Джейк не помогал им на следующий день, когда они опять занимались своими мучительными поисками в церкви. Он извинился и что-то пробормотал о необходимости помочь отцу, но им было ясно, что тот просто не может заставить себя снова войти в хранилище, зная, что Тори будет там, такая близкая и в то же время такая недосягаемая Сестра Эсперанца сама казалась комком нервов. Она заметно вздрагивала каждый раз, когда за дверью раздавались шаги. Все роняла, рвала, пока наконец Меган не сжалилась над бедняжкой. Незаметно отведя девушку в сторону, она сказала что Джейк не придет в этот день в церковь. Лишь тогда сестра Эсперанcа успокоилась и стала скорее помощницей, чем помехой. Только к вечеру, когда их глаза слезились от напряжения, расшифровывая тонкий, как паутина, почерк отца Мигеля, они нашли то, что искали. Эсперанда была уверена, что лишь благодаря Божьей помощи они еще не ослепли. Наконец-то отыскались две книги, относившиеся ко времени свадьбы Анхелины и Марка Монтгомери — весьма приблизительно, поскольку Блейк не знал точно, в каком году сочетались родители браком. Меган и Блейк взяли по книге и начала просматривать, усталые, но полные решимости. Эсперанца выбрала том, где не стояло четких дат, но который лежал между теми двумя, которые смотрели теперь Блейк и Меган в надежде, что он относится к этому же времени.
Меган уже почти засыпала от однообразного занятия, когда Эсперанца внезапно ахнула, а потом огорченно застонала. В тишине ее негромкий возглас прозвучал словно пушечный выстрел.
Блейк и Меган сразу же бросились к ней — и увидели то, что видела Эсперанца. Книга, которую она листала, была сильно повреждена как огнем, так и дождем. Переплет отвалился, верх сильно обгорел. Края страниц были обуглены, некоторые настолько сильно, что пропала половина записей. Вода просочилась сквозь тонкие страницы, и многие слиплись, когда высохли. Открытые перед девушкой страницы тоже не были целыми.
Эсперанца показала на третью строчку на правой стороне разворота. Там еле заметно читались имена Анхелины Франциски Магдалены Руис-и-Пи-сарро и Марка Энтони Монтгомери. Остаток строки был полностью утрачен, поскольку чернила расплылись, а пламя обуглило край. Все важные цифры сделались нечитабельными. И даже в предыдущих и последующих записях на многих страницах даты оказались неразборчивыми.
Ближе к началу они наконец-то нашли число но оно мало чем помогало, поскольку бережливый падре часто в своих записях, не заводя новую книгу начинал за закончившимся годом следующий, что бы — не пропадало зря место. И некоторые книги содержали в себе записи за пять лет и больше Страница с числом была так далеко впереди, что свадьба родителей Блейка могла оказаться и в том же году, и года на три позже.
Итак, все их усилия пропали даром.
Меган едва не плакала и понимала, что Блейк испытывает то же самое.
— Мне так жаль, — пробормотала Эсперанца словно это она была виновата. — Во всяком случае это доказывает, что ваши родители были обвенчаны здесь отцом Мигелем. Разве это не может помочь?
Блейк вздохнул и потер усталые глаза.
— Это значит, что у нас есть основания разыскивать отца Мигеля. Остается только надеяться, что мы найдем его, что он в добром здравии и уме и может вспомнить число или хотя бы год их свадьбы. Понимаете, никто и не сомневался, что мои родители были обвенчаны, — объяснил он огорченной девушке. — Требуется узнать как раз дату.
— Тогда вам придется отправиться на поиски отца Мигеля.
Блейк обреченно вздохнул.
— Да, мы это и сделаем, — устало подтвердил он. — Если я никогда не докажу свое право на отцовское имя и не получу назад ферму, Господь свидетель, что это произойдет не по моей лени. Мы отправимся завтра, в крайнем случае послезавтра. Спасибо вам за помощь, сестра Эсперанца. Если мы чем-либо можем отплатить за вашу доброту, прошу вас, не стесняйтесь.
— Не стоит благодарности, я с радостью вам помогала. Жаль только, что ничего не получилось. — Расставаясь с ними у входа в миссию, она просто сказала: — Vaya con Dios, mis amigos, Господь да поможет вам в ваших поисках. Я буду молиться за ваш успех. Пожалуйста, передайте от меня поклон Джейку и скажите, что я буду всегда помнить его в молитвах и в своем сердце.
Поиски отца Мигеля решено было начать с резервации Сан-Карлос на юго-востоке Аризоны, поскольку там в это время размещалось большинство апачей. Но перед отъездом пришлось сделать кое-какие покупки, и не только из продовольствия: Меган нужна была одежда, в которой она могла бы ехать верхом.
Под предводительством Tia Хосефы Меган совершила быстрый обход лавок в Санта-Фе. Следуя наставлениям Блейка, она приобрела две юбки для верховой езды из прочной ткани, три практичные блузки и пару перчаток. Потом они зашли в лавку, торгующую одеждой для мальчиков, чтобы купить ковбойскую шляпу подходящего размера, поскольку Блейк заявил, что в ближайшее время модные женские шляпки ей не пригодятся. И что вообще такая, как у него, ковбойская шляпа при нынешних обстоятельствах более практична.
То же самое касалось куртки и дождевика, которые он тоже посоветовал приобрести. Пусть они не будут модными или вообще такими, какие носят женщины, главное, чтобы защищали от холода и дождя, не то что жакеты, которые продаются в лавках женской одежды. Блейк заверил Меган, что она оценит свои покупки, как только они отправятся в дорогу. К счастью, у сапожника нашлась и пара детских сапожек для верховой езды, которая оказалась ей впору и была сшита из хорошей кожи.
Затем Меган обратилась к сугубо женским товарам. Купила себе лишнюю смену нижнего белья, ленты для волос, шпильки, гребень и щетку. И даже запаслась куском лавандового мыла и собственной коробкой зубного порошка.
Наконец она купила белую кружевную шаль чтобы носить ее с красивыми платьями, подаренными Кармен, но не из-за того, что она числилась в списке вещей, которые Блейк считал необходимыми, а просто была такой красивой, что не удалось удержаться от искушения. Блейк предупредил ее, что она возьмет с собой только то, что уместится в переметных сумах или будет закатано в походную постель, которую он купил для нее, но для такой красивой шали местечко уж как-нибудь найдется. Возможно, давала себя знать ее легкомысленность, но ей очень хотелось иметь при себе хоть одну красивую, женственную вещь, которая принадлежит ей одной, а не взята с чужого плеча. Она оправдывала свое желание, вспоминая все красивые и модные наряды, которые остались в дилижансе, когда Блейк похитил ее. И пусть Блейк ругается сколько угодно, все равно он перед ней в долгу!
На следующее утро они попрощались с Tia Xoсефой.
