Молодая женщина уже успела переодеться с дороги и, судя по всему, принять ванну; в любом случае она выглядела свежее и гораздо лучше, чем чувствовала себя Илейн. И у нее было достаточно энергии, чтобы одернуть слугу.
— «Если вы и мистер Томас не возражаете, мы хотели бы позаимствовать у вас собаку для работы с овцами». Повтори, Пита! В своем доме я не хочу слышать этот туземный лепет. И в первую очередь привыкай к правильному обращению: «вы» и «мадам».
Зои Сайдблоссом дождалась, пока напуганный Пита повторил ее сложную формулировку, наверняка совершенно не разобравшись, что он сказал. И только после этого она обернулась к Илейн:
— Ты всем довольна? Томас сказал, что… обстановка понравилась тебе больше всего. — Губы молодой женщины растянулись в сардонической улыбке.
— Моя мебель слегка смягчит впечатление, — с железным спокойствием ответила Илейн. — И если бы Пита был так добр, чтобы помочь сестре слегка раздвинуть шторы… Кстати, не нужно называть меня «мадам», Пита. Обращайся ко мне «миссис Илейн» или «миссис Лейни».
Пита и Рахера переглянулись, как напуганные крольчата.
— Мы будем ждать тебя к ужину в восемь, — сдержанно произнесла Зои и величественно выплыла из комнаты.
— Коза! — фыркнула Илейн.
Паи улыбнулась ей.
— Что мадам сказали?
Было почти восемь часов, когда все чемоданы были наконец опустошены, а вся мебель расставлена по комнатам. Большую часть Илейн разместила в своей спальне и в гардеробной; кроме того, она переставила стоявшую там прежде мебель в другие комнаты. И теперь у нее оставалось лишь десять минут для того, чтобы переодеться к ужину. Еще во время своего первого визита она заметила, что здесь к этому относятся довольно-таки формально. Может быть, на этом настаивает Джон Сайдблоссом? Или Зои? В любом случае от этого зависит, насколько строго придерживаются регламента мужчины. Илейн не думала, что Зои обладает в этом доме такой властью, как пытается показать. Во время путешествия она всячески старалась угодить Джону.
Однако в грязном дорожном платье Илейн не села бы за стол даже в Квинстауне. Нужно хотя бы слегка привести себя в порядок и переодеться. К счастью, Паи уже достала другое платье. Но прежде возница отца хотел попрощаться с Илейн.
— Неужели вы собираетесь сразу уехать, Пат? — удивленно спросила она. — Вы ведь можете спокойно отправиться в путь завтра. Здесь наверняка найдется для вас постель.
Патрик О’Мэлли кивнул.
— Я переночую в комнатах для слуг. Меня пригласил Пита. Впрочем, я мог бы поспать и в повозке, как во время путешествия…
Это действительно было так. Илейн с молчаливым сожалением отметила, что никто из Сайдблоссомов не подумал о том, где будет ночевать Пат. Это показалось ей грубым. По крайней мере в отеле комнаты были.
— Но я собираюсь уехать завтра ни свет ни заря. Если нет груза и не задерживают дамы, я мог бы легко доехать до Ванаки… — Пат заметил легкую обиду на лице Илейн и сразу же поправился: — Извините, миссис Лейни, я… э… не это имел в виду. Я знаю, обычно вы хорошо ездите верхом. Но полукаретка миссис Сайдблоссом и эти ленивые клячи…
Илейн понимающе улыбнулась. Она тоже заметила, что благородные кони, запряженные в карету Зои, не могли держать темп наравне с такой тягловой лошадью, как Оуэн, или с упряжкой кобов.
Пат уже собирался прощаться, но, похоже, что-то удерживало его.
— Миссис Лейни… все действительно в порядке? — наконец пробормотал он. — И с… — Он бросил взгляд на Келли. Илейн не рассказывала ему, почему во время путешествия собаку отправили к нему, но Патрик был неглуп.
Илейн пыталась подыскать слова. Она не знала, что ответить на этот вопрос и тогда, когда за спиной Пата появился Томас Сайдблоссом.
— Я попрошу обращаться к моей супруге «миссис Сайдблоссом»! — резко сказал он. — Это простецкое обращение я запрещаю, парень. Это свидетельствует об отсутствии уважения. Кроме того, ты ведь собирался уезжать, не так ли? Так что попрощайся, как положено. Я хочу сегодня же увидеть, как сверкают подковы твоих лошадей!
Пат О’Мэлли усмехнулся в ответ. Его было не так-то легко запугать.
— С удовольствием, мистер Сайдблоссом, — спокойно ответил он. — Но я и не знал, что стал вашим слугой. Так что прошу вас, не нужно этого простецкого обращения. Я не припомню, чтобы когда-либо разрешал вам называть меня на «ты».
Томас сохранил спокойствие, но зрачки его расширились. Илейн снова увидела пропасть в его взгляде. Что бы он сейчас сделал, если бы Пат действительно был его слугой?
Впрочем, тот встретил его взгляд совершенно бесстрашно, почти с наглостью.
— До свидания, миссис Лейни! — произнес он. — Так что передать вашему отцу?
Во рту у Илейн пересохло, лицо посерело.
— Скажите моим родителям… что у меня все хорошо.
Томас не оставил Илейн времени на то, чтобы привести себя в порядок. Он велел ей следовать за ним в том виде, в котором она была; поэтому, представ перед безупречно одетой Зои и мужчинами, сменившими дорожную одежду на костюмы, Илейн чувствовала себя униженной и грязной. Похоже, Эмере тоже отметила это, поскольку бросала на Илейн непонятные взгляды. Неодобрительные? Презрительные? Или она просто с любопытством ожидала реакции собравшихся за столом? Впрочем, на поведение Эмере Илейн жаловаться не приходилось, она была вежлива и обслуживала очень ловко.
— Эмере учила еще моя первая супруга, — пояснил Джон Сайдблоссом, не глядя на крупную женщину-маори. — Мать Томаса. Она умерла очень рано и почти не оставила нам обученной прислуги…
— А откуда здесь вообще берутся маори? — спросила Илейн. — Ведь поблизости вроде нет деревни.
И почему Эмере все еще здесь, вместо того чтобы выйти замуж и нарожать детей? Или заботиться о своем племени? Ведь бабушка Хелен рассказывала, что Эмере тохунга. Если она действительно способна пробуждать голос вайруа в путорино, ее должны считать очень могущественной колдуньей. И сейчас, когда Илейн впервые смогла рассмотреть экономку поближе, ей показалось, что ее широкое лицо и сердцевидная линия волос кого-то напоминают… Но кого же? Девушка ломала себе голову.
— Мужчины подрядились на ферме, — пояснил Томас. — Работают погонщиками скота, ну и все остальное делают. А девочки… иногда они приводят их с собой, иногда мы получаем их из миссионерской школы в Данидине. Сироты… — Последнее слово он произнес со значением и, кажется, при этом бросил на своего отца насмешливый взгляд.
