— Вы позволите? — промурлыкал он.
— О, — прошептала пораженная мисс Броти, — мистер Станден!
Он возвратил ей ее собственность.
— Как поживаете? Рад служить!
— О, мистер Станден! Вы так добры! Я ехала с одной только мыслью: добраться поскорее до мисс Чаринг, и просто вскочила в первую попавшуюся наемную карету!
Внутренний голос, который никогда не обманывал его, подсказал, что он столкнулся с человеческим горем.
— Вы хотели видеть мисс Чаринг? К сожалению, должен разочаровать: ее нет в городе!
На этот раз не только ридикюль, но и муфта выпали из рук мисс Броти.
— Нет в городе! — повторила она, мертвея. — Господи, что же мне делать!
— Может быть, завтра…
— Слишком поздно! — воскликнула Оливия с пафосом. — Я погибла. Мне больше не к кому обратиться, кроме мистера Веструдера, а я не могу, не могу!
Внутреннее благородство заставило его деликатно кашлянуть.
— Вполне извинительно! Не стал бы к нему обращаться на вашем месте! Лучше скажите мне: я помолвлен с мисс Чаринг, знаете ли!
Она бросила на него взгляд, полный отчаяния.
— Но какое у меня право… Затруднять вас…
— Нисколько, — нашелся он. — Почту за удовольствие. Предполагаю, дело касается кузена мисс Чаринг? Вопрос деликатный, но я посвящен.
— Правда? — удивилась она. — Однако речь не о нем! Что же мне делать?
Мистер Станден молча поймал ее муфту, возвратил и сказал:
— Давайте пройдемся по площади, а то на нас уже глазеют!
Опыт общения с собственными сестрами позволил мистеру Стандену отбросить незначительные детали в ее рассказе и добраться до главного: предложения сэра Генри Госфорда. Если она откажет, мать убьет ее. Зная, что пытаться противопоставить взволнованным и потому склонным к преувеличениям леди холодный глас рассудка — занятие бесполезное и неблагодарное, Фредди сочувственно выслушал перечисление всех пыток, которые предпочла бы мисс Броти браку с сэром Госфордом. Не считая ее в глубине души способной встретить лицом к лицу перспективу быть распятой или сожженной на костре, Фредди понимал, что в своем отчаянии она честно пытается избежать того, что представляется ей презренной долей. При первой возможности он спросил, знает ли шевалье о несчастье. Две большие слезы задрожали на ее ресницах.
— О нет, нет! Чем он может помочь? Мама никогда не позволит нам соединиться, я только причиню ему боль!
Именно в эту минуту Фредди осенило. Попросив мисс Броти, которая утомила его своими монологами, помолчать с минуту, он наконец произнес:
— Отвезу-ка вас к сестре. Прикажу дворецкому забыть, что он видел. Если ваша мама и заедет на Беркли-сквер, то ей скажут, что вас не видели.
— Но как смею я вторгаться к леди Букхэвен?
— Должен же я вас где-то оставить, пока все устрою!
— О сэр, — прошептала она, повисая на его руке, — неужели вы…
— Говорю же вам, что есть идея. Из нее может ничего не выйти, но грех не попытаться.
Скелтон впустил их в вестибюль и, несколько озадаченный, молча выслушал приказание мистера Стандена отвести мисс Броти в гостиную и отрицать ее присутствие в доме, кто бы о ней ни спросил. На своем долгом веку Скелтон немало перевидал экстравагантных молодых людей, в число которых он пока не включал благородного и уравновешенного брата своей хозяйки.
Донельзя шокированный и опечаленный, он повел съежившуюся мисс Броти в гостиную.
Тем временем Фредди вбежал в гардеробную сестры.
— О Фредди, неужели ты все же решил открыть мне тайну? — с сияющим лицом оборотилась к нему Мег.
— Нет, но пришел рассказать тебе кое-что еще. Нужна твоя помощь. Но знай, это не та история, о которой можно трепаться на всех перекрестках! Помнишь, что мы говорили о шевалье прежде, чем Джек привел его сюда?
— Нет, — призналась Мег, чрезвычайно заинтригованная.
— Я сказал, что он наверняка окажется темной лошадкой.
— Ну да, и что же?
— Так и вышло. Он вовсе не шевалье. Обыкновенный игрок.
Мег побледнела.
— Бедная Китти! Она знает?
— Этот идиот ей все рассказал. Будем, Мег, избавляться от него.
— Боже мой, разумеется! Ты только подумай, какой разразится скандал, если все выйдет наружу!
— Совершенно верно! Нужно избавляться от них обоих. Отправим их во Францию.
— Фредди, — укоризненно вздохнула его сестра. — Тебя это не шокирует? Если ты еще когда-нибудь скажешь, что у меня птичьи мозги, я просто тебя ударю! Ей в сто раз лучше выйти за сэра Генри!
— Нет, не лучше! — упрямо противоречил ее брат. — Не пройдет и года, как она раскинет удочки по всему городу, и вряд ли шито-крыто, потому что не умеет это делать. И если ты полагаешь, что Кит не станет помогать ей выпутываться, то не знаешь Кит! Не пристало ей иметь подругу, о которой толкует весь город!
— Да, Фредди, но похищение!
— Не могу этого одобрить, а ты все-таки Станден. Чего не скажешь о девчонке Броти! Заметь, пока не знаю, как кузен Кит воспримет мою идею. Еду к нему. Оставляю мисс Броти здесь. Нельзя терять ни минуты, слишком многое необходимо успеть!
Он сбежал по ступеням, задержавшись только в гостиной, и, заверив Оливию, что скоро вернется, направился в сторону Дьюк-стрит.
К счастью, он застал шевалье дома. Тот поздно встал, позавтракал в полдень и принял гостя в потрясающем халате, за который принес извинения:
— Вы застали меня в дезабилье, минувшая ночь для меня несколько затянулась.
Он подвинул Фредди стул и вынул из буфета бутылку и два стакана. Шевалье улыбнулся, но в глазах мелькала настороженность.
— Вы не откажетесь выпить со мной стакан мадеры?
— С удовольствием. Пришел поговорить с вами по чертовски щекотливому поводу. Надеюсь, вы догадываетесь, о чем речь.
— Видимо, — кивнул шевалье после минутной паузы, — кузина открыла вам некоторые подробности?
— Уже все знал, — с готовностью отозвался Фредди. И прибавил в виде извинения: — Давно в свете, знаете ли!
— Что? — воскликнул шевалье, покраснев. — Неужели что-то в моем тоне, манерах меня выдает?
— Конечно нет! — заверил его Фредди. — Не стоит ломиться в амбицию! Просто — то же самое я говорил отцу на днях — нельзя вращаться в обществе и не выучиться отличать простака от…
Он покраснел и замолчал, сообразив, что сравнение окажется не вполне лестным. Шевалье расхохотался.
— Я уже достаточно знаком с вашими идиомами. Вы намеревались сказать «от шулера».
— Пожалуй, — признал Фредди. — Но это не ваш «тон», даже не знаю, что именно! Просто подумалось, что вы вызываете некоторые подозрения, вот и все.
— Остается надеяться, что прочие… как бы сказать?.. Не столь проницательны! Или вы пришли угрожать мне разоблачением?
