– Лорд Аддерли, я должна просить вас немедленно уйти, – объявила леди Бартрам. – И двери этого дома отныне для вас закрыты.
Лонгмор в ярости сжимал кулаки.
– Ни в коем случае не смей его бить, – еще накануне сказал ему Кливдон, и сестры Нуаро с герцогом согласились.
Все заявили, что главная роль в этой сцене принадлежит Кларе, поэтому пусть действует по своему разумению. И пусть те, кто осуждал ее когда-то, увидят все собственными глазами.
Граф с удовлетворением кивнул, когда Клара дала Аддерли пощечину. Ну, а теперь… Теперь-то мерзавец не ускользнет от него. Он последовал за Аддерли, но не успел сделать и нескольких шагов, как услышал дрожащий голос мадам:
– Лорд Лан-мор!..
Граф остановился и обернулся. Марселина все еще стояла с ней рядом и обнимала ее. Чудесное платье Софи было в беспорядке. По лицу же струились прозрачные капли.
– Пожалуйста, проводите меня в отель, – попросила она.
При виде ее сползавшего лифа графа снова охватила ярость. Ему ужасно хотелось убить негодяя собственными руками, и он едва не сказал Софи, что ее отвезет Кливдон. Но огромные синие глаза удержали его, не позволили сказать глупость. Шумно выдохнув, он пробормотал:
– Разумеется, мадам.
Подхватив Софи на руки, Лонгмор понес ее мимо пораженных шепчущихся гостей, затем прошел по коридору, спустился по лестнице и вышел на крыльцо. Осмотревшись, потребовал подать экипаж.
Немедленно подали экипаж хозяйки дома. Граф усадил Софи и сел с ней рядом. Она молча уткнулась лицом в его плечо.
Когда они завернули за угол и Бартрам-Хаус скрылся из виду, он спокойно заметил:
– Похоже, все прошло прекрасно.
Она продолжала льнуть к нему – дрожащая и плачущая. Но, услышав его голос, отстранилась, вынула откуда-то крошечный платочек и деловито утерла слезы.
– Да, почти идеально.
– Почти?.. – удивился граф.
– Ты не должен был бросаться за Аддерли с намерением убить. Вообще не должен был за ним бросаться. Я же сто раз тебе объясняла. Мы все объясняли. Это снижает эффект. Неужели забыл про план? Да, конечно, если бы ты ударил его, проблема была бы… В основном она уже решена. Но мы ведь хотим опозорить его так же, как он опозорил твою сестру…
Лонгмор откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза.
– Знаю.
– Ты все забыл! Разве можно забывать такое? Ты едва все не испортил.
– Он прикасался к тебе, – пробормотал Лонгмор.
– Не более трех секунд.
– Он видел твою сорочку.
– Не более дюйма.
– И корсет.
– Еще дюйм. Он видел то же, что и все. В этом и был весь смысл.
– Знаю. – Лонгмор вздохнул. – Но я влюблен, а влюбленный мужчина не способен мыслить рационально. Поняла?
Ответом было молчание. С улицы сюда доносились цоканье копыт, стук колес и чьи-то голоса. Где-то звонил колокол.
– С тобой нужно что-то делать, – сказал Лонгмор.
– Ты уже кое-что сделал. Несколько раз. В двух разных гостиницах. – «Мы любили друг друга», – добавила Софи про себя.
– Думаю, придется на тебе жениться, – заявил вдруг Лонгмор.
Рыдания рвались наружу, но Софи решительно их подавила.
– Два предложения за ночь, – прошептала она. – Должно быть, сверкание бриллиантов туманит мужчинам мозги.
– Сверкание бриллиантов – это безумно романтично, – усмехнулся Лонгмор.
Софи резко повернулась к нему.
– Я шучу, ясно? Над нами с тобой. А если не стану шутить – заплачу. Но я уже наплакалась сегодня вечером!
– Притворно.
– Не вижу особой разницы, – отрезала Софи.
– Возможно, ты права. – Лонгмор помолчал. – Как бы то ни было, по душе тебе это или нет, но матушка хочет, чтобы я на тебе женился.
– То есть хочет чтобы ты женился на мадам, не так ли?
– Мать находит тебя весьма привлекательной, хотя и не слишком умной. Но она предполагает, что мы станем хорошей парой, так как считает, что и я не слишком умен.
– Но ты не можешь жениться на мадам. И не можешь жениться на мне, – заявила Софи.
– Что же тогда делать?
– Не знаю… – в растерянности пробормотала Софи.
– Тогда подумай хорошенько! Ты выручила мою сестру в ситуации, считавшейся абсолютно безнадежной, так что наверняка сумеешь найти выход и для нас с тобой. Ты обязана!.. Неужели у тебя не найдется какого-нибудь хитрого плана, который заставит матушку полюбить тебя?
– Со временем я смогу заманить ее к нам в «Мэзон Нуар», но заставить ее полюбить меня… О, об этом не может быть и речи. Только представь, что она должна испытывать!
– Чувства, – хмыкнул граф.
– Она женщина. Мать. Попытайся поставить себя на ее место. Кливдон женился не на ее дочери, а на модистке. Потом ты вдруг решаешь жениться на мне – на сестре женщины, разрушившей ее давно взлелеянные планы и пусть невольно ставшей причиной всех несчастий Клары.
– Так важно, чтобы моя мать тебя любила?
«Ты не понимаешь! – хотелось ей крикнуть. – Моя семья всегда только и делала, что уничтожала другие семьи! Уже много поколений… Я вовсе не добродетельна! Я злодейка, но не хочу ею оставаться!»
– Твои родители лишат тебя наследства, – сказала Софи. – И это – самое мощное их оружие. Возможно, единственное.
– В таком случае графу Лонгмору придется снять квартиру над магазином, и графине придется его содержать.
– Гарри, не болтай глупости! Ты прекрасно знаешь, это абсурд. Ты скоро возненавидишь такую жизнь. И имей в виду: завязки кошелька – в руках Леони. Мы с Марселиной только тратить умеем.
Лонгмор долго смотрел на Софи, потом со вздохом проговорил:
– Мы обречены. Но в таком случае… – Он умолк и сжал ее в объятиях.
«На большинстве центральных улиц столицы шали, отрезы тканей и множество других товаров выставлены в витринах на фоне зеркал, а по ночам свет люстр еще добавляет им блеска, от которого вполне способен ослепнуть человек, впервые приехавший в город. Роскошь, словно сошедшая со страниц “Арабских ночей…”»
«Книга английских ремесел и библиотека полезных искусств». 1818
В пятничном выпуске «Спектакл» изложил все детали инцидента на балу леди Бартрам, и было очевидно, что вышеуказанный бал станет главным событием сезона. Тут же давались пространные описания платьев главных участниц драмы.
В субботу «Спектакл» проинформировал читателей о том, что мадам де Вернон исчезла из Лондона так же таинственно, как и появилась. Выписалась из отеля «Кларендон» в пятницу вечером и уехала в экипаже, запряженном четверкой, – вот и все.
В воскресенье «Спектакл» сообщил, что лорда Аддерли исключили из всех клубов, членом которых он состоял.
В понедельник «Спектакл» объявил, что лорд Аддерли покинул Лондон глубокой ночью. Как выяснилось, кредиторы пустились в погоню за сбежавшим должником.
