– Сегодня – ваш день, мисс Девон, – сказал он, мягко улыбаясь. – Вот увидите, у вас не будет отбоя от желающих потанцевать с вами.
Кендалл посмотрел по сторонам.
– Самый подходящий момент поискать кого-нибудь, кто придется вам по сердцу. – Улыбка его стала напряженной. – А вот, если я не ошибаюсь, и ваш новый партнер.
Мелани обернулась. Действительно, к ним приближался молодой человек, с которым ее как-то знакомили, но чьего имени она так и не запомнила. Мелани через силу улыбнулась и поклонилась в ответ на его поклон. Кендалл поспешно попрощался и отошел в сторону. Мелани проводила его печальным взглядом и протянула руку молодому незнакомцу, который повел ее в центр зала.
Вскоре к танцующим присоединился и Кендалл в паре с какой-то симпатичной леди средних лет.
«Сегодня – ваш день», – вспомнила Мелани слова Кендалла.
Нет, сейчас ей так не казалось.
Capa извинилась и, сославшись на усталость, предложила окружающим ее джентльменам поискать на ближайший танец других партнерш. Преданные Саре воздыхатели и поклонники понемногу разошлись. Один только лорд Торрингтон заявил, что он тоже устал, и остался рядом с Сарой.
«Будь осторожна, Capa, – сказала она самой себе. – Еще немного, и он сделает тебе предложение!»
В последние недели граф Торрингтон не отлучался от Сары ни на шаг. Но надо отдать ему должное: ухаживал он нежно и ненавязчиво, и при других обстоятельствах она вполне могла бы завязать с ним роман.
Но, увы! Для Сары существовал лишь один мужчина – этот невозможный, непредсказуемый лорд Грэй. Мужчина, который в отличие от графа Торрингтона вовсе не пытался постоянно быть рядом с Сарой. Скорее наоборот. Лорд Грэй, казалось, с головой ушел в светскую жизнь, а свет, в свою очередь, принял его с восторгом.
Capa видела Джеффри только урывками. Он почти не бывал дома, целыми днями пропадал в городе. Количество его знакомств росло, словно снежный ком. Не было отбоя от восторженных леди, жаждавших познакомиться с ним. Многие из этих недалеких дамочек обращались именно к Саре с просьбой представить их легендарному лорду Грэю.
Поначалу все это казалось ей забавным, не более того. Capa охотно представляла Джеффри своих знакомых, ожидая того момента, когда тот не выдержит и выскажет им все, что о них думает. Но вместо этого он осыпал дам комплиментами, чего раньше совершенно не умел делать. Он ворковал и кокетничал с ними, и эти глупые гусыни души в нем не чаяли, обожали его и готовы были ходить по пятам.
В конце концов в душе Сары пробудилась ревность – чувство, совершенно незнакомое ей прежде. Она изменила свое отношение к знакомствам Джеффри, но, к сожалению, было уже поздно. Он прочно вошел в высший лондонский свет. Настолько прочно, что мог даже позволить себе на сегодняшнем балу не пригласить ее – Несравненную леди Сару – на танец.
Capa тряхнула головой. Ну и ладно! Неужели для нее так важен этот вальс? Да нисколько! У нее нет ни малейшего желания танцевать с этим дамским угодником!
– Миледи? – голос Торрингтона отвлек ее от размышлений.
Capa настолько погрузилась в свои мысли, что даже не слышала, о чем говорил ей юный граф. Не хватало ей еще уподобиться бедной Эсмеральде, живущей в своем выдуманном мире!
Она покосилась на свою компаньонку. Та с отсутствующим видом наблюдала за кружением пар по паркету.
– Простите меня, милорд. Боюсь, я немного задумалась, – извинилась Capa.
– Я говорил о том, какое неизгладимое впечатление на меня произвел тот танец, который вы подарили мне, – повторил граф.
– На меня – тоже, – механически ответила Capa.
«Разве мы танцевали с ним?» – удивилась она про себя.
– Через два дня большой прием у Саффолков, – продолжал Торрингтон. – Вы… Вы не позволите мне сопровождать вас, миледи?
– Мне очень жаль, милорд, – ответила Capa, преисполнившись какой-то новой решимости. – Но я обещала лорду Дейримплу.
«Не забыть бы сказать об этом самому Дейримплу», – подумала она.
– Леди Capa, – раздался в этот момент знакомый голос.
Capa обернулась и увидела стоящего перед ней Джеффри.
– Хочу напомнить, что вы обещали мне вальс, – он элегантно поклонился.
Сердце Сары забилось, взлетело, а затем стремительно скатилось куда-то вниз.
– О, милорд! Как странно, что вы вспомнили об этом! – надменно сказала она.
– Я, в отличие от некоторых, памяти никогда не терял, – с вызовом ответил Джеффри и поклонился.
Capa глубоко вздохнула.
– Откуда мне это знать? Ведь я вас не видела весь вечер, – парировала Capa.
– Но теперь-то я перед вами, – улыбнулся Джеффри.
– Это так, – неохотно согласилась Capa, – но боюсь, что вы опоздали. У меня память не слишком хорошая, и я о нашем уговоре совершенно забыла. Да и был ли он?
– Но, Capa, – неожиданно подала голос Эсмеральда, выплывая из своего «наркотического» состояния. – Вы об этом договорились с лордом Грэем в парке, как раз перед тем, как он отъехал к тому голубому экипажу…
– Не помню, – быстро перебила ее Capa, чувствуя, что начинает краснеть.
Черт бы побрал эту Эсмеральду! Сидела себе, молчала, и на тебе – заговорила! В самый неподходящий момент!
– Прости, Эсмеральда, – сказала Capa, – но я в самом деле забыла. И я уже обещала следующий вальс… лорду Торрингтону!
– Неужели? – спросила Эсмеральда, начиная вновь погружаться в свое полусонное царство.
– Неужели? – воскликнул лорд Торрингтон. – О, миледи. Я польщен. Я счастлив. Еще один вальс с вами!
Capa угрюмо посмотрела на Торрингтона. Оказывается, она не только забыла о том, что уже танцевала с Торрингтоном, но и о том, что тем танцем был вальс. Нужно было как-то спасать положение.
Джеффри негромко хмыкнул.
– А меня при этом вы делаете несчастнейшим из людей, миледи! – воскликнул Джеффри, прижав руку к груди. – Но, может быть, вы все-таки найдете позже один танец и для меня?
– Мне очень жаль, – сказала Capa. – Но, боюсь, все танцы у меня уже расписаны до конца бала.
Capa подняла голову, ожидая увидеть гнев в глазах Джеффри, но взгляд его оставался спокойным.
– Вы обещали мне танец, Capa, – негромко повторил он. – Я еще раз прошу вас потанцевать со мною.
Capa пожала плечами и широко улыбнулась.
– Я думаю, вам не составит труда найти мне замену среди ваших поклонниц.
Джеффри пристально посмотрел на нее. Capa изо всех сил старалась казаться равнодушной, хотя сердце колотилось в груди. Спустя несколько мгновений Джеффри поклонился и молча отошел.
– Не нравится мне этот парень, – заметил, нахмурившись, Торрингтон. – Слишком много о себе воображает.
– Пожалуй, – тихо согласилась Capa, чувствуя себя жестоко наказанной за собственную мелочность и раздражительность.
