– Я ненавижу его.
– Забудь его. Он не опасен.
Тревога, затаившаяся в ее черных глазах, говорила о том, что ей не по себе.
– А что дядя Кэлум сказал о нашей свадьбе?
– Что одобряет ее. Он очень обрадовался. Он передаст мое письмо Струану.
– Понятно. – Элла не выказала особого энтузиазма при этом известии.
Он поднес ее руку к губам и поцеловал кончики пальцев, почувствовав, как она затрепетала.
– Ты такая страстная, моя Элла.
– Тише. – Она снова покраснела. – Нас могут услышать.
– Страстная, но перспектива нашей свадьбы тебя отнюдь не радует.
Она сжала его руку с такой силой, что он нахмурился и пробежал глазами по ее лицу.
– Что с тобой?
– Я хочу показать тебе, с каким нетерпением я жду нашей свадьбы.
Сейбер вопросительно вскинул бровь.
– Сегодня ночью, если хочешь.
Она не понимает, о чем говорит.
– Будь добра, объяснись.
– Можно прийти к тебе?
Нет, она имеет в виду именно это.
– Можно?
– Я не думаю, что…
– Нет. Ты говоришь, что есть нечто, чего я не знаю о тебе. Я хочу это узнать. Раз и навсегда. Комната Роуз далеко от моей – она не заметит моего отсутствия. Макс где-то пропадает. Почему бы мне не провести эту ночь с тобой?
Она ошеломила его своей откровенностью. Взгляд Сейбера помимо воли задержался на ее губах, шее, груди.
– Леди не пристало делить ложе с мужчиной, пока она не выйдет за него замуж.
– Я уже была в твоей постели. На короткое время. Я бы хотела остаться с тобой на всю ночь, держать тебя в объятиях и чтобы ты обнимал меня.
– Боже мой, – выдохнул Сейбер. – Ты соблазнительница, Элла.
– Так я могу прийти к тебе?
– Говори тише.
– Я чувствую что-то мрачное в тебе, Сейбер. В тебе идет борьба.
Он застыл.
– Ну вот, – продолжала она. – Вот опять. Они снова здесь.
– Они? – Холодный пот выступил у него на теле. – О чем ты говоришь?
– Пожалуйста, не увиливай. Доверься мне, Сейбер. Тебя терзают демоны. В ту ночь, когда я по глупости решила прийти к тебе, ты бросился на меня.
– Потому что…
– Потому что ты решил, что я нападаю на тебя. Ты не знал, кто я, и принял меня за своего врага.
– Элла…
– И ты накинулся на меня, пребывая в забытьи. Неужели ты думаешь, что я не поняла, что с тобой, любовь моя? Когда папа и прабабушка оставили меня в твоем доме, ты явился ко мне с кинжалом в руке. Ты был не в себе. Когда ты вошел в комнату, то не узнал меня. И в тот раз, как и в этот, тебя остановил только мой крик.
Он потер лоб.
– Нам пора пожелать друг другу спокойной ночи и пойти спать, Элла.
– Ты болен, да?
Сейбер выдернул у нее свою руку.
– Не пытайся судить о вещах, в которых ничего не смыслишь.
– Но я хочу понять, – сказала она ему. – Поэтому я приду к тебе сегодня ночью и узнаю причину твоих ночных кошмаров.
– Нет никаких кошмаров! – Остальные могут услышать, но ему наплевать. Он отвернулся от Эллы и быстро зашагал к двери. – Я желаю всем спокойной ночи. Предупредите слуг, что двери в мою комнату будут закрыты на ночь. Привычка, приобретенная за время, проведенное среди чужих.
– Но мы тебе вовсе не чужие, – возразила бабушка.
– И, тем не менее, я так привык. Я предпочитаю, чтобы меня не беспокоили. Люблю уединение. Всем спокойной ночи. – Он был уверен, что Элла поняла его намек.
– Ха. – Бабушка встала с кресла. – Не сомневаюсь, что ты будешь рад разделить это уединение со своей невестой.
Сейбер открыл дверь.
– Я думаю, бал, который вы даете в честь Эллы, – неплохой повод объявить о ее помолвке, – сказала вдова Кэлуму – И чем скорее мы это сделаем, тем лучше.
– Нет! – Сейбер обернулся к ним – Нет. На балу о помолвке объявлено не будет.
Он слышал, как Элла разочарованно ахнула, но даже не взглянул в ее сторону.
– Не соблаговолишь ли объяснить, что ты имеешь против, старина? – спросил Кэлум, прищурив глаза. – Разумеется, исключая совершенно естественное желание дождаться приезда Джастины и Струана.
– Именно это меня и останавливает, – солгал он. Не может же он сказать им, что, когда Элла упомянула о его демонах, он вообще засомневался, стоит ли ему жениться на ней.
Элла никак не могла заснуть. Она открыла окно и села перед ним, подставив ночному ветерку разгоряченное лицо.
Несмотря на все заверения в любви, Сейбер до сих пор не уверен, жениться на ней или нет. Где-то вдалеке ухнул филин. Запах цветов наполнял сад.
Там, наверху, комната Сейбера.
Элла вздохнула. Каждый раз при мысли о нем ее охватывали странные ощущения – в груди, в бедрах, в том месте между бедер, которому нет названия. Сейбер дотрагивался до нее там и пробудил в ней эти ощущения, которые она хотела испытать снова.
И у него тоже есть свои желания.
Мамина книга!
Придумала! Она должна найти экземпляр маминой книги и прочитать все то, что ей запрещалось читать до свадьбы.
Она же скоро выйдет замуж. Значит, должна прочитать книгу. Тогда она, возможно, поймет, почему Сейбер ведет себя так странно. И она узнает, что ей надлежит делать, когда они… они… они будут заниматься этим. Определенно существует это, что не входит в то, что они уже испытывали вместе.
Легкий и прохладный ветерок освежил ее кожу. Мысль о том, что они испытали далеко не все, казалась неправдоподобной, и все же… все же… Что-то внутри нее желало большего.
Нет, она не успокоится, пока не узнает. И мамина книга ей в этом поможет. Все говорят, что ее книга проливает свет на многие вопросы. Что ж, ей тоже пора просветиться. Она видела обнаженные тела, сотрясающиеся от…
Нет, хватит об этом.
В дверь тихонько постучали.
Она замерла.
Сейбер пришел к ней в спальню. Сердце ее радостно подпрыгнуло. К горлу подступили слезы.
Дверь со скрипом приотворилась.
– Элли? Элли, ты спишь?
Она уронила голову на руки.
– Макс, что ты бродишь среди ночи? Уходи.
Он вошел в комнату, прикрыв за собой дверь.
– Это очень важно, Элли. Я только что говорил с Бигеном и отправился прямо к тебе.
– С Бигеном? – Она резко выпрямилась. – Иди сюда. О чем ты толкуешь? Что за беседы с Бигеном? Уже полночь.
– Он меня поймал.
Элла вгляделась в лицо брата сквозь мрак.
– Потрудись объясниться.
Он сел с ней рядом.
– Да ничего особенного не произошло, Элли. Просто я решил сыграть в картишки. А Биген как раз сидел на своем треклятом стуле, когда я хотел потихоньку пробраться к себе наверх.
– Ты играл в карты? О Макс! Тебе же всего пятнадцать. Где ты был?
Он удрученно пожал плечами и повесил голову.
– Скажи сейчас же.
– В «Уайтс-клубе» здорово, Элли. Там чувствуешь себя настоящим мужчиной. Жаль, там уже нет старого Красавчика Бруммеля. Хотел бы я на него посмотреть.
