— Проклятье! Когда он вернется?
— Может быть, к вечеру, а может, завтра.
— Проклятье!
Пьетро пожал плечами и направился к выходу. У дверей он остановился и пообещал:
— Я приду, когда появятся новости.
— Ну, значит, мы не увидимся еще лет пять, — зло отшутился Санчес и махнул брату рукой.
Следующим утром Пьетро вошел в караульное помещение, держа в руках связку ключей.
— Что так долго? — недовольно проворчал Санчес. — Я уже думал, что ты никогда не придешь.
Пьетро выгнул дугой бровь:
— Что я слышу? Так-то ты благодаришь меня за труды. А я даже не позавтракал, так спешил освободить тебя.
— Ладно, давай скорее, — Санчес нетерпеливо переминался с ноги на ногу и, лишь только дверь распахнулась, он буквально выпрыгнул из камеры. С улицы лился яркий солнечный свет, и Корелли спешил туда. На волю!
Пьетро запер пустую камеру и тоже пошел к выходу.
— А как же я? — взмолился Дорини. — Что будет со мной? — голос его дрожал, в глазах стояли слезы.
Полковник остановился.
— Не знаю, капрал. Ничего не могу обещать. Комендант хочет побеседовать с вами лично.
Плечи Дорини поникли. Он поплелся к кровати и рухнул на нее, сжав голову руками. Ему было о чем подумать.
* * *
Пьетро вышел на улицу и тихонько позвал:
— Санти…
— А..? — брат с наслаждением вдыхал свежий утренний воздух. Воздух свободы! Затем он бросился к Пьетро и обхватил его за плечи:
— Спасибо, братишка!
— Рад был тебе помочь, — от волнения у полковника перехватило дыхание.
Замолчав, братья дружно зашагали прочь от тюрьмы. Но это было не то гнетущее молчание, которое возникает, когда людям нечего друг другу сказать, это была благословенная тишина, пронизанная любовью и взаимопониманием. Так они дошли до здания казначейства. Тут Пьетро остановился и, не глядя на брата, произнес:
— Отец хочет встретиться с тобой.
Санчес напрягся.
— Он все еще здесь? Неужели Ломбардия пришлась ему вкусу? Вот уж не думал, что он сможет задержаться здесь больше чем на сутки.
— Пора бы тебе перестать убегать от него, — возмутился Пьетро. — Отец желает тебе добра.
— Убегать? Ты сказал: убегать?.. — Санчес задохнулся от гнева. Он хотел заявить, что в жизни никогда ни от кого не прятался, но вовремя понял абсурдность такого заявления. Иногда приходится выбирать — бежать или встретить опасность лицом к лицу.
— Санчес, прошу тебя, дай отцу шанс. Он хочет только поговорить с тобой.
— У него был шанс пять лет назад, — отрезал Санти. — Он не пожелал им воспользоваться.
— Так же, как и ты.
Оба замолчали, потом Пьетро, вздохнув, вдруг произнес:
— Здесь находится еще один человек, против встречи с которым ты вряд ли будешь возражать.
Санчес настороженно посмотрел на брата. Какой сюрприз он ему еще приготовил?
— На вилле Санта-Виола с недавних пор поселилась старая цыганка. Ты ведь, кажется, знаешь ее?
— Зара.
— Так вот, вчера горожане устроили самосуд перед воротами гарнизона. Старуху ранили, и сейчас она находится в госпитале.
Санчес помрачнел:
— Она серьезно пострадала?
— Сотрясение мозга и перелом ребра. Для жизни не опасно, но некоторое время ей придется провести в постели.
— Лора… с ней?
— Не знаю, не видел ее со вчерашнего дня. А кстати… кто такая Лара? — поинтересовался Пьетро. — Старуха ее постоянно вспоминает.
— Лара и есть Лора, — улыбнулся Санчес. — Это же совершенно ясно. Проводи меня к Заре, мне нужно с ней поговорить.
Пьетро прищелкнул языком.
— Для отца у тебя не нашлось времени, а к цыганке ты готов бежать хоть сию минуту?
Санчес упрямо сжал губы. Ироничный тон брата неприятно поразил его. Почему в самом деле он так волнуется за здоровье старухи, словно она его… родственница? Конечно, петля ему уже не грозит, но Лора… Есть ли хоть малейшая вероятность, что когда-нибудь он станет членом ее семьи?
Разговор братьев прервал подъехавший на взмыленных конях отряд кавалеристов. Лейтенант, возглавлявший их, спрыгнул с уставшей лошади и отдал Пьетро честь:
— Разрешите доложить, господин полковник.
— Докладывайте.
— Сегодня ночью из дальней конюшни пропали все кони, — на едином дыхании выпалил молодой офицер.
— Как это пропали? — изумился полковник.
— Цыгане, господин полковник. Они угнали всех коней. Всех до одного, — лейтенант смущенно откашлялся.
Сердце Санчеса сжалось в комок. Решиться на такое цыгане могли только в одном случае — если они задумали покинуть эти края. Неужели Джура оставил Лору?.. А если нет?..
— Доложите толком, рядовой, — рыкнул Пьетро. — Что значит угнали? Как это могло произойти?
— Каменный забор ограждения там разрушен, но он вплотную примыкал к стенам построек, и… — лейтенант запнулся, но взгляд полковника заставил его продолжить невнятное объяснение. — Цыгане вынули доски из задней стенки конюшни и вывели лошадей прямо на пустырь… Там город уже заканчивается.
— Куда смотрели часовые?! — взревел полковник.
— Не могу знать, господин полковник! — отчеканил кавалерист. — Поднятые по тревоге солдаты уже прочесали все окрестности. Цыгане как сквозь землю провалились. Правда, были обнаружены многочисленные следы копыт, но все они ведут в разные стороны.
— Это уму непостижимо! — полковник Корелли с трудом верил услышанному. — Чтобы какие-то бродяги ограбили армию!..
— Быть может, стоит поднять по тревоге весь гарнизон, господин полковник? — осмелился предложить лейтенант. — Мы обязательно отыщем этих бродяг. Не могли же они испариться!
— Догнать цыган, когда прошло столько времени?.. Не знаю… — Пьетро сердито хмыкнул. — Боюсь, что это будет сложно сделать, если они ушли в горы. В любом случае мне нужно переговорить с комендантом.
— Ждем ваших приказаний! — отсалютовал лейтенант и скомандовал солдатам спешиться.
* * *
Гарнизон гудел, словно потревоженный улей. Кража армейских коней — нешуточное происшествие. Это позор для мундиров итальянской армии.
— Но как?.. Как, черт возьми, им это удалось так тихо провернуть? Бродяги вывели пятнадцать коней, и никто ничего не слышал! — бушевал полковник. — Не дорого же стоят наши караулы, раз у них под носом запросто разгуливают посторонние люди! Куда они, дьявол их побери, смотрели? Почему, в конце концов, не услышали банального конского ржания?!
— Не забывай, что их увели цыгане, — не сдержал усмешки Санчес. — Они большие умельцы в таких делах, ведь живут этим испокон веков. Заставить молчать коней — для них детская забава. Твои часовые не так виновны. Стоило раньше позаботиться о разрушенной ограде и прогнивших досках конюшни.
