– Это правда, сэр Ричард. В самом деле, сэр Гилберт умер больше чем за неделю до приезда сэра Адама и его товарищей. И я говорю это не из страха или потому, что меня заставили, – она помолчала немного и потом с горечью добавила: – Я говорила вам, чего боялась, и это случилось. Не успел Гилберт умереть, как Осберт принудил меня к браку. Я привезла с собой брачный договор.
– Что? – выпучив глаза, произнес сэр Ричард, а затем спросил: – Как случилось, что лорд Гилберт умер?
– Он выпал из окна нашей комнаты, но, как это произошло, я не знаю, – ответила Джиллиан, и голос ее чуть дрогнул. – Меня ударили по голове, и я ничего не слышала. Кстати, я не знаю и того, как мой значок оказался на этом контракте, потому что, клянусь, я бы скорее умерла. Но тут я догадываюсь. Если это вообще мой знак, кто-то держал мою руку, чтобы поставить его. Мне нет нужды ставить крестик, я умею написать свое имя.
– Леди Джиллиан! – воскликнул Адам, не забыв, несмотря на свой шок от такой бесстыдной лжи, обращаться к ней официально. Даже неосторожный Адам понимал, что демонстрация в такую минуту перед сэром Ричардом его близости с Джиллиан едва ли помогла бы убедить сэра Ричарда в том, что Адам никак не связан с гибелью Гилберта де Невилля.
– Вы не верите, что я умею писать? – спросила Джиллиан с оттенком оскорбленного самолюбия.
Адам вытаращил глаза.
Он знал, что большинство женщин способны выказывать чувства, которых на самом деле не испытывают, но ему не нравилось как-то связывать это с Джиллиан. Еще меньше ему нравилось быть соучастником обмана, но он оказался в западне. Высказать хоть малейшее сомнение в правдивости слов Джиллиан значило бы породить целый ряд сомнений в мозгу сэра Ричарда. Это привело бы его, в конце концов, к убеждению, что вся эта история с брачным контрактом – подлог. Тут Адам застыл. Он никогда не задумывался над этим. Вполне могло оказаться, что Джиллиан воспользовалась этим способом, чтобы избежать настоящего насильственного брака. У нее было для этого достаточно времени, пока она держала их под стенами замка, якобы выторговывая безопасные условия для Катберта. Она могла… Нет! Он не будет думать об этом. Он сойдет с ума.
– Я знаю, что вы умеете, леди Джиллиан, – с трудом произнес он.
– Это неважно, – мрачно произнес сэр Ричард. – Мне не нужны доказательства, что леди Джиллиан не хотела брака с де Серей. Я видел, как он обращается с ней и с бедным лордом Гилбертом тоже.
– Да, и когда я, наконец, пришла в себя – я долго болела после смерти Гилберта, – Осберт уже покинул Тарринг. Он велел мне удерживать замок, пока съездит за подмогой, но я не удерживала. Я уступила Тарринг и все остальное, что было в моих руках, лорду Адаму. Я предпочитала стать пленницей или даже умереть, чем быть женой Осберта де Серей.
– Но… что же все-таки говорится в этом контракте?
– То, что леди Джиллиан – наследница Гилберта де Невилля и что все ее наследие передается в управление ее мужу в течение всей ее жизни и унаследуется им после ее смерти, – тут же ответил Адам.
– Нет! – воскликнул сэр Ричард.
– Именно так, – подтвердил Адам. – Когда я вместе с моим отчимом, лордом Иэном де Випоном, и моим зятем, лордом Джеффри Фиц-Вильямом, прибыл в Тарринг, леди Джиллиан приняла мои условия, согласившись признать меня своим сюзереном. Она пожаловалась мне, что ее силой заставили вступить в брак, и я согласился, что этот брак должен быть аннулирован.
– Да, хотя не вижу, как… Но я не признаю Осберта де Серей своим сеньором, даже если мне придется отречься от присяги.
– В этом нет необходимости, – заметил Адам. – Вы давали клятву леди Джиллиан, и нет никаких причин отрекаться от нее. В конце концов, де Серей ничего не требовал от вас.
– Но если он это сделает?
– Сэр Ричард, чтобы обсуждать такие вопросы, нужно время и подходящая обстановка. Здесь холодно для леди Джиллиан. Есть ли какое-нибудь место, которое вы сочли бы безопасным для себя и для леди Джиллиан, где мы могли бы нормально побеседовать?
Пожилой рыцарь окинул юношу долгим задумчивым взглядом.
– Я очень хорошо знал вашего отца, сэр Адам, когда он был шерифом в этих краях. Он был честнейшим человеком из всех, с кем мне приходилось иметь дело. Я знаю также репутацию вашего отчима. Позвольте мне вернуться в Глинд, передать сыну, что все в порядке, и затем я отправлюсь с вами в Тарринг.
– Благодарю вас, сэр, за любезность, – ответил Адам. – Клянусь жизнью, вы не раскаетесь в своем благородстве.
Доверие было восстановлено, и все сошлись на том, что, раз сэр Ричард не принимал участия в политических шатаниях старшего Гилберта, он не отвечает за переход леди Джиллиан на сторону короля Генриха. Он всегда был лоялен по отношению к своему сеньору и останется таковым впредь. Сэр Ричард чувствовал себя не слишком уютно, памятуя о влиянии Людовика в этих краях: ведь такие крупные замки, как Пивенси, Льюис, Брамбер, Гастингс, Эмберли и Арундель, оставались в руках людей принца. Однако со смертью Саэра ему оставалось либо признать своим сеньором Осберта, связанного с французами, либо принять Адама, сторонника партии короля.
Меньшим из двух зол был, очевидно, Адам, ведь он гарантировал помощь лорда Иэна и лорда Джеффри в случае нападения. Сэр Ричард возобновил присягу Джиллиан с большим энтузиазмом, а потом изложил план, как призвать к повиновению и остальных вассалов.
С тех пор, как Адам и Ричард завели свой разговор, Джиллиан помалкивала, лишь, время от времени предлагая еду и вино. Сэр Ричард немного удивился, когда Адам поставил скамью и для нее, поскольку не представлял, какой интерес для женщины может иметь обсуждение подобных вопросов. То, что она теоретически была его госпожой, никак не относилось к практическим реалиям. Он знал, что, например, мобилизация будет объявляться от имени Джиллиан, но полагал, что именно Адам будет истинным хозяином положения. Однако первоначальное изумление из-за того, что Адам вроде был готов к участию леди Джиллиан в разговоре, вскоре исчезло – это был с его стороны просто вежливый жест, создающий видимость того, что он включает своего прямого вассала в планирование операций. Поэтому, когда Джиллиан высказала свое мнение относительно его плана, сэр Ричард от удивления даже поперхнулся. Но то, что он услышал минутой позже, заставило его просто проглотить язык.
– Это все-таки мои земли, – мягко заметила Джиллиан, – и, полагаю, мне должно быть позволено решать.
– В разумных пределах, миледи, – согласился Адам, – если я буду уверен, что ваше решение не вредит моим интересам или интересам короля.
Джиллиан хватило выдержки не прокричать в ответ, что она просто не хочет, чтобы Адам сражался – ни с кем, нигде, никогда!