Уилл в недоумении потряс головой.
— Но у вас были деньги. По тому, как вы жили, было ясно, что у вас достаточно средств. Больше, чем достаточно, чтобы ваша дочь имела все, что пожелает.
— Все это видимость. У матери Эбигейл были деньги. Когда она умерла, ее семья перестала присылать деньги. Я понял, что для нее лучше всего выйти за вас замуж после того, как вы станете герцогом и останетесь здесь.
Уилл ушам своим не верил.
— Эбигейл, а ваша роль во всем этом?
— Я… я знала все, — наконец призналась она, потупившись.
Они оба манипулировали им. Годами! Они ничем не отличались от Элизабет. Разве что она в отличие от них призналась ему во всем. Только за сказанную ею правду ему пришлось заплатить разбитым сердцем.
— Убирайтесь с глаз моих долой, сказал он. — Убирайтесь из моей страны.
— Что ты здесь делаешь?
Элизабет посмотрела на Софи, уронила свою дорожную сумку и обняла подругу.
— Я уехала от него, Софи.
Софи отстранилась и уставилась на нее. Потом медленно отвела ее в гостиную и закрыла дверь.
— Что случилось?
Элизабет рассказала, что по возвращении домой застала там Эбигейл.
— Я сделала ужасную вещь, — прошептала она.
— Какую?
— Я сказала им, что беременна от Уилла.
— Но ты не беременна. — Софи схватила ее руку и подержала в своей. — Не беременна.
— Да, ты права. — Она ощутила разочарование. Она хотела, чтобы у нее был ребенок от Уилла, хотела видеть его лицо, когда он в первый раз взял бы на руки их дитя.
— Тогда зачем ты это сказала?
— Не знаю. Я подумала — это самый надежный способ разлучить их. Я поступила ужасно, Софи.
Софи выпустила руку Элизабет.
— И у тебя получилось?
— Представления не имею. Уилл отослал меня в мою комнату как ребенка.
— Он рассердился?
Элизабет пожала плечами:
— Сейчас он уже точно очень сердит.
Софи потерла виски.
— Тогда почему ты здесь?
— Софи, я солгала ему.
— И сказала ему правду после того, как Эбигейл ушла?
Элизабет кивнула.
— Но это еще не все.
— Что еще?
— Прошлой ночью мы нашли дневник моей матери, — сказала Элизабет.
— Элизабет, ты ходишь вокруг да около. При чем тут дневник твоей матери и то, что ты очутилась здесь вместо того, чтобы оставаться дома?
— Все, — прошептала Элизабет, видя состояние Софи. — Это ужасно, Софи. То, что делала моя мать.
Элизабет рассказала о том, что прочла в дневнике, не умолчав о пари и рыжем лакее.
Софи снова обняла ее.
— Мне так жаль, Элизабет. Я знаю, как ты стремилась узнать правду. И была уверена, что твой отец непременно окажется пэром.
— Я поняла бы ее, если бы она сделала это из любви. А она всего лишь хотела выиграть пари. Она не любила его. Она просто хотела выиграть пари и купить шляпку.
Элизабет закрыла лицо руками и заплакала, не в силах сдержать слезы.
— А он смотрел, — прошептала она.
— Кто? Лакей? Это случается не так уж редко, Элизабет. Большинство людей любят смотреть, как другие занимаются любовью.
— Не лакей. Мой отец наблюдал за ними. Там была дырочка, и он наблюдал за ними.
— Ничего себе, — пробормотала Софи. — Но каким образом это связано с твоим появлением здесь?
Элизабет объяснила, как она пришла к выводу, что манипулировала Уиллом. И рассказала Софи о своем разговоре с Уиллом в его кабинете.
— Ты сказала ему, что была с ним близка для того, чтобы он остался в Англии? Ты сошла с ума? — Софи перешла на крик.
— Наверное, — ответила Элизабет. — И что мне делать?
— Пока не знаю, — призналась Софи. — Сегодня переночуешь здесь, а завтра посмотрим. Утро вечера мудренее.
Кэролайн вздохнула и направилась в гостиную. Кто мог приехать так рано? Любой, у кого есть хоть капля здравого смысла, выбирает для визитов дневное время. Она только в час ночи возвратилась от Хауардов. Через несколько месяцев она должна родить, ей нужно высыпаться.
— Роджере, кто в гостиной?
Красавец лакей повернулся к ней с улыбкой, от которой у нее слабели колени. Хорошо бы она родила мальчика, потому что она хотела заполучить этого красавца в свою постель, но пока у Ричарда не появится наследник, это невозможно.
— Мистер Мейсон и его дочь Эбигейл. Они только что прибыли из Америки.
Американцы, с отвращением подумала она. Им неизвестны правила хорошего тона. Заставив себя улыбаться, она вошла в гостиную.
— Доброе утро, — произнесла она.
Мистер Мейсон быстро встал и сделал знак дочери, чтобы она тоже встала.
— Доброе утро, баронесса. Надеюсь, мы побеспокоили вас не слишком рано?
— Совсем нет, — процедила Кэролайн сквозь зубы. Она села у окна. — Мы незнакомы, я не ошиблась?
— Нет, мэм, — сказал мистер Мейсон. — Но я обсуждал свою проблему с одним человеком в гостинице, где мы остановились, и он посоветовал мне поговорить с вами.
— И что это за проблема?
— Я хочу стать следующей герцогиней Кендал! — выпалила Эбигейл.
Кэролайн завела глаза. Эта жалкая девица верит, что может быть герцогиней. Американцы, снова подумала она.
— Я не совсем понимаю, каким образом я могу способствовать осуществлению вашего желания.
— Нам сказали, что ваш муж — следующий в очередности, — сказал мистер Мейсон.
— Да, он — предполагаемый наследник. Однако если у нового герцога будут сыновья, старший из них будет бесспорным наследником. — Кэролайн не могла понять, с какой целью пришли эти двое. Не герцог ли прислал их, чтобы узнать, что они с Ричардом собираются делать?
— Моя дочь обещает никогда не иметь детей, если вы поможете ей стать герцогиней. — Щеки у мистера Мейсона стали багровыми.
Кэролайн оглядела мистера Мейсона и его дочь. Подозрение глубоко укоренилось в ее натуре, но любопытство взяло вверх.
— Почему же?
— Я хочу стать герцогиней, — жалобно сказала Эбигейл. — Цель была близка, но план моего отца провалился.
Мистер Мейсон объяснил, каким был его план, пока кузина герцога все не испортила.
— Элизабет беременна? — почти выкрикнула Кэролайн.
— Да.
Как ни ненавистно было Кэролайн сделанное ей предложение, она знала, что у нее не было выбора. Она не допустит, чтобы Уильям женился на Элизабет. К сожалению, ей будут помогать эти два ничтожества.
— Каким образом вы хотите добиться, чтобы ваша дочь не имела детей? Герцог — молодой, страстный мужчина. Он потребует исполнения супружеских обязанностей.
Эбигейл побледнела.
— Один человек в гостинице рассказал мне о хирурге, который может сделать женщину бесплодной, — сказал мистер Мейсон.
