Капитан сделал глоток кофе.
— Адмиралтейство уже связывалось с лордом Чарлзом в Кале, и он посвящен в наш план. — Серые глаза капитана оценивающе оглядели гостей и помощников, которые окружали его. — Ясно, что в условиях, когда объявлена война, было бы неразумно показываться французам. Поэтому мы должны заставить лягушатников думать, что все это дело организовано американцами, а не англичанами. Достаточно им бросить взгляд на «Арундел», и весь план можно будет выбрасывать на помойку.
Эва выпрямилась на стуле.
— Я того же мнения, капитан. Поскольку я хорошо знаю французское побережье и имею влиятельных знакомых возле Кале, то предлагаю, чтобы на берег отправилась я и в качестве представителя американской миссии в Париже провела переговоры на предмет освобождения лорда Брукхэмптона.
— Нет, — решительно сказал Люсьен. — Я сам поеду.
— Ты не можешь ехать, — запротестовала Эва. — Французы поймут, что ты англичанин, как только тебя увидят. И потом нам придется выручать из тюрьмы еще и тебя.
— Я запрещаю, — твердо сказал Люсьен. — Это опасно. Кроме того, если Чарлз смог прикинуться американцем, то смогу и я.
— Чарлз служил в Бостоне. Он женат на американке. Он может, если захочет, изобразить вполне сносный американский акцент. Прости, Люсьен, но полагаю, что ты не сможешь так притвориться.
— Ты только что оправилась от ран, Эва. Это слишком опасно!
— А ты, — беспечно проговорила она, слегка толкнув под столом ногой его лодыжку, — совсем недавно оправился от своих.
Капитал Лорд молча смотрел на них, в его холодных серых глазах ничего нельзя было прочесть. Наконец он прокашлялся.
— При всем уважении к вам, ваша светлость, я поддерживаю план герцогини. При соответствующей поддержке со стороны моих людей я бы предпочел, чтобы вместо вас пошла она. — Он сухо улыбнулся. — Кроме того, если бы я позволил вам — герцогу — пойти и с вами что-нибудь случилось бы, то адмиралтейство сняло бы с меня голову.
Глаза Люсьена заледенели.
— Вы пытаетесь сказать, что я не могу поехать? Снова та же твердая, бескомпромиссная улыбка.
— Именно.
Люсьен уставился на капитана. Никто — никто — никогда не пытался перечить ему, тем более бросать вызов его авторитету. Кем, черт побери, считает себя этот парень?
— И вы считаете, что сохраните голову, если что-нибудь случится с моей женой? — Его голос звучал опасно спокойно. — Поверьте мне, капитан, если хоть один волос упадет с головы мой жены, я позабочусь, чтобы вы — и ваша карьера — были уничтожены. Эва закатила глаза.
— Господи…
Но капитан еще не закончил:
— У меня приказ, и я его выполню так, как сочту нужным.
— Моя жена не выйдет на берег.
— Нет, выйду, — улыбнулась Эва.
Люсьен вскочил со стула. Он понимал, что слово капитана на корабле — закон, но не мог с этим смириться. Он знал, что аргументы Эвы верны, но принять их был не в состоянии. s, Он посмотрел на Эву.
— Встретимся за ужином, моя дорогая, — бросил он и, поклонившись, повернулся и вышел из каюты.
Эва подождала, пока дверь каюты захлопнется за ним, потом улыбнулась невозмутимому капитану.
— Что ж, — негромко проговорила она, — продолжим?
Гаррет и Эндрю, очарованные зрелищем работы, которая происходила на военном корабле, оставались на палубе, пока корабль не втянулся в Ла-Манш, наблюдали за матросами, лазающими по вантам, и восхищались порядком, которому все подчинялось. При этом они терялись в догадках, отчего Люсьен, одиноко стоя у леера, выглядел небывало рассерженным. Но когда дождь усилился, Эндрю спустился вниз, оставив Гаррета на палубе. Через некоторое время тот присоединился к брату.
— Мне кажется, Люсьен чертовски не в духе, — объявил он, глядя на берега Англии, тающие в тумане. — Я только что встретил Эву, которая поднималась на палубу, чтобы утешить его. — Он усмехнулся. — Похоже, они с капитаном не смогли договориться по-хорошему.
— Ну и что, ничего в этом удивительного нет. — Эндрю что-то писал в записной книжке, рядом с ним стоял свинцовый ящик. — Двое мужчин, привыкших к безграничной власти, обязательно поспорят.
— Я говорил с одним из членов команды, лейтенантом по имени Тич. Он сказал, что капитан — один из лучших в королевском флоте и какое-то время служил в Бостоне, поэтому должен неплохо разбираться в янки. Возможно, он поладил бы с Чарлзом, будь тот здесь.
— Это точно. Кстати, о Чарлзе: хотелось бы мне знать, как нам удастся подойти к Кале достаточно близко, чтобы подобрать его и Перри без того, чтобы французы натравили на нас свой флот. Им достаточно одного взгляда, чтобы понять, что «Арундел» — британский корабль. И еще там есть форт, который капитан показывал на карте. Мне бы чертовски не хотелось подходить туда слишком близко…
— Эва все объяснила мне. План заключается в том, чтобы держать «Арундел» вне видимости с берега, а туда послать сопровождающий бриг «Мэджик» с американским флагом. Таким образом, лягушатники не поймут, что это английская операция.
Эндрю не собирался отрываться от своего блокнота.
— Звучит неплохо, но все мы знаем, что на войне всякое случается, — он похлопал по свинцовому ящику, — потому я и приготовился.
— Эва сегодня под покровом темноты высадится на берег. Она встретится с Чарлзом, который будет ждать с лошадьми. Потом они утром поедут в тюрьму в качестве представителей американской миссии в Париже, добьются освобождения Перри — мирным путем, надеюсь, а если нет, то затем адмиралтейство и послало этот корабль с командой морской пехоты — и будут ждать нас на месте высадки завтра вечером. — Он покачал головой. — Неудивительно, что Люс выглядел достаточно рассерженным. Эндрю поднял глаза.
— Как, разве он не едет вместе с ней?
— Капитан против этого. Говорит, что если с герцогом что-нибудь произойдет, то с него снимут голову, поэтому Люс остается с нами.
Теперь уже улыбался и Эндрю.
— Боже, так ведь это и объясняет плохое настроение Люсьена. Он не станет следовать ничьим приказам, кроме своих собственных. Я предвижу фейерверк, Гаррет.
— Я тоже. Но по чести сказать, я уверен, что Эва более чем способна вытащить Перри. Если Люс и капитан не поубивают друг друга, то к завтрашнему вечеру мы будем в Англии, при этом все обойдется без стрельбы, крови, тихо и мирно. — Гаррет вдруг заметил свинцовый ящик под локтем брата. — Ну-ка, Эндрю, что там у тебя?
— Это моя взрывчатка.
У Гаррета округлились глаза.
— Боже милостивый, если капитан только узнает об этом, нас всех вышвырнут с корабля!
— Капитан не узнает. И вообще, сейчас война, — Эндрю был сама невинность, — и никто не знает, когда может пригодиться какое-нибудь новое, сверхмощное взрывчатое вещество, а?
