– Благодарю вас, миледи.
– Подожди, может быть, ты не захочешь благодарить меня, если мы проживем здесь всю зиму, – с улыбкой сказала Порция. – Думаю, погода здесь бывает очень неспокойная.
– Ради вас, дорогая, я выдержу любую бурю.
Когда Хетти вышла, Порция поднялась и стала рассматривать себя в зеркало. Ей казалось, она смотрит на портрет. Эта красивая, изящная женщина – вовсе не она. Сама Порция изменилась, но сегодня она должна вновь превратиться в леди Эллерсли. Ради Виктории, ради будущего успеха Марка.
Порция стала спускаться в столовую, и в этот момент с башни донеслись тревожные удары колокола. С моря, как дурное предзнаменование, опять наползал туман.
Свечи в хрустальных канделябрах сражались с подступающим сумраком, но даже в столовой они не могли одержать окончательную победу. Мерси сегодня превзошла себя. Стол ломился от блюд. Виктория сидела во главе. За ее спиной стоял один из гвардейцев. Слева от нее сидели Гиллингемы, а Порция и Себастьян – справа. Марк расположился напротив королевы в дальнем конце стола у двери.
Он вел себя как самый гостеприимный хозяин – внимательный, безупречно любезный, несмотря на тот факт, что Виктория считала его похитителем вдовы любезного ее сердцу лорда Эллерсли. Марк знал, что сам он никогда не нравился королеве, но ему это было безразлично. Порция – другое дело. Ему было необходимо поговорить с ней наедине. С момента приезда королевы Порция почти не замечала его, как будто боялась рассердить свою августейшую подругу. И вот она сидит здесь в великолепном платье цвета лаванды с привычной маской холодной любезности на лице. У Марка засосало под ложечкой при мысли, что Виктория сумеет уговорить Порцию вернуться в Лондон, и он никогда ее больше не увидит.
Как все неудачно складывается! С тех пор как он увидел Порцию, Марк не знал покоя. Он либо пребывал на вершине блаженства, либо впадал в черную меланхолию. Середины не существовало. Но Марк не променял бы свои тревоги на спокойную жизнь без Порции. Он любит ее. И всегда будет любить.
Арнольд Гиллингем смотрел на него так, что Марку хотелось хорошенько двинуть ему по носу, но в данных обстоятельствах это, пожалуй, было бы неуместно. Что касается его жены, Лары, то она улыбалась с таким видом, как будто выиграла главный приз в лотерее, и менялась в лице, лишь когда вспоминала о своей роли заботливой падчерицы. Впечатление создавалось самое комичное. Только вот Марку было не до смеха.
Из-за окон доносились мрачные звуки набата. Колокол предупреждал о надвигающемся тумане. Направляясь в столовую, Марк заметил, что белое покрывало тумана подползло уже к самым окнам, как будто пытаясь проникнуть внутрь. Если кто-нибудь из присутствующих и захочет уехать, то не сможет – в такую погоду путешествовать небезопасно.
– Дорогая, у тебя ледяные руки! – воскликнул Арнольд и взялся растирать пальцы Лары. – Я принесу тебе шаль.
Лара хотела что-то сказать, но промолчала и только недоуменно смотрела на мужа.
Арнольд поднялся, извинился и с поклоном вышел. Когда дверь захлопнулась, атмосфера в столовой немного разрядилась.
– Здесь всегда так плохо с погодой, мистер Уорторн? – довольно резко спросила Виктория, с аппетитом поедая баранину.
– Да, но есть и свои преимущества.
– Вот как? И в чем же они?
– Приходится рано ложиться.
Секунду Виктория смотрела на него с непонимающим видом, потом хмыкнула и улыбнулась.
– Вы безнравственный человек, мистер Уорторн.
– Да, мне уже говорили.
Порция с испугом смотрела на Марка, как будто хотела предупредить его об опасности, однако Марк ответил на ее взгляд своей самой невинной улыбкой.
Распахнулась дверь – Арнольд вернулся с шалью для Лары, но, вместо того чтобы укрыть ею плечи жены, он подошел к столу и заговорил:
– Я долго ждал этого момента и сейчас не нахожу нужных слов. Наверное, подобное событие требует речи, но объяснения подождут.
– Арнольд! – Лара смотрела на мужа с явным недоумением. – Можно мне шаль?
Но Арнольд не слушал. Он развернул смятую в руках шаль, шелк выскользнул из его рук на пол, и все увидели пару заряженных пистолетов.
Королевский гвардеец не медлил. В тот же миг он бросился на сумасшедшего, но Арнольд выстрелил, гвардеец упал на бок и схватился за грудь. Его мундир обагрился кровью. Себастьян вскочил и усадил раненого в кресло. Лара бормотала что-то нечленораздельное.
Порция, бледная как смерть, наблюдала за Арнольдом, а тот повернулся и запер дверь столовой на ключ. Королева не двигалась, в ее глазах читался испуг, но она продолжала гордо держать голову.
– Мои люди слышали выстрел и сейчас они будут здесь, – объявила Виктория. – Положите оружие, мистер Гиллингем.
– Боюсь, никто не придет, мадам. – На лице Арнольда расплывалась широкая улыбка. – Когда я выходил, то наведался на кухню. Ваша охрана от души веселится вместе со слугами. Я заблокировал дверь, а они даже не услышали. Без сомнения, они скоро выберутся на свободу, но будет поздно. К тому времени вы уже умрете. Не забудьте, мой пистолет все еще заряжен.
– Арнольд! – на самой высокой ноте взвизгнула Лара.
– Заткнись. Я ждал этой минуты всю жизнь. Англия для англичан, а вы, моя королева, такая же англичанка, как кайзер.
Марк следил за сменой событий, готовясь к прыжку. Он знал, что не может позволить Арнольду убить королеву. Надо действовать, только правильно выбрать момент.
Себастьян встретился с ним глазами, как будто о чем-то предупреждая. Граф снял визитку и теперь прижимал ее к груди раненого. Бледная Порция сидела с таким же гордым и непреклонным видом, как и Виктория.
Арнольд продолжал говорить, излагал взгляды своего отца, говорил о книгах, которые написал, но так и не опубликовал. Похоже, он верил, что, убив королеву, сумеет распространить свои взгляды по всему миру. Марк считал все это чушью, но не собирался вступать в дискуссию. Чем дольше Арнольд будет разглагольствовать, тем больше времени будет у Марка на то, чтобы его обезоружить.
– Арнольд, пожалуйста! Ты же знаешь, что не сможешь отсюда выбраться. Тебя повесят. А что тогда будет с Ларой? – попыталась успокоить родственника Порция.
Лара громко всхлипнула. Арнольд бросил на Порцию угрожающий взгляд.
– Если бы ты, Порция, не пустилась в бега, я бы давно выполнил свое предназначение. Но получилось так, что мне пришлось ждать. Скажу тебе прямо – я недоволен.
– Вы же могли застрелить меня по дороге. Почему вы медлили? – бесстрастным тоном спросила Виктория.
– Я хотел, чтобы все было торжественно. – Его глаза неотрывно смотрели на Порцию.
