— Позвольте вам сказать, что вы просто ослепительны.
— Очень любезно с вашей стороны, кузен, — со смешком ответила Грейс. — Как вы видите, за несколько месяцев, которые прошли с вашего последнего визита, я расцвела.
Он снова посмотрел на ее живот.
— Я вижу, пройдет немного времени, и вы подарите Рейборну наследника. Это случится гораздо скорее, чем я предполагал. Примите мои самые сердечные поздравления. Вы оба.
Грейс улыбнулась:
— Благодарю вас. Мы оба с нетерпением ждем этого события.
Жермен вежливо поклонился.
— Я в этом не сомневаюсь.
Грейс посмотрела на Винсента, потом снова на Жермена.
— Приятно снова вас видеть, но с вашего разрешения, я собиралась пойти отдохнуть.
— Конечно, ваша светлость, всего хорошего.
Винсент подтолкнул Грейс к двери. Он был раздражен тем, что кузен посмотрел на Грейс с пренебрежительным выражением, потому что она была на таком большом сроке беременности. Как будто тот факт, что она зачала ребенка до свадьбы, уронил ее в глазах Жермена.
— Устраивайтесь с удобством, — сказал он и бросил взгляд через плечо на столик, на котором стояло несколько хрустальных графинов с напитками. — Я скоро вернусь, только провожу ее светлость наверх.
— Конечно, Рейборн, не торопись.
По пути к ее комнате Винсент заверил Грейс, что он не собирается никуда уходить из дома. Проводив ее, он вернулся к кабинет, где его ждали Жермен и Паркер.
— Ну, что вы выяснили? — Винсент сел за свой письменный стол. Гости сели напротив него, Персиваль Паркер — в кресло с высокой спинкой по левую сторону, Жермен — на стул справа.
— Ваша светлость, мы его нашли, — сообщил Паркер с удовлетворенной улыбкой.
Жермен подался вперед.
— Он скрывался в доме на Бордерс-лейн.
Винсент стиснул зубы.
— Он оставался у миссис Джордин, — добавил Паркер. — Она содержит заведение, рассчитанное на джентльменов со специфическими пристрастиями.
Винсент испытал приступ тошноты.
— Он все еще там?
— Несколько часов назад он покинул заведение. Я шел за ним пешком, пока он не дошел до рыночной площади, потом он нанял кеб, и я его потерял. Но не волнуйтесь, теперь мы знаем, где его найти. Он не может прятаться долго.
Винсент отодвинул стул от стола и посмотрел в окно. В нем нарастала ярость, не поддающаяся контролю, и она становилась все сильнее всякий раз, когда он думал обо всех покушениях на жизнь Грейс и на его собственную.
— Рейборн, что ты собираешься делать?
Он медленно повернулся к гостям.
— Я не намерен давать ему возможность снова. Паркер, наймите столько людей, сколько нужно. Но я хочу, чтобы за тем домом следили двадцать четыре часа в сутки. Как только он появится, мне нужно об этом знать.
— Хотите, чтобы мы вошли за ним внутрь?
— Нет, я хочу быть там сам. Я буду ждать от вас новостей.
Паркер и Кевин улыбнулись, но Винсент оставался серьезен. Как он мог улыбаться, если на его совести, возможно, будет смерть человека?
На следующее утро Грейс проснулась с ноющей болью в спине. Ночью она спала беспокойно и приписывала это Винсенту, барону Фентингтону, Кевину Жермену и мистеру Паркеру. Это из-за них ее сон был прерывистым. Возможно, именно поэтому она чувствовала себя сегодня так странно. Недостаток сна, избыток беспокойства и предчувствие, что должно произойти нечто такое, чем она не может управлять.
Закончив утренний туалет, Грейс пошла искать Винсента. Почему-то, она не знала почему, ее охватило непреодолимое желание быть с ним рядом, удерживать его возле себя. Это была просто новая фаза ее беременности, которую она не могла объяснить. Обостренное сознание, что что-то не в порядке. Это чувство возникло у нее еще вчера, как только Жермен и Паркер ушли. Винсент был молчалив, держался отстраненно, но каждый раз, когда Грейс спрашивала его, что случилось, он отвечал, что ничего. Он сказал, что Паркер видел Фентингтона, но потом потерял его, и что не произошло ничего такого, о чем бы стоило беспокоиться.
Грейс вошла в столовую. Винсент сидел за столом, перед ним стояла наполовину пустая тарелка с едой.
— Вот ты где!
Грейс подошла к нему, и он поцеловал ее в щеку.
— Доброе утро, Грейс. Ты сегодня особенно хороша.
Она улыбнулась:
— Спасибо. Нам с Элис пришлось над этим потрудиться. Это трудно, когда твое тело похоже на громоздкую баржу, плывущую по реке, а не на изящный парусник. Каролина в положении всегда выглядела очень величественно. Даже перед самыми родами она не казалась такой неуклюжей, как я сейчас. А мне еще ждать больше месяца.
— Возможно, это потому, что она выше тебя на несколько дюймов. У нее внутри больше места, чтобы вместить ребенка.
— Да, наверное.
Грейс с тяжким вздохом села за стол. Винсент взял ее тарелку, подошел к буфету и стал накладывать еду.
— Тебе хочется сегодня утром яиц?
Грейс кивнула:
— И еще я хочу овсяный кекс и фруктовое пирожное. И пирог с мясом.
Винсент оглянулся через левое плечо и поднял брови.
— Похоже, ты проголодалась.
— Это все твой сын, у него хороший аппетит.
Винсент с улыбкой поставил перед ней тарелку с целой горой еды. Потом сел на свое место и стал пить кофе, пока она ела.
— Грейс, не хочешь ли сегодня позвать гостей? Может быть, леди Джоселин или леди Фрэнсин могли бы тебя навестить?
— Я бы предпочла провести день с тобой. — Грейс откусила еще кусочек тоста с яичницей и апельсиновым мармеладом. — Детская почти готова, я хочу, чтобы ты ее посмотрел.
— Возможно, завтра посмотрю.
Грейс подняла взгляд на мужа. Увидев серьезное выражение лица, она положила вилку.
— Винсент, что произошло?
— Ничего. Просто я подумал, что ты, возможно, не прочь провести время в компании, вот и все.
Грейс вдруг испытала неприятное ощущение в теле. Она прижала руку к животу в том месте, где почувствовала острую боль. У нее перехватило дыхание. Сделав над собой усилие, она несколько раз глубоко вздохнула, ожидая, пока пройдет боль в боку.
Винсент нахмурился.
— Тебе плохо?
— Все в порядке, — ответила Грейс, после того как боль ослабела. — Это был просто спазм. Наверное, я слишком долго сидела, мне нужно подвигаться. Мы можем погулять в саду?
— Я погуляю с удовольствием. Как только ты закончишь.
Грейс еще немного поела, но у нее уже не было такого аппетита, как еще недавно. Что-то было не так, и даже ребенок это чувствовал. Ее прихватила еще одна судорога в боку. Грейс допила чай, и они с Винсентом вышли в сад. Ей показалось, что пока они гуляли, Винсент обнимал ее крепче обычного, но она решила, что у нее просто разыгралось воображение. И она твердила себе, что когда он переплел ее пальцы со своими и в его прикосновении чувствовалась необычная настойчивость, это тоже была игра ее воображения. А то, что он всматривался в ее лицо так, словно хотел запомнить каждую черточку, — тоже плод ее фантазии.
