Однако мысли об этом тут же покинули Мэггс, когда Изабел постучала в дверь в дальнем конце коридора. Дверь отворилась, и взору присутствующих предстал Годрик, сидящий на краю кровати в рубашке и обтягивающих штанах Призрака. Его лицо было бледно, он осторожно придерживал левую руку, но в остальном выглядел вполне здоровым.
Волна облегчения окатила Мэггс с головы до ног.
Со стула, стоящего рядом с кроватью, поднялась пожилая женщина.
— Благодарю вас, миссис Медина, — произнесла Изабел, провожая женщину до дверей.
Мэггс направилась к Годрику, но была остановлена его грубым тоном.
— Зачем ты привезла ее сюда? — рявкнул он.
Боль в запястье была почти непереносимой. Острой и пульсирующей. Даже сейчас к горлу Годрика продолжала подкатывать тошнота. И все равно он понимал, что разговаривал слишком грубо. Мэггс вздрогнула, отдернула протянутую к нему руку, и ее красивые губы изогнулись в гримасе боли.
Однако заговорила не она, а его мачеха:
— Прошу тебя, не брани Мэггс. Это я настояла на том, чтобы сюда приехать. Ты ранен, и я очень за тебя переживаю.
Годрик открыл было рот, чтобы излить боль и раздражение, но потом взглянул на мачеху. Она стояла перед ним — эта невысокая полная женщина — такая же бесстрашная, как мученица перед римскими львами. Ее подбородок был гордо вздернут, а теплые карие глаза смотрели решительно и вместе с тем печально. И Годрик не смог. Не смог погасить надежду, вспыхнувшую в глубине этих глаз.
А может, он просто слишком устал.
Миссис Сент-Джон не преминула воспользоваться его слабостью.
— Позволь нам помочь тебе, Годрик.
Годрик поджал губы, но в этот момент его руку вновь обожгла боль, и ему уже не было никакого дела до споров и возражений. Ему начало казаться, что он уже не оправится после этого ранения. Он знал, что после переломов люди зачастую становились калеками.
— Что ж, хорошо, — осторожно произнес Годрик, поднимаясь с кровати. Он поймал на себе взгляд Мэггс, и ему показалось, будто он заметил в ее глазах облегчение.
— Нам нужен костоправ, — пробормотала она. — Я спрошу Изабел, нет ли у нее кого-нибудь на примете. А пока можешь переодеться. Я привезла одежду на случай, если мы опять встретимся с капитаном Тревельоном.
Мэггс поставила на кровать саквояж и порывисто вышла из комнаты, оставив мужа наедине с приемной матерью.
— Помочь тебе переодеться? — спросила она.
— Мейкпис поможет, если потребуется, — ответил Годрик и хотел уже отправиться на поиски хозяина дома. Но миссис Сент-Джон подошла к нему и подставила плечо под его здоровую руку.
— Обопрись на меня.
— В этом нет необходимости, — процедил сквозь зубы Годрик.
Миссис Сент-Джон взглянула на него.
— Тогда сделай это для меня. Позволь позаботиться о тебе, Годрик.
И Годрик сдался, ибо это было проще, нежели вступать в бесполезные пререкания. Его приемная мать оказалась сильнее, чем он ожидал, и Годрик озадаченно посмотрел на нее. Почему она делает все это?
Их взгляды встретились, и Годрику показалось, будто она прочитала его мысли.
— Не переживай понапрасну. Ты всегда был очень чувствительным мальчиком. Делал из мухи слона, а потом страшно переживал из-за воображаемых последствий. А теперь просто прими как должное то обстоятельство, что я помогаю тебе передвигаться по коридору.
Годрик тихо засмеялся.
— Хорошо.
В коридоре они увидели Уинтера Мейкписа, прислонившегося к стене. Его темные глаза удивленно остановились на миссис Сент-Джон.
— Мы должны обсудить… кое-что, прежде чем вы уедете.
Годрик посмотрел на миссис Сент-Джон.
— Я спущусь к вам, мадам.
Миссис Сент-Джон поджала губы, но лишь кивнула, не сказав ни слова.
Годрик посмотрел на Уинтера.
— Жена привезла мне чистую одежду.
Они вернулись в комнату, и теперь Мейкпис наблюдал за тем, как Годрик пытается расстегнуть пуговицы на штанах.
— Сегодня вы спасли почти тридцать девочек. Шестерым необходимо провести в постели несколько дней, а остальные чувствуют себя вполне сносно. Только очень хотят есть.
Годрик поморщился, представив, какими отбросами питались девочки, но потом вспомнил о том, что его беспокоило больше всего.
— Элф рассказал вам, где располагается третья мастерская?
— Рассказал. — Уинтер сдвинул брови и помог Годрику освободиться от штанов. — Но боюсь, они сорвутся с места после сегодняшних событий. Они же не идиоты, чтобы сидеть и ждать вашего нападения.
— Верно. — Годрик взял чистые штаны, а потом посмотрел на сильно опухшую руку. Если ее перевязать, то… — Если бы я мог сейчас выйти из дому…
— Даже не думайте! — отрезал Уинтер. — Сначала нужно вылечить руку.
— Нужно найти девочек! — глухо прорычал Годрик. Он обнаружил, что с большим трудом застегивает штаны одной рукой.
— Да, но если вас ранят еще тяжелее или вовсе убьют, легче никому не станет. — Уинтер замялся. — Есть еще кое-что…
Годрик вскинул голову.
— Элф ушел после того, как привел сюда девочек, — сказал Уинтер. — Он был очень взволнован. Очевидно, Ханны, той рыжеволосой девочки, о которой он нам рассказывал, не оказалось среди освобожденных.
— Дьявол. — Годрик гневно посмотрел на руку. — Как думаете, она может попытаться напасть на мастерскую в одиночку?
— Она?
Годрик кивнул:
— Элф — девочка. Не стоило мне брать ее сегодня с собой.
— Вы… мы ничего не знали, — задумчиво протянул Уинтер. — Но она вполне может попытаться освободить свою рыжеволосую подружку самостоятельно.
Еще никогда Годрик не чувствовал себя таким беспомощным. Это просто неправильно. В последний раз его одолевали подобные чувства у постели Клары. Годрик прогнал прочь ужасные воспоминания.
На лице Уинтера отразилось волнение.
— Не думаю, что Элф станет действовать самостоятельно, — произнес он. — Она очень уважительно говорила об охранниках возле мастерских. И не забывайте: даже если она решится на подобную глупость, мастерскую наверняка уже перевезли в другое место.
Годрик кивнул, хотя слова друга послужили слабым утешением. Да, Элф создала себе имидж грубоватого и прагматичного парня, но она не побоялась сообщить о местонахождении мастерских и очень сожалела о том, что отдала негодяям рыжеволосую девочку Ханну.
Господи, только бы она не натворила глупостей.
Годрику необходимо было вылечиться, а потом вернуться в Сент-Джайлз и завершить начатое.
Кто-то тихонько постучал в дверь, прежде чем войти.
В дверном проеме показалась голова Мэггс.
