Манипу покачал головой:
— Я исполню твою просьбу, но думаю, что ты не прав. Наверняка Олава сама жаждет смерти. По нашим обычаям, никто не может взять в жены бывшую невесту мертвеца, она к тому же очень любила моего брата, а что ждет ее в этом мире?..
— Подумай, вождь, девушка очень молода, и наверняка то, что она чувствовала к твоему брату, было только предчувствие любви, которая раскрылась бы в браке. Ее может полюбить какой-нибудь переселенец, который живет не по вашим законам, и может взять ее в жены, — горячо возразил Джек.
— Ты не хуже меня знаешь, как бледнолицые относятся к нашим девушкам, — перебил Джека Манипу. — В лучшем случае ее ждет участь главной служанки и наложницы при господине, а может быть, и вовсе ее выкинут на улицу через пару лет! А ваши женщины, разве они станут общаться с Олавой, как с равной? Нет, ей лучше всего уйти вслед за моим братом.
— Тогда почему она не может оставаться в вашем племени незамужней? В жизни есть не только семейные радости!
Манипу недоуменно посмотрел на Джека, а потом, как маленькому ребенку, снисходительно объяснил:
— Остаться старой девой — это позор для женщины. Олава не сможет выдержать такой участи. Она сама покончит с собой, если над ней начнут насмехаться…
Джек несколько минут помолчал, потом решительно сказал:
— Я и моя жена возьмем Олаву в свой дом, где никто не станет над ней смеяться, она будет равной среди равных, а если кто-нибудь из наших знакомых захочет жениться на ней, я отдам ее, но только в надежные руки.
Манипу уважительно кивнул и поднял вверх ладонь:
— Пусть будет так, я верю тебе, Парящий Орел. Девушка останется у тебя, если мне удастся вывести ее живой. Ты же понимаешь, что это гораздо труднее, чем уйти одному? Я приду на закате. А теперь раздевайся, друг, тебе дадут другую одежду, а я надену твою. Скоро рассвет, мне надо торопиться.
Мучительно медленно потянулись для Джека часы ожидания. Мысли об Энни, тревога за неизвестную девушку, судьба которой так тронула его, злость на собственное бездействие заставляли его метаться, как зверя, из стороны в сторону. Оставшиеся воины из отряда Манипу по обычаю аборигенов молча занимались своими делами, и если Джек обращался к ним с вопросом, отвечали односложно и снова замолкали. Некоторые из них были ранены, очевидно, где-то неподалеку уже состоялась стычка с военными, но то, что должно было произойти, могло произвести эффект разорвавшегося снаряда. Да, осколки полетят во все стороны, пострадают невинные селения, погибнут и английские солдаты, которых начальники погонят в сражение, едва до них дойдет весть о гибели полковника Деймона.
Между тем этот беспокойный день близился к концу, уже по всему горизонту загорелась алая полоса заката, когда в лагере после стольких часов ожидания появился Манипу с раненой девушкой, которую он нес, перекинув через плечо.
Туземцы окружили своего вождя, Джек тоже подошел. В центре круга лежала черноволосая красавица. Ее длинные черные ресницы вздрагивали, как крылья бабочки, хмурились от страдания тонкие, словно нарисованные, брови, неправдоподобно яркие губы скривились от боли, но она молчала. Джек подивился мужеству Олавы, хотя остальные восприняли ее стойкость как должное, так как у туземцев принято достойно встречать боль и смерть, и только слабые могут позволить себе слезы.
Манипу повернулся к англичанину и произнес:
— Мне и моим воинам нужно срочно уходить, потому что сейчас уже наверняка обнаружили тело полковника, и скоро все дороги будут перекрыты солдатами. Я оставлю вам лошадей, до города осталось совсем немного, вы без труда доберетесь туда. За себя не бойся: несмотря на то что всем известна твоя дружба с нами, твоя рана будет доказательством, что ты ни при чем в данном деле.
Через две минуты поляна опустела, отряд отправился в путь. Джек обратился к девушке, которая молча смотрела на него:
— Олава, ты можешь встать? Тебе надо сесть на лошадь впереди меня.
Маорийка ответила низким и звучным голосом, который вибрировал, как хорошо настроенная виолончель:
— Я смогу сесть на лошадь, если ты поможешь мне. Вождь сказал, что теперь я принадлежу тебе — я буду твоей женой?
Помогая девушке встать, Джек мягко ответил:
— Нет, ты не станешь моей женой, у меня уже есть невеста, которую я люблю. Ты будешь моей сестрой.
Туземка несколько мгновений рассматривала мужчину своими черными, как безумная ночь, глазами, затем ответила:
— Олава верит тебе. Я буду хорошей сестрой. Олава будет заботиться о тебе.
Джек посадил Олаву на лошадь, привязал уздечку ко второй и сам с трудом взобрался в седло. Рана сильно болела, кружилась голова, но теперь у него на руках была беспомощная девушка, а поэтому он не имеет права потерять сознание, расслабиться. Голова туземки покоилась на его груди, толстые черные косы доходили ей до колен, от тряски они качались, как живые, перемещаясь с одной ноги на другую. Олава закрыла глаза, и то ли уснула, то ли потеряла сознание, но до города они доехали в полном молчании. У ворот их окружили солдаты, раздались угрожающие крики:
— Эта девка была у полковника Деймона, она уже недели две жила с ним!
— А вы посмотрите на этого парня, он же одет точь-в-точь, как тот, который прирезал полковника! Рожа другая, а одежда такая же самая, я вам говорю!
— Привяжите его к столбу и всыпьте побольше плетей, все как миленький расскажет!
— Ребята, так это же тот самый Уиллоби, который якшается с грязными туземцами. Забирай его!
Джека стащили с лошади и сильно толкнули вперед. Он не удержался и упал. Над ним наклонились несколько человек.
— Парни, глядите, да ведь он еле живой! Видно, Деймон не продал свою жизнь даром! Девка тоже подранена, то-то он вернулся назад!
— Ага, как раз на виселицу! Мы тебя живо вздернем, мучиться не будешь!
Джек, превозмогая боль и дурноту, ответил:
— Я никого не убивал, сами же говорите, что к полковнику вошел другой, только в похожей одежде! Меня ранили, я попал в засаду, а когда очнулся, лежал раздетый рядом с этой девушкой, а рядом лошади и моя одежда! Я не жалею подонка Деймона, но к его смерти не имею никакого отношения.
Солдаты заговорили, перебивая друг друга:
— Тогда спросим туземку, пусть расскажет, кто из ее дружков прикончил полковника!
— Я бы не прочь допросить ее с пристрастием, особенно где-нибудь на койке!
— Эта стерва и тебя прикончит, не успеешь оглянуться!
— Как ты ее будешь допрашивать, она по-английски не бум-бум?
Джек попытался урезонить их:
— Я хорошо говорю по-маорийски. По дороге я выяснил, что полковника убил брат ее жениха, которого Деймон застрелил, когда тот пытался защитить свою невесту. Перед смертью полковник хотел застрелить ее, но не успел. Маориец оставил девушку мне, так как она была очень слаба и не перенесла бы долгого пути. Туземцы оставили ее со мной, потому что им известна моя репутация: по отношению к аборигенам я всегда проявлял добрую волю. Вот они и решили, что со мной Олава будет в безопасности.
