— А пока грум отведет в конюшню твою лошадь, мы с тобой выберем уютную, просторную комнату для тебя самого!
— Полагаю, поиски не составят нам особого труда! Если судить по внешнему виду этой норманнской крепости, Рэвенспер купается в деньгах! Скажи, неужто все его замки так же величественны, как этот?
Розанна невольно вспомнила Кастэлмейн, называемый замком лишь по давно укоренившейся привычке. По сути же он мало чем отличался от обычного — причем довольно скромного — господского дома. И лишь небольшая башня в том крьше, где находилась ее комната, делала его отдаленно похожим на замок. Бедный Джеффри! По сравнению с отчим домом Рэвенсворт и впрямь кажется ему величественным сооружением! И все же Розанна не смогла преодолеть искушение похвастаться перед братом достатком своего мужа.
— Насколько мне известно, Рэвенсворт — просто груда булыжника по сравнению с Рэвенспером. Но что же мы стоим во дворе? Пойдем, я провожу тебя наверх!
Розанна провела брата в роскошно обставленную комнату для гостей. При виде тяжелой дубовой мебели, серебряного таза для умывания и роскошных портьер из пупурного тисненого бархата Джеффри досадливо поморщился и пробормотал:
— Некоторым все валится с неба! — При этом он метнул на Розанну взгляд, исполненный такой острой зависти, что она невольно вспыхнула и гневно проговорила:
— С неба, говоришь?! А по-моему, цена, которую я заплатила за все это, непомерно велика! Неужто я должна напоминать тебе, что меня принудили к этому браку, что я любила другого и мечтала выйти замуж не из корыстного расчета, а по велению сердца?!
— Ах, дорогая, не обижайся на меня! Я просто устал с дороги и ужасно замерз! Поэтому все видится мне в мрачном свете. Когда я немного отдохну с дороги, ты покажешь мне здешние конюшни, хороню?
Розанна принужденно улыбнулась и кивнула. Через несколько часов она увлеченно перечисляла Джеффри все усовершенствования, какие намерена была произвести в конюшнях замка. Ее неясные предчувствия, ощущение грозящей беды, которые охватили ее после приезда Джеффри, развеялись без следа. Ведь впереди ее ждали несколько счастливых, безмятежных дней в обществе брата и возлюбленного!
Быстро, незаметно пролетела неделя. Джеффри вольготно чувствовал себя в роли хозяина замка. Он занял место Рэвенспера в большом зале и то и дело покрикивал на слуг и оруженосцев. Порой от него доставалось и рыцарям барона, которые не осмеливались открыто противоречить брату своей госпожи, но лишь бросали на дерзкого мальчишку угрюмые взгляды. Единственным, кто отказался подчиняться юному сэру Кастэлмейну, был мистер Бурк. Он выдержал по этому поводу не одну баталию с Кейт Кендалл, которая принялась потакать Джеффри во всех его капризах, как делала это дома.
Брайан и Джеффри были неразлучны. Порой они обрывали оживленный разговор, стоило Розанне подойти к ним. Но она приписывала это их нежеланию оскорблять ее слух выражениями, принятыми среди воинов, которыми два столь юных рыцаря не могли не щегольнуть друг перед другом.
Стоило Роджеру закрыть глаза, и он видел перед собой Розанну во всем блеске ее юной, ослепительной красоты. Он был, как никогда прежде, счастлив и доволен судьбой. Душа его ликовала. Он с трудом верил своей удаче — ведь надо же было случиться такому, что ему довелось встретить, полюбить и взять в жены столь пленительное создание! Роджер с добродушной усмешкой вспомнил, как менялись лица всех без исключения мужчин, стоило им увидеть Розанну. Глаза их стекленели, рты приоткрывались, они словно цепенели, не в силах преодолеть восторга и смущения при виде столь совершенной, столь невообразимой красоты. А на его долю в этих случаях доставались косые, завистливые взгляды, которые он принимал как должное.
Роджер видел перед собой Розанну совершенно ясно и отчетливо. Казалось, протянув руку, он мог бы дотронуться до ее роскошных волос, волнами спускавшихся до самых колен, прикоснуться к ее нежно-розовой щеке… Как и всякий раз, при мысли о жене он почувствовал небывалое возбуждение. Но до встречи с ней пройдет немало времени — целых две недели. И лишь вернувшись в Рэвенсворт, он сможет заключить ее в объятия. Роджер знал, что Тристан и рыцари не откажут себе в развлечениях, очутившись вдали от жен, в стенах Рэвенгласса. Но сам он не мог даже помыслить о том, чтобы изменить Розанне. И не только потому, что дал ей клятву верности, нет, Роджер просто не мог представить рядом с собой на ложе другую женщину. Отныне он будет дарить свои ласки лишь ей — своей возлюбленной, своей жене!
Утомленные долгой, стремительной скачкой, они прибыли в Рэвенгласс, не обнаружив в окрестностях замка ничего подозрительного. Вокруг все было тихо и спокойно, ничто не говорило о намерении противников короля начать отсюда свои выступления. Роджер решил вернуться в Рэвенсворт тотчас же после разгрузки своих судов и начать долгую, утомительную подготовку к переезду в Рэвенспер, его главный замок. Ему не терпелось перевезти жену в свое родовое гнездо, где было гораздо просторнее и удобнее, чем в Рэвенсворте.
Всего ему принадлежало девять торговых кораблей, совершавших рейсы во все части света, и в каждом из расположенных на побережье замков швартовалось по три судна. Корабли, долгое время тому назад отбывшие из Рэвенгласса, не так давно вернулись, и капитаны их в ожидании хозяина поселились в замке. Проснувшись на рассвете, Роджер принялся за работу, трудясь наряду с воинами и рыцарями. Они таскали на берег тяжелые тюки, сверяли наличность грузов с записями капитанов и помощников и сносили бочонки и ящики в кладовые замка.
В середине дня Тристан попытался было протестовать против такого изнурительного темпа работы, но Рэвенспер с не свойственной ему суровостью прикрикнул на брата, и разгрузка продолжалась с прежней скоростью.
— Не сердись, Тристан! — сказал Роджер чуть погодя. — Ведь ты и сам не прочь вернуться к своей Ребекке как можно скорее.
Младший из Монтфордов лишь пожал плечами и отер пот со лба.
Одно из судов совершило удачный рейс на север, в Норвегию. Продав там зерно, капитан закупил большое количество янтаря и бесценных шкурок горностая, норки, соболя и лисицы — рыжей и черно-бурой. Но самыми красивыми показались Роджеру снежно-белые песцовые шкурки, связку которых он велел положить в свой дорожный мешок. Этот воистину королевский подарок он решил преподнести Розанне.
Два других корабля побывали на юге. Один вернулся с грузом французских, испанских и португальских вин, полученных в обмен на английский эль и ирландское виски, другой же прибыл из Танжера. Из трюмов его люди Роджера выгрузили тюки кордовской и марокканской кожи, а также бесценную слоновую кость. Роджер нетерпеливо отпер ларец сандалового дерева и стал перебирать яркие шелковые халаты, от пестрой расцветки которых рябило в глазах, затем вынул со дна объемистого сундука небольшую шкатулку слоновой кости, содержавшую сосуды с благовониями. Он с удовольствием втянул в себя распространившийся вокруг шкатулки изысканный аромат и велел приготовить ларец к отправке в Рэвенсворт — также в подарок Розанне.
