— Клянусь кровью Создателя нашего, вы убили ее, — закричал Лайон, и мужественное сердце тревожно забилось. — Она закатила глаза и стала холодной, как мертвец! Я словно держу камень в руках!
— Вы ошибаетесь, милорд, — успокоила его аббатиса. — С ней случались такие припадки, мы считаем их уловками. Это и раньше происходило, но она всегда быстро приходила в себя.
— Ариана больна? — рыцарь почувствовал угрызения совести. Ему казалось, что стены монастыря Сент-Клер являются надежным убежищем для юной девушки, нуждающейся в хорошем воспитании, иначе он бы нашел другое место для жены. — Почему мне об этом ничего не сказали?
— Да нет, милорд, у вашей жены отличное здоровье. Как я уже говорила, это ее очередная уловка.
— Я отнесу леди Ариану в ее келью, где она сможет отдохнуть перед отъездом.
Аббатиса знаком предложила Лайону следовать за ней.
— Сюда, милорд.
Мужчина нес девушку на руках по узкому коридору, пока монахиня не остановилась перед маленькой кельей. Когда она открыла дверь, Лайон вошел внутрь и сморщился от отвращения.
— И вот за это я платил огромные деньги?! За эту крохотную каморку, где стоит узенькая кровать, стул и всего одно-единственное окно?
С его уст посыпались проклятия. Перепуганная насмерть аббатиса побледнела и осенила себя крестным знамением.
Лайон, подойдя к кровати, осторожно положил Ариану на живот. Она застонала, но не очнулась. Нахмурившись, он надорвал ворот ее одеяния и осмотрел спину.
— Милорд, что вы делаете? — монахиня неодобрительно покачала головой.
— Я хочу узнать, что вы натворили со спиной моей жены. Ее нужно подлечить, чтобы она смогла отправиться в дорогу завтра на заре.
Аббатиса нахмурилась. Потеря Арианы Крэгмир означает потерю значительной части дохода.
— Вы хотите ее забрать? Я полагала, что вы отправили ее сюда навсегда. Все эти годы вы были очень щедры.
— Я забираю леди Ариану в Крэгмир, ее родовое поместье.
Не обращая больше внимания на назойливую женщину, чье присутствие невыносимо его раздражало, он полностью обнажил спину лежащей без чувств девушки. Даже при свете одной-единственной свечи, тускло освещавшей келью, Район увидел следы от многочисленных побоев. Новые кровоподтеки слились со старыми, чуть зажившими.
— О Господи, — сорвалось с губ изумленного рыцаря.
Синяки на спине Арианы уже стали багровыми. Аббатиса, должно быть, набила руку, потому что знала, с какой силой надо бить, чтобы не порвать кожу. Вздувшиеся полосы начинались от плеч и спускались до ягодиц. Лайон различил и желтые следы от предыдущих побоев.
Мужчина повернулся к аббатисе и обратился к ней с кажущимся спокойствием:
— Что же она сделала, что заслужила столь суровое наказание?
— Ваша жена непослушна, дерзка и непокорна, она не признает никаких правил и не понимает никаких слов. У нее несносный, упрямый характер, который вы и пытались укротить, поместив ее сюда. Вы же сами, милорд, просили смирить ее дух и смягчить ее натуру. Но, увы, это еще не самое страшное.
Женщина вся как-то подобралась и взглянула на лежащую без сознания Ариану. Следующие слова она произнесла с праведным негодованием:
— Милорд Лайон, мне очень горько, но я все же должна вам сказать, что ваша жена тайком под покровом ночи встречалась с мужчиной.
Темные брови рыцаря взметнулись вверх:
— У него что, нет имени? Как же возможно, что они встречались? Как так получилось? Я-то думал, что ворота в монастыре запирают на ночь.
Аббатиса пожала плечами:
— Так или иначе, но они виделись. Я не могу с уверенностью сказать, что леди Ариана выходила за ворота или что мужчина входил сюда, однако они встречались. Одна из приходящих служанок передавала ей записки от него. А что касается его имени, то вам следует узнать это у своей жены, но она вряд ли скажет, — женщина повернулась, что бы уйти. — Я пришлю немного мази для ее спины.
Ариана зашевелилась и застонала. Спина горела, будто ее поджаривали в аду на медленном огне. Пожалуй, за пять лет, проведенных в Сент-Клере, это избиение было самым жестоким. Неужели содеянное ею считается таким тяжким грехом? Но что же такого она сделала?
— Не двигайтесь. Аббатиса сейчас пришлет мазь для вашей спины.
Этот голос! Девушка в то же мгновение его узнала. Низкий, бархатный и волнующий, заставляющий сердца и женщин, и мужчин биться чаще. Нет, это не может быть сном. Значит, Лайон здесь. Тот, кого она ненавидела сильнее всех на свете, находился перед ней. Еще более сильный и могущественный, чем раньше, огромный, внушающий страх и… такой красивый. Он был настолько красив, что Ариане пришлось напомнить себе, что перед ней дьявол во плоти, демон, заточивший ее в монастырь, лишивший ее дома, семьи. Последнее видение внезапно вновь возникло перед глазами: смертоносный вихрь и злобный оскал смерти. Смерть… Девушка в ужасе вздрогнула.
Господи… Зловещее видение другого мира, куда уходят люди, когда последнее дыхание слетает с губ, было настолько реальным, что на нее пахнуло могильным холодом. Ариана не имела понятия, чью смерть она видела, но кому-то скоро закроют глаза и кого-то засыплют землей.
— Зачем вы здесь?
— Я забираю вас домой в Крэгмир. Вильгельму в Нортумбрии нужен сильный воин, способный защитить приграничные земли от посягательств короля Малькольма.
— Вы всегда стремились услужить этому выродку.
Лайон, нахмурившись, взглянул на жену:
— А вы, миледи, как я посмотрю, не укоротили свой злой язычок. Судя по состоянию вашей спины, аббатиса не так сдержанна, как я.
Мужчина бросил взгляд на ее вспухшую спину, и Ариана внезапно осознала, что он оценивающе смотрит на ее обнаженное тело. Его взгляд обжег девушку, и она попыталась сесть. Края разорванного платья разошлись еще сильнее, обнажив плечо и верхнюю часть молочно-белой груди. Если у Лайона и возникали раньше сомнения относительно зрелости жены, то теперь они окончательно отпали. Прежде чем Ариана торопливо подхватила продолжавшую сползать материю, рыцарь успел разглядеть совершенной формы грудь с розовым соском.
— Я уже не ребенок, милорд, и боюсь, с годами мой язычок стал еще острее.
— Похоже, вы говорите истинную правду, причем в обоих случаях, — добавил он, намеренно пристально посмотрев на ее грудь. — Вильгельм, безусловно, был прав. На этот раз я увезу вас в замок, останусь с вами, и мы дадим жизнь наследнику Крэгмира. Но сначала, миледи, потрудитесь объяснить, с кем вы встречались в глухой полночный час?
Рыцарь произнес последнюю фразу стальным голосом, от которого мурашки побежали по спине. Она знала, что мстительная аббатиса с радостью сообщит Лайону об ужасном грехе послушницы, хотя та ни в чем и не виновата, ведь ничего предосудительного не было в невинных разговорах с Эдриком через ограду.
