Внезапно Беатрис предприняла еще одну отчаянную попытку хоть как-то привлечь внимание полиции – начала топать ногами по тротуару и попробовала кричать сквозь кляп.
– Тише, женщина! – Бандит снова зажал ей рот ладонью и горячо зашептал: – Мы не причиним тебе вреда!
В следующий момент ее уже тащили, словно тяжелую кровать, держа за руки и за ноги. Звуки, доносившиеся сзади, подтверждали, что полиция не отстает, и похитители все больше нервничали. Пыхтя и отдуваясь, они продолжали перетаскивать Беатрис от одного темного подъезда к другому, останавливаясь, только чтобы прислушаться, а затем с выпученными глазами спешили дальше. Во время одной из таких остановок тот, на которого приходилась основная тяжесть, приказал второму снять ремень и связать женщине руки. Она отбивалась как могла, но вскоре оказалась еще и связанной. А через секунду висела, перекинутая через мускулистое плечо. Пауза дорого обошлась ее похитителям. Усталость и звуки погони чуть не доконали их.
– Надо бежать! – приказал тот, который распоряжался. Они не пробежали и десяти петляющих шагов, как тот, что нес Беатрис, резко остановился.
– Мои штаны! – выдохнул он, и сквозь красную пелену, застилающую глаза, Беатрис увидела, что брюки грабителя сползли, выставив на обозрение его изрядно поношенное белье.
– Проклятие! – Второй быстро натянул на друга штаны, а потом толкнул его за какой-то деревянный забор. Пока они пытались отдышаться и выяснить, не появились ли преследователи, вожак заявил: – Нам надо избавиться от нее.
Другой бандит попытался снять Беатрис со своего плеча, но приятель остановил его:
– Не сейчас, дурачина, ее надо где-то спрятать, пока ее не спасут. По-другому нам не заплатят.
– А где, Диппер? – задыхаясь под тяжестью женского тела, прошептал Шоти О'Ши.
Диппер Молден, более сообразительный, поскреб пшеничного цвета щетину на подбородке. Если бы только их несолидный наниматель «героически» появился вовремя, как и договаривались... Диппер выглянул из-за угла, спрятался, потом снова выглянул, чтобы как следует рассмотреть то, что происходило в конце аллеи. Наконец он радостно ухмыльнулся.
– Я знаю, где мы ее спрячем. Пошли.
Он за руку потащил друга к выходу на мощеную улицу, ведущую в фешенебельный район Манхэттена. Они остановились в тени, глазея на свет, льющийся из окон величественного дома напротив, и на хорошо одетых мужчин, входящих и выходящих оттуда.
– Это единственное место в городе, где женские вопли никого не удивят!
Вскоре Диппер и Шоти сидели в баре «Бочонок и клевер» и восстанавливали силы, чередуя глотки виски с пинтами крепкого темного пива. Друзья пытались решить, что им следует предпринять дальше. Они не знали ни имени, ни адреса своего нанимателя, не имели представления, кого они только что похитили, и только теперь начали понимать, что могут вообще не получить денег за «работу». Дело приняло совсем дурной оборот, когда Шоти поднял голову и увидел такое, от чего кровь застыла у него в жилах. Он пихнул локтем Диппера и указал пальцем. Дипперу перехватило горло посередине глотка. В другом конце прокуренного, освещаемого газом зала стоял Черный Терренс Халигэн. Свою кличку он получил за черную повязку на рукаве, которую носил постоянно, напоминая всем о количестве скорбящих жен – их мужья имели несчастье повстречаться с Терренсом во время его обычной шулерской картежной игры, или когда тот заключал пари на деньги, или финансировал какое-либо рискованное предприятие. Сухощавый, узкоглазый Терренс и пара его мощных сопровождающих стояли, перекрывая выход, и оглядывали толпу в поисках должников. А первыми в их списке значились Диппер Молден и Шоти О'Ши. К счастью, те раньше заметили Террекса и уже пробирались к задней двери, когда один из его помощников увидел их.
– Это Молден и О'Ши!
Диппер и Шоти рванулись к двери и выскочили из «Бочонка и клевера» всего на несколько секунд раньше людей Черного Терренса. Пока они очертя голову неслись по аллее, Шоти с безумной скоростью вспоминал всех известных ему ирландских святых, и один из них, должно быть, откликнулся. Повозка, груженная пивом, въехала поперек аллеи и перегородила путь преследователям. Пока те сыпали проклятиями и пытались перебраться через повозку, Диппер и Шоти добежали до конца аллеи и поспешили через узкую площадь, заполненную моряками, сошедшими на берег женщинами и зазывалами, предлагавшими «живой товар».
– Нам надо залечь! – прокричал Диппер на бегу.
– А как же эта? – прохрипел Шоти, безуспешно пытаясь не отставать. – А наши деньги?
Диппер оглянулся и с ужасом увидел, что костоломы Терренса уже оглядывают толпу, отделявшую их от беглецов. Некогда беспокоиться о том, что какой-то дурацкий розыгрыш не удался!
– Придется ей самой о себе позаботиться!
На свою «геройскую» встречу Джеффри Грэнтон прибыл на полчаса позже и вдобавок не на ту аллею. Обеспокоенный, что тротуар пуст, он поспешил назад на улицу, где услышал голоса, доносившиеся из соседней аллеи. Он вдохнул побольше воздуха и бросился на выручку. Но вместо дрожащей женщины и двух угрожающих ей здоровяков грабителей Джеффри увидел пустую карету и кучера в полубессознательном состоянии, которого терпеливо допрашивала пара полицейских в форме. Полиция!
– Боже мой! – выдохнул юноша, отпрыгнул за угол и закрыл глаза. Но когда он снова выглянул из-за угла, карета все еще оставалась пустой, а один из полицейских заметил постороннего в конце аллеи.
– Эй, ты!
За ту минуту, во время которой Джеффри решал, бежать или нет, полицейский преодолел большую часть расстояния между ними, и бегство стало невозможным. Джеффри удалось изобразить спокойствие и потребовать объяснений. Ему ответили, что была похищена женщина, некая миссис фон Фюрстенберг. Видя, в какой шок повергло юношу это сообщение, офицер сердито спросил, в чем дело.
– Я... я знаю миссис фон Фюрстенберг, – пробормотал Джеффри с неподдельным ужасом.
Как только его отпустили, он направился на Пятую авеню к черному ходу особняка фон Фюрстенбергов. Попросив кухонную прислугу, которая и раньше устраивала им тайные встречи, позвать Присциллу, Джеффри отправился в кладовую дворецкого. Девушка прибежала, румяная от волнения.
– Твоя тетя, – Джеффри схватил Присциллу за плечи, – она исчезла!
– Ты хочешь сказать, что она опаздывает со своего собрания? Но ты же должен знать, глупый. Ты...
– Нет, она на самом деле исчезла! – сжав ее руки, проговорил юноша.
– Как это «исчезла»? Что случилось? Ее там не было? – Даже в полумраке кладовой Присцилла видела, как бледен ее возлюбленный и как лихорадочно блестят его глаза.
