Она села на кровать и начала очень тщательно заряжать пистолет.
Джулианна шла по узкой тропинке, оставив пони и тележку привязанными на вершине утеса. Здесь был единственный путь к новому входу в горизонтальную галерею — в шахту, открытую неподалеку от берега.
Она уже почти решила не идти сюда. Весь день она была возбуждена, надеясь, что что-нибудь случится и необходимость отправиться на эту встречу исчезнет. Но в конце концов она вновь обрела свое мужество и поехала.
Джулианна смотрела на вход в шахту. Никаких следов присутствия Уиила не было видно. Конечно, она приехала сюда очень поздно. Вероятно, ему надоело ждать и он ушел.
Потом она стала карабкаться выше. Одной рукой она приподнимала подол своего плаща, а другую прятала под полой. Она хотела только напугать Уиила, чтобы он дважды подумал, прежде чем открывать рот и рассказывать что-то другим шахтерам. Как только вернется Джош, он найдет способ справиться с Уиилом. Но сейчас Джоша здесь не было и она могла полагаться только на свою сообразительность.
Девушка была уже футах в десяти от входа в шахту, когда из полумрака выплыла фигура Роба Уиила. На его ненавистном лице играла ухмылка.
— Ну, где то, что вы принесли?
Джулианна вздернула подбородок. Он ничего от нее не получит. Она не боялась, что он может что-то наговорить про нее, но она должна помешать ему распространять ложь про Джоша и семейство Кингсбладов, иначе со всеми ними произойдет катастрофа.
— Я пришла сказать вам, что не буду платить!
Она швырнула эти слова ему в лицо и увидела, как он напрягся, а лицо его потемнело от гнева.
— Вы мало знаете Роба Уиила, если думаете, что со мной так легко покончить. — Он медленно двигался к ней. — У нас с вами была заключена сделка.
— Вы угрожали мне, — возразила она. — Я ничего вам не обещала.
— Обещала, два фунта в неделю!
Он вел себя как обиженный ребенок, но ее это не могло обмануть. Высокий, сильный и очень рассерженный мужчина способен на что угодно.
— Не подходите, если вам дорога ваша жизнь, — произнесла она, отступая на шаг назад.
— И не подумаю, — сказал он, снова ухмыляясь. — Так или иначе, но я получу то, что мне причитается. Если не серебром, то есть еще поцелуи и объятия.
Он прыгнул к ней. Джулианна была готова к этому. Она выхватила пистолет и направила на него.
— Он заряжен, — предупредила она, — и я умею обращаться с ним.
— А вы не станете стрелять, — голос его звучал успокаивающе, но она видела, что он разъярен. — Все, что я хочу, — это то, что мне должны. Вы не можете убить человека за это.
Джулианна рассчитала момент и прибегла к последней угрозе:
— Я могу сделать так, что вас арестуют. Я знаю, что это вы, а не Джош, устроили первый взрыв. — Она посмотрела мимо него в глубь шахты. — Что вы там сейчас делали?
Он глянул назад через плечо, потом снова обернулся к ней:
— Почему бы вам самой не пойти и не посмотреть? — На его лице заиграла хитрая улыбка. — Может, там внутри хорошенький сюрприз для тех, кто завтра выйдет на работу.
— Даже вы не настолько глупы, — откликнулась она.
Его лицо побелело.
— Вы так думаете? Роб Уиил глупец! С ним можно не считаться, потому что он не из вашего класса! — Он приблизился к ней, в своей ярости не обращая внимания на направленный на него пистолет. — Ах вы, лондонская потаскушка! Думаете, я не справлюсь с вами? Идите-ка сюда!
Джулианна отшатнулась, потому что неожиданно поняла, что не может выстрелить в безоружного человека. Она оказалась у кустов раньше него, но он набросился на нее с таким напором, что они оба поскользнулись и упали. Под тяжестью его тела у нее перехватило дыхание, пистолет выпал из руки.
Она лежала совершенно обессиленная, а он сполз с нее и поднял ее на ноги. Схватив ее руками, он впился в ее рот, окончательно лишив ее воздуха. Его руки шарили по всему ее телу — по спине, по корсажу, по бедрам. Она отчаянно сопротивлялась, пиная его руками и ногами, но на нее начала наваливаться темнота, и она стала терять сознание. Когда он отпустил ее, она свалилась на землю.
— Вот так-то лучше, — услышала она его слова. Он поднял ее, а она не могла ни остановить его, ни даже разглядеть в тумане, окутывающем ее сознание.
— Лучше нам зайти внутрь, — хрипло произнес он ей на ухо. — А то как бы кто-нибудь не прошел мимо и не увидел нас. А тогда мы посмотрим, высокопоставленная леди, из чего вы сделаны.
Она ощущала себя в его руках тряпичной куклой. Он быстро протащил ее через вход в темноту шахты. Он шел все дальше, его подкованные сапоги уверенно стучали по камням. Один только раз он остановился, прислонив ее к холодной стене шахты, пока зажигал спичкой свечу, прикрепленную к его шахтерской кепке. Когда он потащил ее дальше, она решила беречь свои возвращающиеся силы. Падая, она потеряла очки и пистолет. "Если кто-нибудь пройдет мимо входа в шахту, то увидит их и заметит следы на песке", — уверяла она себя, цепляясь за последнюю ниточку надежды.
Она уже почти перестала бояться, когда он вдруг выпустил ее из рук. Она ощутила под ногами не землю, а пустоту. Он опускал ее в узкую дыру шахтного провала. Она с криком схватила его за рукав:
— Не надо! Пожалуйста, не надо!
— А, теперь я вам больше нравлюсь? — поддразнил он ее, когда она отчаянно схватила его за рукав. — У вас будет возможность проявить свою нежность, когда нас никто не будет видеть, — сказал он и оторвал от себя ее руки.
Ее падение в темноту длилось всего секунду, но ужас, который она пережила, превзошел все ощущения на свете. Она почувствовала под ногами мокрую холодную поверхность, затем услышала шаги и увидела свет свечи. Уиил спустился вслед за ней. Теперь она видела, что падать ей пришлось не очень высоко. Высота была до нижнего прохода шахты футов девять. Высокий мужчина без труда мог подпрыгнуть и схватиться за перила верхнего прохода. Роб Уиил повернулся к ней, его лицо предстало перед ней ужасной маской черных теней от горящей на козырьке его кепки свечи.
— Теперь вы можете обнять меня снова и увидеть, что это такое — обнимать настоящего мужчину.
Она не могла отступать назад, потому что отступать было некуда. Три стены мокро поблескивали в свете его маленькой свечи. Куда вел проход, видневшийся позади него, она не могла рассмотреть. Он должен был уходить в глубь холма, вдаль от света и воздуха дня. Она отбросила густую прядь волос со лба. Шляпа ее была потеряна.
— У меня есть деньги, — сказала она, ненавидя себя за эту слабость в голосе. — Я могу заплатить вам.
— Да, уж вы это сделаете, — отозвался он, наслаждаясь ее трудным положением. — Но я хочу кое-чего кроме серебра.
