Селин повернулась к Говарду Уэллсу, надеясь, что он может предложить какую-нибудь новую тему для беседы, и обнаружила, что старик улыбается Аде. Оба они не обратили ни малейшего внимания на горячую дискуссию.
– Не хотите ли еще немного чочо, мистер Уэллс?
– С удовольствием. Очень вкусно, – оценил старик мягкий фруктовый напиток, который любили готовить островитяне.
Не найдя у этой парочки никакой помощи, Селин принялась внимательно оглядывать просторную столовую, массивный обеденный стол, ряд высоких и широких окон, выходящих на море. Фостер и Эдвард достигли отличных результатов в уборке, чистке и полировке мебели. Не прошло и дня, а дом засверкал, наполняясь новой жизнью. Слуги вымыли каждую хрустальную подвеску огромной люстры, висящей над обеденным столом. Солнечные лучи, отражаясь в хрустальных каплях, играли на стенах всеми цветами радуги.
Селин задумчиво отхлебнула глоток вина, не понимая, почему Корд все еще на нее сердится, и гадая, забудет ли он наконец о своем гневе, когда сегодня вечером они поднимутся в свои комнаты.
– Вы намерены… что?!
Громкое изумленное восклицание напугало Селин, и немного красного вина из ее бокала выплеснулось на белоснежную скатерть. Эдвард тотчас вышел из комнаты.
– Я сказал, что намерен дать вольную каждому из моих рабов как только вернется из Англии стряпчий, которого когда-то нанял для ведения дел мой отец.
– Вы не можете так поступить! – рявкнул Рэй.
– Почему нет? Ведь уже есть немало освобожденных рабов даже здесь, на Сан-Стефене. К тому же отмена рабства на островах вопрос только времени, не больше. И, смею вас уверить, что произойдет гораздо раньше, чем в Америке.
– Смешно!
– А я согласен с Кордеро, – заявил вдруг Уэллс и улыбнулся Аде.
Корд вопросительно посмотрел на Селин:
– А ты как считаешь? Думаешь, я сумасшедший, раз хочу лишиться собственности?
– Нет. – Она улыбнулась ему, и хотя не увидела ответной улыбки, но на мгновение ей показалось, что его враждебность исчезла. – Правду сказать, мне кажется, что с тех пор, как я тебя повстречала, у меня не было более веского доказательства того, что ты совершенно нормальный человек.
Когда они заканчивали ужинать, за окнами начали сгущаться сумерки. Ада предложила Говарду Уэллсу посмотреть коллекцию книг в домашней библиотеке и вызвалась его сопровождать. Как только смолк их оживленный разговор, Селин почувствовала себя очень неловко за столом, поэтому довольно скоро извинилась и оставила Корда и Коллина Рэя продолжать спор за бренди и сигарами. Девушка выскользнула в кухню, где и обнаружила Фостера и Эдварда, помогающих убирать остатки пира. Руки Ганни были по локоть в мыльной пене.
– Спасибо за прекрасный ужин, – поблагодарила Селин обоих слуг. – Я знаю, что в основном на столе были творения ваших рук.
– Мисс Ада знает несколько замечательных рецептов.
Фостер передал Эдварду деревянное блюдо, и тот аккуратно поставил его в буфет. Обернувшись, Эдвард сказал:
– Похоже, будет очень звездное небо. Неплохое время для романтической прогулки по саду. Я могу позвать Кордеро и…
– Он занят с мистером Рэем. – Она была уверена, что меньше всего Кордеро думает сейчас о романтической прогулке с ней по саду.
Выходя из кухни, Селин задержалась, чтобы поблагодарить Ганни за ужин, но служанка словно не заметила ее похвалы. Селин вышла через заднюю дверь и, пройдя по широкой веранде, спустилась в сад. По садовой дорожке, идущей сквозь густые заросли, она вышла на широкую террасу, откуда открывался прекрасный вид на море. Каменная скамья в дальнем конце террасы так и манила к себе. Недостаток удобства на этом жестком сиденье вполне компенсировался картиной восхитительного заката.
Селин сидела, сложив на коленях руки, и чувствовала, что ее наполняет ощущение покоя и гармонии. Она оглянулась, потому что ей показалось вполне возможным, что сейчас рядом с ней окажется дух Элис, который, надежно укрывшись в своем саду, тоже наслаждается гаснущим закатом и наступлением ночи. Небо меняло свой цвет, из ярко-оранжевого и желтого становясь бледно-персиковым.
Если Корд не забыл выделить нескольких рабов, как обещал, сад скоро обретет былое очарование. Селин и сама горела желанием закатать рукава и взяться за работу. Вдруг Селин ощутила странный холод – словно предупреждение о грозящей опасности. Это чувство оказалось настолько сильным, что она оглянулась. Увидев силуэт мужчины на фоне густой зеленой листвы, девушка заулыбалась, думая, что это Кордеро. Но улыбка исчезла, как только человек подошел ближе. Это был Коллин Рэй.
Селин вскочила со скамьи, намереваясь укрыться в доме, но Рэй оказался куда проворнее, чем она предполагала. Он преградил ей путь, напомнив Жана Перо и то, как этот юноша загнал ее в угол. Селин не могла сдержать дрожь.
– Вы настолько замерзли или просто взволнованы? – спросил Рэй, расплываясь в самодовольной улыбке.
– Позвольте мне пройти. Я нужна в доме.
– Вы нужны здесь.
– Боюсь, я вас не совсем понимаю, – сказала Селин, отступив и пытаясь обойти его.
– А я так уверен, что прекрасно понимаете. Вы ведь помните нашу краткую встречу на пристани…
– Вы говорите так, словно мы о ней заранее договаривались, а это – не соответствует действительности! – Она снова попыталась ускользнуть, приподняв юбки, чтобы не коснуться его даже краешком платья.
Коллин схватил ее за руку чуть повыше локтя:
– Вы готовы принять мое предложение о покровительстве?
– О чем вы говорите? Я замужем…
– За человеком, который за весь вечер взглянул на вас всего один раз. Не может быть, чтобы вы хотели здесь оставаться. Это поместье давно пришло в полный упадок. Старуха не в себе. Моро позволяет, чтобы здесь разгуливал колдун, который из-за идиотских слухов считает, что вы бросили ему вызов. Ваша жизнь в опасности, Селин!
– Вовсе нет. Вы сам сказали, что его колдовство – не больше чем фарс. Да и Данстан-плейс выглядит совершенно не так, как вы его обрисовали. Немного усилий – и Корд все здесь возродит и сделает еще лучше.
Коллин потянул ее к себе. Селин поморщилась и, откинув голову, посмотрела ему прямо в глаза.
– Отпустите меня! – Девушка попыталась вырваться.
Рэй склонился к ней, в его дыхании она уловила кислый запах лука и сигар. Ледяные синие глазки смотрели на нее с жадностью и вожделением.
– А вы знаете, где провел ночь ваш муж, когда оставил вас в Бэйтауне, в гостинице, которая вряд ли даже имеет право так называться?
– Нет, не знаю. – Она не хотела знать. Не желала услышать подтверждение своим подозрениям.
– Он был у мадам Фелисити в самом знаменитом борделе Вест-Индии.
