так, чтобы вы забыли о моем нездоровье.
Он повел ее по дорожке парка в розариум, ни на миг не прерывая своей болтовни. Они выпили по чашке кофе в беседке на лужайке, и во время этого полдника им прислуживали молчаливые русские лакеи в ливреях и париках. Адель было любопытно хоть немного посмотреть, живут ли русские так, как и французы, поэтому она с удовольствием приняла предложение князя осмотреть дом. Поддерживая ее под руку, Тюфякин весьма галантно показал ей просторный вестибюль, зимний сад, громадные гостиные, роскошные спальни на верхних этажах. Дом был невероятно богато обставлен и ничем не отличался от тех отелей, где жили французские аристократы. Адель, невольно сравнивая этот сказочно богатый особняк со своей тесноватой квартиркой на улице Кассини, нервно потеребила сумочку.
Тюфякин, кажется, заметил ее жест и угадал его значение.
- Как вам здесь? - спросил он с ласково-вкрадчивыми интонациями в голосе.
Адель очень ровным голосом произнесла:
- Вам, должно быть, часто говорят комплименты по поводу этого жилища. Пожалуй, в Париже мало таких особняков. Жить здесь, должно быть, одно удовольствие.
- Так вам здесь нравится? - допытывался князь.
- Да. Очень нравится. И я очень довольна. Вы доставили мне настоящее удовольствие.
Тюфякин вкрадчиво сказал:
- Я бы хотел, чтобы вы жили здесь со мной, мадемуазель.
Адель окинула его испытующим взглядом. Она, конечно, хорошо понимала, к чему устроена эта экскурсия по дому. Разве не писал князь, что «готов все, что имеет, сложить к ее ногам»? Тем не менее, ничего еще для себя не решив, Адель некоторое время молчала. Неторопливо пройдясь меж пышных розовых кустов, она срезала ножничками, которые ей услужливо подал лакей, алую махровую розу, давно ее привлекавшую, с наслаждением вдохнула ее аромат и, улыбнувшись, снова взглянула на Тюфякина:
- Я слушаю вас, князь. Продолжайте.
- Я предлагаю вам переехать ко мне… жить здесь или где-либо еще в домах или на виллах, которые мне принадлежат. Я богат, Адель. И я уже старик. У меня нет ни жены, ни детей. Родственники, которые у меня есть, ждут от меня лишь одного - смерти. - Он покачал головой, кисточка на его феске запрыгала из стороны в сторону, и Адель даже на миг стало как-то жалко старого князя. - В сущности, я несчастливый человек, мадемуазель. Мне очень скучно. Словом, мне хочется как-то развеять свое одиночество… может быть, сделав кому-то добро, особенно вам, такой молодой и прелестной, и я обрету какой-то душевный покой. Если вы переедете сюда, вы… вы ни в чем не будете знать отказа.
Адель, внимательно выслушав его, еще какой-то миг молчала. Потом, качнув головой, осторожно спросила:
- Что вы имеете в виду, князь, говоря, что мне ни в чем не будет отказа? Возможно, вы этого не знали, но я… я очень дорого стою и запросы мои велики. Кроме того, нужна достаточно веская причина для того, чтобы я решилась обидеть герцога Орлеанского, моего нынешнего любовника.
Она говорила откровенно, употребляла слова, которые вообще-то не принято произносить в светской беседе. Но ведь занятие, которое избрала себе Адель, многое объясняло. Об этом занятии многие имели понятие, в их числе был, естественно, и сам Тюфякин.
Казалось, кровь на миг прихлынула к лицу князя. Он кашлянул три или четыре раза - судорожно, хватаясь за грудь, так, что Адель, глядя на него, решила, что у русского вельможи, несомненно, астма или что-то вроде этого. Он превозмог кашель и достаточно внятно произнес:
- Я выдам вам чек на сто тысяч франков на предъявителя - сразу же, как только вы, мадемуазель, дадите согласие… И каждый год я вам наперед буду выдавать ту же сумму. Вы будете жить у меня, пользоваться всем, что я имею, - экипажами, лошадьми, виллами, знакомствами… клянусь вам, все будет так, как если бы вы были моей женой.
Брови князя были чуть сведены к переносице. Его, казалось, действительно очень волновал ответ, который должна была дать Адель. Видя, что она колеблется, он с улыбкой добавил:
- Вы так красивы. Могу ли я не понимать, чего вы стоите?
Адель все еще размышляла. Ведь речь шла о том, чтобы изменить всю предыдущую жизнь. Она говорила, что стоит сто тысяч за ночь, и это была правда, но распространялась ли эта правда на князя? Он предлагал ей нечто более ценное. Она сможет поселиться в роскошном особняке, не потратив на его покупку и обстановку ни одного франка. Об экипажах и виллах можно было сказать то же самое. Кроме того, не приходилось сомневаться, что она сумеет вытянуть из князя суммы более крупные, чем эта сотня тысяч.
Адель, очаровательно передернув плечами, сказала:
- Все это чрезвычайно интересно, господин Тюфякин… - Князь невольно улыбнулся, услышав, с каким неподражаемым акцентом она произносит его фамилию.- Быть почти княгиней - это, конечно же, хорошо. Должна признаться, своим предложением вы оказали мне честь. Но давайте говорить начистоту. Быть вашей женой - не означает ли это быть полностью вашей?
Вопрос прозвучал резковато, звук голоса Адель замер в воздухе. Она продолжила уже мягче:
- Согласитесь, князь, что я молода, красива и полна желаний. Более того, я полна честолюбия. Моего внимания добиваетесь не только вы. И мне хотелось бы знать, не думаете ли вы запереть меня у себя в доме?
Князь, качая головой, негромко ответил:
- Главное - будьте со мной хотя бы немного. Я стар и болен, Адель. Я не отниму у вас много времени. Мне хочется лишь заботы и тепла. Хочется видеть вашу улыбку и ваше красивое лицо. Вы будете жить, как вам заблагорассудится.
- Вы не ревнивы?
Тюфякин не сразу ответил и снова закашлялся; Адель на миг показалось, что с ним случится припадок удушья.
- Я не ревнив, - сказал он наконец. - И я не деспот.
- Я это теперь понимаю. Вы очень деликатный человек, господин Тюфякин.
Адель с признательностью протянула ему руку:
- Рада была познакомиться с вами. Однако, как вы понимаете, мне надо подумать. И вот еще что… хотелось бы предупредить вас…
- О чем?
- Если я соглашусь, вы приобретаете только мое внимание, господин Тюфякин. - Глаза ее на миг сверкнули. - Вы не владеете ни моей душой, ни моим телом. Со временем мы, возможно, и подружимся, но свободной я останусь всегда. Вы не сможете иметь надо мной контроль. Я никому не подвластна и все решаю сама. Я остаюсь свободна,
