Дождевые капли настигали его, на опушке они участились, но мужчина не остановился, и вскоре дождь плясал и бился на кронах, не доставая Гектора и Кристину. Убедившись, что жене ничего не угрожает, он дал волю гневу, в который переродился его первобытный ужас перед мощью грозы. Поставив Кристину на землю, Гектор схватил ее за плечи и встряхнул.
– Зачем ты там сидела, разве не знаешь, что открытые места опасны? – закричал он. – Тебя могло убить!
– Ничего подобного, – отрезала Кристина. – Ты спас меня от дождя, это верно, я не заметила его приближения, – но не от смерти. К тому же ты напугал меня, напав сзади. А если ты намерен орать, то предлагаю сначала найти укрытие. На деревьях над нами только первые весенние листочки, и если мы останемся здесь, то скоро промокнем до нитки.
Он снова потряс ее за плечи:
– Черт возьми, если я и испугал тебя, то ты испугала меня еще больше. Ты что, не знаешь ничего о молнии?
– Знаю, конечно, – сказала Кристина. – Она имеет обыкновение ударять в горные вершины и деревья. Так что здесь ничуть не опаснее, чем на открытом месте.
– Значит, ты знаешь не все. Молния может ударить куда угодно, но редко попадает в леса и долины – чаще в отдельные деревья, отдельные возвышенные места. Крейг-на-Корпс, где ты сидела, – идеальное место для нее.
В это время оглушительный удар грома потряс местность, и молния ударила в утес недалеко от того места, где сидела Кристина.
– Ты видела? – грубо спросил он. – У тебя что, головы нет? Как можно так глупо рисковать жизнью? Разве ты бессмысленное дитя?
– А может, и так, – отрывисто сказала Кристина. – Тебе-то что?
– Во имя неба, – в ярости воскликнул Гектор, готовый вышибить дух из ее тела, – не испытывай мое терпение, иначе я изобью тебя. Ты пришла сюда одна, ты подставила себя ударам молний, ты обманывала меня с самого начала нашего брака, ты осмелилась флиртовать с этим подлым Ферпосом Лавом, ты приехала в Ардторниш, когда я тебе велел сидеть дома… Ради Бога, какого черта я не отправил тебя сразу обратно, когда у тебя мозгов не больше, чем у… Ты меня слышишь? – неожиданно спросил он, заметив ее бессмысленный взгляд. – Изволь слушать! Клянусь Богом, нравится это нам или нет, я твой муж, детка, и ты будешь относиться с уважением, когда я…
– Пусти меня! – вдруг закричала она и рванулась от него прочь.
Ужасные звуки его голоса слились для Кристины с яростью и шумом грозы и потрясли ее нервы. Она пыталась убедиться себя, что он просто испугался за нее и поэтому бушует, но от непрерывных встряхиваний у нее словно что-то заклинило внутри.
– Пусть бы меня убила молния – тебе-то что? – продолжала она кричать, пока он взирал на нее с изумлением. – Почему это ты вдруг стал обо мне заботиться – ты же никогда мной не интересовался?!
– Не дури, Кристина. – Он пытался перекричать гром и снова дернул ее за плечи, хотя уже не так яростно. – Конечно, мне было бы не все равно.
– Тебе нет до меня дела, Гектор Рейганох. Если бы я умерла, ты бы женился на Мариоте – правда ведь? Ты всегда хотел ее, она хочет заполучить тебя, и моя смерть просто расставила бы все по местам.
– Я не хочу Мариоту, – проговорил Гектор. Он разжал руки и заговорил спокойнее, но все время поглядывал на небо, как если бы гроза была для него важнее разговора. Это взбесило ее еще больше.
– Послушай-ка меня, – начала она. – Я знаю, ты считаешь, что я глупая женщина, но ты все равно предъявляешь ко мне слишком большие требования. Ты, конечно, решишь, что я пекусь только о себе, но мне начинает казаться, что мое единственное земное предназначение – за всеми ухаживать. Если Изобел нужно найти развлечение – она ждет, что я его предоставлю.
– Погоди, девочка, – попытался вставить слово Гектор.
Она не обратила на него внимания.
– Если ты не можешь найти свои шпоры, ты думаешь, что это я их куда-то дела. А когда я навела тебя на мысль, где ты мог их оставить, тебе и в голову не пришло меня поблагодарить. Вместо этого ты спросил, с чего это ты их там оставил – как будто я должна и это знать. Я всегда за все в ответе. Когда Мариота закусывает удила, это моя вина. Все кругом считают, что тетушка Юфимия присматривает за сестрами Маклауд, а на деле это я присматриваю за тетушкой Юфимией. А что касается отца… все считают, что я обязана помогать окружающим, а кто же будет помогать мне?
– Бедняжка, – вырвалось у Гектора, и он протянул к ней руки.
Его жалостливые слова стали последней каплей. Не дав ему коснуться себя, Кристина размахнулась и влепила мужу пощечину.
– Не смей подходить ко мне! – завизжала она. – Какое ты имеешь право? Я обещала слушаться тебя, но разве ты хочешь быть моим мужем? Ты не подал прошение об аннулировании брака только потому, что твой отец и брат запретили тебе, а вовсе не потому, что сам принял это решение. У тебя нет прав на меня. Мне не нужен муж, который живет со мной только из чувства долга и уважения к старшим!
Гектор стоял неподвижно и смотрел на нее. На несколько долгих секунд в лесу воцарилась тишина. Даже гроза, казалось, утихла. У Кристины блестели глаза, ее гнев еще не прошел, но его молчание постепенно успокоило ее, и она вдруг поняла, что сделала.
Даже в полумраке грозового леса было видно, что левая щека Гектора красна от удара. Она почти могла различить отпечаток своей ладони. У Кристины занялось дыхание и застучало сердце.
Она отступила на шаг, словно земля должна была вот-вот расступиться и поглотить ее. Его глаза сузились, на скулах заходили желваки, он напрягся.
– Ты зашла слишком далеко, – сказал он мрачно и сделал движение по направлению к ней. – Никто…
Раздался треск и Кристина зажмурилась от ослепительного света. Гром, разверзший небеса прямо над их головами, оглушил Кристину, Гектор бросился и закрыл ее своим телом, и они оба упали на землю.
Она с удивлением обнаружила, что совсем не ударилась, но потом поняла, что муж обнял ее голову одной рукой и прижал к груди, а другой рукой и левой ногой попытался как мог смягчить падение. При этом сам он остался лежать на Кристине сверху, закрывая ее от опасности. Земля тоже оказалась мягкой и покрытой толстым слоем прелых листьев. Несмотря на это, Кристина едва дышала под весом Гектора, который не пошевелился, даже когда все стихло и наступила тишина.
– Пожалуйста, – прошептала она, задыхаясь.
Он, казалось, вздрогнул, а затем сделал глубокий неуверенный вдох. Она попыталась вылезти из-под него, но не могла. Он продолжал крепко держать ее, только дрожал все ощутимее. Она убедилась, что молния не причинила ему вреда – просто испугала.
Постепенно он, кажется, понял, что совсем задавил Кристину, и перекатился на бок, все еще удерживая ее в объятиях. Ее лицо было прижато к его груди, прикрытой плотным бархатным камзолом. Наконец Гектор глубоко вздохнул, и она попробовала освободиться.
