– Уведи слугу и оставь меня наедине с твоим дедушкой! Он совсем измучен и чем скорее скажет мне то, что хочет сказать, тем лучше.
Она кивнула и, шагнув к двери, бросила многозначительный взгляд на Уинкфилда. Прошло несколько мгновений – комната опустела. Джон, вернувшись к просторной кровати, задернул полог у ее подножия, защищая старика от яркого света свечей.
– Я не тебя заставил это сделать, а Нелл, – произнес сэр Питер. – Я не знаю, что совершил Генри, но это что-то ужасное. Эта тварь мне угрожала… угрожала мне! Он заявил, что если я не потребую от всех, чтобы с Коутом обращались крайне почтительно, то и мне, и ему, и Нелл конец! Богом клянусь, я…
Капитан не дал старику договорить.
– Позвольте мне заверить вас, сэр, – совершенно хладнокровно произнес он, – что такой опасности и близко не существует! И попытка мистера Генри вас запугать – это жалкий блеф, который меня просто смешит.
– Чем они с Коутом занимаются? – спросил сквайр.
– Я не могу вам рассказать, хотя имею об этом некоторое представление. Думаю, Генри не более чем орудие в руках Коута, и я практически уверен, что мне удастся вытащить вашего внука из этой истории, избежав публичной огласки.
Сквайр прищурился.
– Ты знаешь больше, чем говоришь, верно? Если все вскроется, Коут втянет в это и Генри.
– Да, сэр, если не закрыть ему рот.
– Весьма вероятно! Но скажи мне, как этого можно добиться?
– Думаю, сэр, – с улыбкой ответил Джон, – в этом вы можете положиться на меня.
Один уголок рта сквайра немного приподнялся.
– Я вижу, ты знаешь, что делаешь. И ты знаешь, что для этого нужно?
– Да, – ответил Джон.
Его низкий непоколебимо спокойный голос возымел свой эффект. Сквайр глубоко вздохнул и, похоже, расслабился.
– Думаю, ты справишься, – прошептал он. – Я свой выстрел сделал, и пороха у меня больше не осталось. Но я обезопасил Нелл. Тебе ведь известно: если Генри нас опозорил бы, она ни за что не вышла бы за тебя замуж. Хотя я, конечно, заставил тебя пойти на это, но ежели тебе этого не хотелось…
– Хотелось, – перебил его Джон. Капитан наклонился над кроватью и осторожно взял старика за руку. – Более того, я благодарен вам, сэр, и клянусь, что у Нелл никогда не будет оснований пожалеть о том, что произошло сегодня ночью. – С блеском в глазах он добавил: – Кроме того, мне было полезно поучиться тому, как нужно управлять норовистой упряжкой!
Сквайр усмехнулся.
– Ах, в свое время я был первоклассным возницей!
– Я бы сказал, сэр, сегодня вы были неподражаемы, – парировал Джон. – Теперь я должен вас покинуть. Смею ли просить вас о том, чтобы вы больше не думали о глупостях, которые совершает ваш внук? Вам совершенно незачем беспокоиться об этом.
Восковая рука слабо пожала пальцы капитана.
– Знаешь, ты появился очень вовремя. Буквально в последний момент. Внук старины Выпивохи!.. Пусть Нелл войдет пожелать мне спокойной ночи!
Капитан вышел, не произнеся больше ни слова. В гардеробной его ожидали Нелл и Уинкфилд. Джон, улыбнувшись девушке, произнес:
– Сэр Питер просит тебя зайти к нему, любовь моя. Он хочет пожелать тебе спокойной ночи.
Она кивнула и тут же вошла в спальню. Закрыв за Нелл дверь, капитан обернулся к Уинкфилду.
– Скажи мне вот что! Мистер Сторневей действительно болен или притворяется?
– Он и в самом деле заболел, сэр… если можно назвать болезнью простуду! Сегодня мы вызывали доктора Бакупа, и мистер Генри попросил, чтобы он зашел также к нему, что он и сделал. Мистер Генри всегда был из тех, кто от малейшего недомогания считает, будто он уже при смерти. И как только начал кашлять и чихать, тут же решил – у него воспаление легких. Разумеется, никакого воспаления нет, но его слуга сегодня целый день носил ведрами горячую воду для ножных ванн с горчицей, а сам мистер Генри не ел ничего, кроме чая с сухариками, потому что, как он говорит, у него учащенный пульс. Впрочем, доктор оставил ему микстуру, и я не сомневаюсь, что завтра он будет в полном порядке.
– Понятно. – Джон, сосредоточенно нахмурившись, несколько мгновений размышлял о чем-то. – Значит, сегодня мне разговаривать с ним не стоит.
– Разговаривать с ним, сэр? – повторил Уинкфилд.
– Да, и как можно скорее. Впрочем, не раньше, чем он встанет с постели… А тем временем я должен составить кое-какие планы. Где его комната?
– В другом крыле дома, сэр. Комната Коута тоже там, – ответил Уинкфилд, вопросительно глядя на капитана.
– Ты можешь мне максимально точно описать, где она находится и как в нее пройти из этого крыла?
Уинкфилд удивленно ахнул.
– Да, сэр, но…
– Вот и сделай это! Я собираюсь заглянуть к мистеру Генри в гости, однако, поскольку не желаю, чтобы об этом узнал Коут, нанесу ночной визит… возможно, даже завтра ночью, если смогу все устроить.
– Хорошо, сэр! – еле слышно пробормотал Уинкфилд. – Вы хотели… вы хотели залезть в комнату через окно?
– Боюсь, ваши окна не рассчитаны на людей моих размеров! Я предпочел бы войти через боковую дверь… которую ты оставишь незапертой.
– Так, вне всяких сомнений, будет лучше, сэр, – поддержал капитана Уинкфилд. – Если вы пройдете по этому коридору, то окажетесь на галерее, огибающей главную лестницу. Сразу напротив увидите коридор, похожий на этот. Пройдете по нему, и первая дверь направо – это спальня мистера Генри. За ней есть свободная комната, напротив которой находится спальня мистера Коута с примыкающей к ней гардеробной.
– Спасибо, мне все ясно.
– Позвольте предложить вам, сэр… Я в последнее время сплю здесь, и если бы вы меня разбудили…
– Вряд ли я это сделаю, Уинкфилд. Возможно, ты будешь не в состоянии мне помочь или даже окажешься тут не один, – прямолинейно заявил слуге Джон. – Боюсь, конец очень близок. Я видел умирающих. Сегодня у твоего хозяина такое же выражение лица.
– Да, сэр, – тихо ответил Уинкфилд и отвернулся, потому что в гардеробную вернулась Нелл.
– Теперь к нему можешь войти ты, Уинкфилд, – обратилась она к слуге. – Он так устал, но… но удивительно спокоен и даже в хорошем настроении!
Слуга с сосредоточенным видом молча вошел в спальню хозяина. Нелл подняла голову и посмотрела на Джона.
– Ты думаешь… ты думаешь, ему лучше, Джон?
– Нет, моя дорогая, – не колеблясь ни секунды, мягко ответил капитан Стейпл.
– Я понимаю. – Она медленно подошла к нему и прислонилась к его плечу, а он обнял ее одной рукой. – Я понимаю, что надеяться не на что. Просто, кроме него, у меня очень долго никого не было.
– Я знаю.
Она подняла руку и коснулась щеки Джона.
– А теперь есть ты и так много счастья в моем сердце, что, кажется, больше ни для чего не осталось места. Я в самом деле замужем или это только сон?
