Внезапно ей вспомнился его последний поцелуй, который пробудил в ней неодолимую тягу к нему. Тогда он, смеясь, бросил ее на кровать и ушел. Она не должна ему отдаваться! Он хочет ее, однако не любит. Он даже не желает быть женатым на ней. Саманта оттолкнула Ника и отвернулась.
— Нет! — разрыдавшись, воскликнула она.
Ник притянул ее к своей груди и поцеловал в макушку. Ее обнимали сильные руки, шелковистые волосы на груди щекотали ей щеку. Она слышала, как громко стучит его сердце. Ласковые пальцы Ника скользнули по ее бедрам, рождая волны возбуждения во всем теле. Чуть нагнувшись, он мягким, как крылья бабочки, языком слизнул со щек Саманты слезы. Затем тихонько произнес какие-то шайеннские слова. Руки его блуждали по ее телу, лишая способности думать и протестовать, воспламеняя и пробуждая страсть.
Мало-помалу Саманта оказалась втянутой в некий чувственный вихрь и потеряла способность протестовать и сопротивляться. Вскинув руки, она обвила шею Ника, вцепилась пальцами в жесткие черные волосы и притянула к себе его голову. Закрыв глаза, она приникла ищущими губами к его горячим упругим губам.
— Мой котенок, — еле слышно проговорил Ник. Подсунув руки ей под колени, он осторожно поднял ее, прижал к своей груди и стал баюкать. Пронеся пару шагов, опустил на шелковое покрывало и лег рядом, притянув поближе.
Саманта подняла ресницы и увидела, что он смотрит на нее и на его лице блуждает ленивая, лукавая улыбка. Затем он хмыкнул.
Девушка прищурила глаза. Опять он смеется над ней! Сжав кулаки, она сердито ткнула его ими в грудь.
— Пусти меня!
— Ни за что! — пробормотал Ник, поймал ее руки и поднял их над головой. Удерживая их в этом положении, он с улыбкой опустил свое тело на ее.
Скрипнув зубами, Саманта старалась выскользнуть из-под него, сбросить с себя тяжесть тела, вдавившего ее в матрац. Однако вынуждена была прекратить свои попытки, когда он коленями сжал ей бедра.
Саманта ощутила, как подергивается и прижимается к ее животу горячее мужское естество. Ник не спускал своего гипнотизирующего взгляда с ее глаз, и у нее исчезло всякое желание сопротивляться. Его губы, ласковые и жаркие, скользнув по лицу, вновь впились ей в рот.
У нее не было сил до конца выдохнуть воздух. Она делала это постепенно, тихо постанывая. Он целовал ей глаза, волосы, снова возвращался к губам. Исходящий от Ника специфический запах волновал и возбуждал Саманту. Палец Ника прочертил дорожку от ее щеки через шею и стал сначала кружить по груди, затем дразнить напрягшийся сосок. Наконец он накрыл ладонью нежное полушарие и стал его мять, ощущая, как оно пружинит под его рукой.
Саманта чувствовала, что пожар охватывает все ее тело. А вместе с этим ощущением родился страх: вот она сейчас отдастся ему, а он внезапно уйдет. Если бы он любил ее… Но ведь это не так! Терзаемая подобными мыслями, она пришла к выводу, что Ника следует остановить, пока у нее еще сохранились остатки здравого смысла.
— Ник! — отчаянным шепотом обратилась к нему Саманта.
— Да, котенок?
— Пожалуйста, не делай этого, — сдерживая подступающие слезы, сказала она.
Ник заколебался. Глаза его вновь потемнели. Сделав глубокий вдох, он стал тихонько целовать ей лицо и шею. Рука его возобновила сладостную игру с грудью. Коленом он раздвинул ей бедра.
Пламя в Саманте вспыхнуло с новой силой. Она понимала умом, что ей следовало отстраниться, оттолкнуть его, попытаться убежать, но тело отказывалось повиноваться.
— Не надо, — простонала она, когда его рука оставила одну грудь и стала мять и ласкать другую.
— Я не возьму тебя до тех пор, пока ты сама об этом не попросишь, — пробормотал Ник у нее над ухом и сжал губами мочку.
— Я… я никогда… не попрошу тебя, — задыхаясь, сказала Саманта.
Ник приподнял голову и взглянул на нее из-под прикрытых век.
— Посмотрим. — Он улыбнулся медленной улыбкой, показав ряд ровных белых зубов. А тем временем его рука оставила в покое грудь и опустилась ниже. Теперь кончики его пальцев стали чертить круги на атласном нежном животе. Затем погрузились в шелковистую поросль густых волос между ног.
От сладостных прикосновений у Саманты закружилась голова. Ник целовал ей веки, нос, губы, затем грудь и соски. Его язык повторял путь, проделанный его пальцами. Вот он описывает круги вокруг сосков, а затем легонько сжимает их по очереди зубами.
Тело Саманты выгнулось навстречу, ей захотелось чего-то большего.
— Ник! — хрипло произнесла она и открыла глаза. Боже, что она делает?
Ник поднял голову и, вскинув брови, посмотрел ей в глаза.
— Да?
— Да нет, ничего… — Саманта закусила губу, надеясь, что боль от укуса приведет ее в чувство. Однако несмотря на появившийся солоноватый вкус крови, она поняла, что проиграла.
Глаза Ника некоторое время искали на ее лице ответ на невысказанный вопрос. Затем он наклонился и в поцелуе слизнул капельку крови с ее губ. После этого он стал целовать сначала одно, потом другое ухо Саманты.
Не имея больше сил сопротивляться с нарастающей страстью, Саманта вздохнула. Сомкнув руки вокруг шеи Ника, она приникла к его телу и стала, рыдая, целовать его, чувствуя, как колется чуть наметившаяся щетина на его подбородке.
Он прижал губы к ее губам, раздвинул языком ей зубы и стал выманивать ее язык. А тем временем его рука скользила вверх и вниз между ее бедер, ласкала нежный холмик, перебирая шелковистые волосы. И Саманта не только не сопротивлялась этим нарастающим ласкам, но даже разводила ноги и выгибалась навстречу его руке.
Она стонала и ерзала под рукой Ника, однако он не делал последнего шага. Она вцепилась в волосы на его затылке, ее язык горячо отвечал на действия его языка. Крепко поцеловав ее, он отстранился. Саманта снова потянулась к нему.
— Ну ладно, — вынуждена была она вымолвить в отчаянии.
— Ты что-то сказала? — спросил Ник.
— Я сказала «ну ладно», — прошептала она.
— А что это означает? — притворился непонимающим Ник.
— Ну ладно! — Саманта обвила руки вокруг его шеи и притянула к себе. — Ник, пожалуйста, возьми меня.
Она заплакала, понимая, что надо платить, сколько бы это ни стоило. По крайней мере эта ночь ей запомнится.
Ник улыбнулся, глядя на нее сверху.
— Ах, котенок, я уж думал, что ты скорее умрешь, но не отдашься.
Саманта сердито надула губы.
Ник нагнулся и поцелуем размягчил ее суровость, затем стал целовать набухшие губы. Когда они запылали от возбуждения, его рот опустился к ее животу.
— Котенок, если бы ты только знала, как давно я этого хотел!
