне хоть одну причину, почему бы мне сейчас же не убить тебя! Что ты ей сделал?
Лахлан в недоумении пожал плечами:
– Что, черт возьми, происходит? Может, скажете наконец?
Прежде чем Лахлан успел повторить свой вопрос, Мэри оторвалась от Джона и, рыдая, бросилась к нему.
– О, Лахлан! Она сбежала!
Сбежала? В один миг Лахлана охватило сокрушительное и полное отчаяние.
Черт бы ее побрал! Она сбежала – сбежала от него…
Когда забрезжил рассвет, путешествие Флоры уже подходило к концу. Лодка причалила к берегу у деревушки Аринагор на острове Колл рядом с твердыней Лахлана, которой теперь завладел ее брат.
Первое, на что обратила внимание Флора, был ветер. Солнце уже освещало длинные полосы белой песчаной отмели и широкие пространства травянистых вересковых пустошей. На горизонте виднелись пологие каменистые склоны холмов, и Флора едва не задохнулась от восторга, залюбовавшись замешкавшимся тюленем, теперь во всю прыть удиравшим с берега. Хоть это место и казалось уединенным и пустынным, его красота не могла не тронуть сердце.
Внезапно Флору охватило странное томление: при других обстоятельствах это место могло стать ее домом!
Теперь оно станет ее прибежищем.
С той минуты как ей стала известна вся правда, Флоpa думала только об одном – о побеге.
Страдать, оставаясь рядом с Лахланом, ей было невмоготу, стоило лишь взглянуть на него, и боль, которую он причинил, как и сожаление о несбывшемся счастье снова охватывали ее.
Хотя их брак оказался фарсом, возможно, Флора и простила бы Лахлану сделку, заключенную с ее кузеном, если бы он не навязал ей этот брак обманом. Теперь же, когда его брат оказался на свободе, она получила возможность действовать по своему усмотрению.
После их последней ссоры решение ее только окрепло; любое минутное колебание исчезло, а необходимость побега стала очевидной ввиду унизительного предательства ее собственного тела. Если бы Флора осталась, рано или поздно она бы поддалась зову плоти, допустить чего было никак нельзя. Все, о чем она могла думать теперь, это о том, как побыстрее убежать, какие бы страдания ни причинил ей этот шаг и как бы она потом ни скучала по Мэри, Джилли и другим обитателям замка, к которым успела привязаться.
Удобный случай представился ей на удивление скоро.
Как только Лахлан отправился вызволять брата, Флора обратилась к Шинейд и разъяснила ей обстоятельства брака с Лахланом. Узнав, что он женился только ради освобождения брата из тюрьмы, Шинейд охотно согласилась помочь, надеясь на возобновление своих отношений с вождем после того, как Флора покинет замок.
Благодаря Шинейд побег из Дримнина оказался довольно легким. Скрытая с головы до ног под темным плащом, Флора сумела проскользнуть в ворота, пока Шинейд отвлекала стражников разговором.
Оказавшись на воле, Флора заколебалась, и на мгновение ее охватила безмерная печаль: она никогда не думала, что ей придется оставить замок таким образом. Неужели все кончено?
Она подумала, как хорошо было бы проснуться утром, когда яркие лучи солнца струятся в окно ее башни! Совсем недавно она была так счастлива: у нее было все и она безоговорочно доверяла Лахлану… но он растоптал ее веру в него.
Стараясь взять себя в руки и отгородиться от воспоминаний, Флора направилась к берегу, делая над собой усилие, чтобы не бросить взгляд назад, но когда замок исчез в темноте, у нее возникло ощущение, что сердце ее разорвалось пополам.
Не успела она ступить на скользкую тропу, как ее окружили люди брата и в их числе дружелюбный Ангус. Тем не менее ей отчего-то захотелось плакать.
– Мы почти потеряли надежду, миледи, – сказал Ангус. – Ваш брат с нетерпением ждет вас.
Потрясенная тем, что сделала, Флора едва нашла в себе силы, чтобы кивнуть.
Некоторое время они ехали на север, а потом погрузились в лодку, которая доставила их в Колл, но вместо облегчения Флора чувствовала только пустоту, холод и изнеможение. Реальность холодной глыбой обрушилась на нее. Она бросила мужа, человека, которому отдала тело и сердце, в ночь, которая должна была стать ее брачной ночью. В этом определенно было что-то… неправильное.
Флора попыталась отбросить сомнения. Как можно жить с человеком, который солгал, предал и обманом втянул ее в этот брак да еще в придачу разбил ей сердце?
И все же Флора не могла отделаться от ощущения, что тоскует по Лахлану. Пока их разлука составляла всего несколько часов, но перед ней простирались долгие дни, складывавшиеся в нечто похожее на непреодолимую гору. Как-то ей удастся их прожить?
Погруженная в свои мысли, Флора шла по берегу навстречу импозантному мужчине на прекрасном коне. Хорошо, хоть брат вышел встретить и приветствовать ее, печально подумала она.
Однако по мере того как всадник приближался, шаги Флоры становились все более неуверенными. Будучи на десять лет старше Лахлана, он так на него походил, что ей стало не по себе.
Хотя Гектор не был таким же красивым, как Рори, он не мог не привлекать внимания окружающих; вот только в отличие от Рори он не был так похож на Флору. И все же, как ни странно, она тотчас же почувствовала фамильное родство.
Гектор спешился и направился к ней столь же решительным шагом, как это сделал бы Лахлан. Остановившись, он скрестил руки на груди и окинул ее долгим суровым взглядом.
– Ты прибыла. Отлично. Я опасался, что ты меня разочаруешь.
В душе Флоры тут же зародилось зерно разочарования, которое она безуспешно пыталась задушить. В приветствии Гектора не было теплоты Рори, но все же, несмотря на холодную встречу после столь долгого путешествия и тяжелых переживаний вчерашнего дня, Флора почувствовала, как на глаза ее навертываются слезы облегчения.
– Рада тебя видеть, братец.
Кажется, Гектор почувствовал, что она едва держится на ногах, потому что взгляд его смягчился.
– Должно быть, ты измучена. Идем, поговорим, когда отдохнешь.
