– Конечно, помогу, – кивнула Хуанита, и лицо ее осветилось улыбкой. – Я рада, мисс, что вы живы и здоровы и, наконец, вернулись домой. В городе только и говорили, что о вашем похищении. Люди беспокоились, как бы с вами не случилось беды.
– В самом деле? – Такого Хлоя никак не ожидала.
Снова оказавшись в своей спальне, она позволила Хуаните раздеть себя. Розовое платье, подаренное Эйприл, полетело в угол.
– Не выбрасывай это платье, Хуанита, – попросила Хлоя. – Хочу оставить его.
Она ничего не стала объяснять, хотя служанка и удивилась ее просьбе. Хуанита покорно кивнула, аккуратно свернула перепачканное платье и помогла хозяйке приготовиться к принятию ванны. В ванной комнате, просторной и элегантной, имелся водопровод и унитаз со сливным бачком. Похоже, на комфорте Джон Митчелл предпочитал не экономить. Хлое вспомнились и деревянная лохань, которой она пользовалась, пока жила в долине, и совместное с Кейлом купание в реке. Погрузившись в фаянсовую ванну, Хлоя блаженно закрыла глаза от прилива чувств. Ее щеки зарделись, правда, отнюдь не от дымящейся паром горячей воды.
Кейл, конечно же, придет в ярость. Скорее всего, он никогда не простит ее. Однако, знай он об истинных мотивах ее поступка, наверняка смягчился бы, на худой конец, выслушал бы ее. Хлоя надеялась, что усилия ее не пропадут даром. Не может же все пойти прахом. Не должно! Слишком много человеческих жизней поставлено на карту, слишком многое зависит от того, удастся ли ей осуществить задуманное.
Впервые за долгое время Хлоя почувствовала горечь от того, что рядом с ней нет подруги. Вот с кем можно поделиться тревогами и радостями, вот у кого можно получить поддержку и совет. В Балтиморе были несколько молодых женщин ее возраста, с которыми она иногда делилась своими маленькими секретами. Правда, те секреты не шли ни в какое сравнение с ее нынешней тайной. «Как же все-таки пуста и малоинтересна была прежняя жизнь», – с некоторым удивлением для себя подумала Хлоя.
Раньше она считала себя горько обиженной судьбой – сначала из-за преждевременной трагической гибели родителей, а несколькими годами спустя – после ухода из жизни ее любимой тети. Однако все эти горести бледнели в свете того, что она узнала, оказавшись среди обитателей долины. Особенно взволновала Хлою трагическая судьба Эйприл Тайлер. Ей ни за что не забыть скорбное лицо Эйприл, озабоченное тревогой за будущее детей. Впрочем, Эйприл была не единственной, кому нелегко пришлось в жизни. Было еще немало тех, кто сильно пострадал, лишившись крова и куска хлеба по вине ее дяди. Так ей ли печалиться за свою жизнь? Ведь с ней не произошло пока ничего страшного. Чему тогда удивляться, что во взгляде Кейла она порой замечала презрение! В такие минуты он видел перед собой взбалмошную и тщеславную девицу, которая из-за того, что ненадолго лишилась горячей ванны и привычных деликатесов, гневит Бога за судьбу.
Хлое хотелось бы, чтобы в следующий раз, когда Кейл увидит ее, он посмотрел на нее совершенно другими глазами. К этому времени она будет гораздо самостоятельнее, научится многому из того, что умеет делать он. Хлоя чувствовала, что вся ее былая враждебность к Кейлу куда-то улетучилась. Испарилась, исчезла навсегда, растворилась, как пузырьки мыльной пены на поверхности воды в ванне, причем как-то незаметно. Кейл, возможно, рассердится на нее, зато теперь Хлоя понимает, какие мотивы движут его поступками. И хотя в Кейле ее больше привлекала его чувственность – одно лишь его прикосновение могло вызвать у нее дрожь в коленях, – ей импонировала и лишенная плотского влечения духовная близость с ним. Испытать подобные чувства она раньше даже не мечтала.
Однако странная, неразделенная любовь огорчала и пугала ее, зародившееся чувство требовало ответа. Сердце подсказывало Хлое, что ей никак нельзя ошибиться, иначе она потеряет все. В том числе и того, к кому прикипела душой.
Погруженная в раздумья, Хлоя просидела в ванне до тех пор, пока вода не остыла. Однако так и не решила, что следует предпринять прежде всего, чтобы власти округа оправдали Кейла и привлекли к суду Джона Митчелла.
Совершенно неожиданно похолодало, хотя вроде бы ничто не предвещало ненастья. С горных вершин на мирную долину обрушился резкий порывистый ветер, он едва ли не до земли клонил стволы деревьев и кустарники. Люди поспешно загоняли домашний скот в стойла. Возле домов беспокойно квохтали куры, предчувствуя непогоду.
– Будет буря, – коротко заметил Боб Старнс.
Морт Дженкинс с ним согласился.
– Вряд ли она будет сильнее недавнего урагана.
Обменявшись этими фразами, мужчины умолкли. Кейл слышал их разговор, но намеренно оставил без внимания недвусмысленный намек на его недавнюю ссору с Чейном Лоутоном. До рукопашной или стрельбы из револьверов дело, слава Богу, не дошло, однако их жаркая перепалка была столь шумной, что любой, кто обладал слухом, пусть и не музыкальным, и находился на расстоянии ружейного выстрела от места стычки, имел достаточно оснований перепугаться. Скорее всего, причины опасаться за жизнь спорщиков имели в равной степени как сторонники Кейла или Чейна, так и их противники.
Кейл продолжал деловито смазывать винтовку, сосредоточившись на зарядном механизме и отгоняя мысли о коварстве Хлои Митчелл. Черт бы побрал эту пташку! Конечно, следовало привязать ее, как и подсказывал ему внутренний голос. Но он не послушался. И вот результат – чертовка снова сбежала!
– Сам должен был это предвидеть! – упрямо твердил ему Лоутон, когда Кейл с бранью обрушился на товарища. – Можно подумать, она доложила мне, как и когда собирается сбежать. Но я хотя бы предчувствовал! Или ты поверил, что она и думать забудет о новом побеге?
– Черт побери, Чейн! Дело ведь опасное! Почему ты не остановил ее?!
– А почему ты не остановил? – вопросом на вопрос ответил Чейн, и Кейл не нашелся что возразить. Чейн заметил в его глазах нерешительность и состроил гримасу. – Впрочем, не важно. Я знаю почему.
– Что ты знаешь? Откуда? – взревел Кейл и схватил Лоутона за рубашку. – Похоже, ты забыл, что такое преданность!
– Я? Забыл? Да ни на миг! – выкрикнул Чейн и, высвободившись, отступил на пару шагов. Слова Кейла задели его за живое, и теперь он кипел от ярости, напоминая в эти минуты готового к броску волка. – Если кто-то кое-что и забыл, так это ты!
– Я?! – изумился Кейл. – Какого черта? Что ты мелешь?
– До появления здесь племянницы Джона Митчелла ты знал, чего хочешь и как добиться задуманного! Думаю, воды замутились от грязи, когда ты положил на нее глаз. Получается, что теперь ты ставишь ее безопасность выше безопасности всех остальных наших людей. У тебя же теперь хватает доказательств во всех этих бумагах, что ты принес из суда! Почему до сих пор не воспользовался ими?
