Ливи почувствовала, как волнение сменяется в душе покоем, ясностью, уверенностью. Впервые за долгие месяцы она не испытывала мучительных сомнений. Обвив руками шею Девира, она прильнула к его груди.
– Вам придется самому сказать матери, что свадьба состоится в Холиншеде, даже если кому-то чудится в этом дурное предзнаменование.
После того как отец и его друзья разошлись по своим комнатам, на темный замок опустилась вязкая дремотная тишина. Прежде Ливи не доводилось прислушиваться к шорохам засыпающего дома. Сперва улеглись гости в своих спальнях, стало слышно, как тихо возятся горничные и камердинеры, готовясь ко сну. Где-то внизу по коридорам сновали лакеи, закрывая окна и двери; негромко ворчали разбуженные собаки. Наконец стихли и эти звуки. Казалось, дом, словно пес, вздохнул, свернулся клубком и задремал.
Запахнув полы пеньюара, Ливи выскользнула из комнаты и неслышно прокралась по коридору. Мягкие лайковые туфли необычайно громко шаркали по полу, нарушая сонное безмолвие замка.
Руки Ливи тряслись, она вцепилась в тонкую ткань пеньюара, пытаясь сдержать дрожь. Ночь выдалась душной, одежда стесняла движения. Отдаленный грохот в глубине дома заставил ее испуганно вздрогнуть. На мгновение Ливи застыла, потом взволнованно перевела дыхание и бросилась бежать. Остановившись перед дверью в конце коридора, она робко повернула ручку. К ее облегчению, дверь оказалась не заперта.
Девир сидел возле незажженного камина с бокалом бренди в одной руке и книгой в другой. Когда открылась дверь, он поднял голову. Судя по всему, появление Ливи нисколько его не удивило. Вздернув бровь, он смерил ее оценивающим взглядом. Одна из свечей на каминной полке, зашипев, погасла, звук на миг отвлек его внимание.
Ливи замерла, пытаясь выровнять дыхание. Сердце бешено колотилось в груди. Жар волнами разливался по телу, вытесняя остатки сомнений. Поднявшись, Девир положил книгу на каминную полку. С рассыпавшимися по плечам кудрявыми волосами, в полосатом шелковом халате, отделанном шнуром, он походил на чужеземного владыку.
Девир не сводил с нее испытующего взгляда, улыбаясь уголком губ, и Ливи вдруг поняла, что стоит, вцепившись в дверную ручку, словно сомневается, остаться или уйти.
– Вы заблудились? – спросил Девир, шагнув к двери. В жемчужном сиянии свечей его густые волосы окутывали голову темным ореолом.
Ливи покачала головой.
– Я надеялась, что вы еще не спите.
Полуусмешка Девира превратилась в широкую радостную улыбку.
– Я собирался выждать еще полчаса, пока все уснут, прежде чем ворваться к вам в спальню.
Он окинул Ливи властным взглядом собственника. Сердце ударило ей в грудь, на мгновение замерло и затрепетало, словно пойманная в силки птица. Подойдя к Девиру, Ливи взяла из его рук бокал с бренди. Осушив его одним глотком, она поставила пустой бокал на полку рядом с книгой.
Девир привлек Оливию к себе и обнял, его мягкие губы завладели ее губами. Пальцы легли на затылок Ливи, опустились вниз, и пеньюар соскользнул с ее плеч к ногам. Камеристка пришла бы в ужас, увидев легкий, воздушный шелк на полу. Подумав об этом, Ливи улыбнулась. Фрит ужаснулась бы еще больше, застав ее в объятиях Девира.
Его губы жадно прильнули к ее горлу. Горячее дыхание обожгло ей кожу. Ливи принялась развязывать непослушными пальцами шнуры на его халате.
Ладонь Девира обхватила ее грудь, пальцы сжали сосок. Ливи хрипло вскрикнула, распутывая последний узелок.
Ее дрожащие от нетерпения пальцы развели полы халата, но вместо обнаженной кожи нащупали тонкое полотно рубашки. Повеса в ночной рубашке. Эта мысль показалась ей нелепой. Девир рассмеялся и, сбросив халат, сорвал рубашку через голову.
Ливи отступила на шаг, оглядывая его восхищенным взглядом. Увидев Девира обнаженным возле озера, она тайком успела его рассмотреть, стараясь запомнить каждую черту. Но теперь она могла открыто пожирать его глазами. Этот мужчина принадлежал ей.
Высокий и сильный, он был поджарым и гибким, как дикий зверь. Ливи медленно провела пальцем по его ключице, коснулась плеча. Девир казался ожившей статуей. Дрожащие огоньки свечей отбрасывали тени на гладкую кожу, под которой проступали упругие, крепкие мышцы. Ливи не подозревала, что мужское тело может быть так прекрасно.
Длинные ловкие пальцы Девира развязали тесемку ее ночной рубашки и потянули вниз тонкое полотно, обнажив грудь. У Ливи перехватило дыхание, когда Девир усадил ее в массивное кресло с высокой спинкой и опустился перед ней на колени.
Его губы нашли ее сосок. Язык скользнул по нежной коже, лаская и дразня. Тело Ливи пронзило сладкой болью.
Она развела бедра, сминая ночную рубашку. Девир потянул ее к краю кресла, пальцы Ливи обхватили его восставший жезл. Яростный огонь желания полыхал в ней, разгораясь все сильнее.
Не в силах ждать, она нетерпеливо обвила ногами талию Девира, раскрываясь ему навстречу.
– Одно из немногих преимуществ моего положения заключается в том, что я не девственница, с которой приходится действовать неспешно, – прошептала она, куснув его за мочку уха.
Сжимая ладонями бедра Ливи, Девир сделал выпад, пронзив ее плоть. У Ливи вырвался вздох, ее ногти вонзились ему в спину. Она успела забыть, что значит принадлежать мужчине всецело, что такое слияние тел, ощущение полной близости.
Ливи подняла колени и выгнула спину, наслаждаясь этим пьянящим чувством. Ее муж всегда следовал правилам благопристойности, совершая акт супружеской любви деликатно, едва ли не благоговейно. В его объятиях Ливи ни разу не трепетала от страсти, от дикого, исступленного, почти звериного желания, которое терзало ее теперь.
– Я больше не могу ждать, – призналась она, вдыхая горьковатый, головокружительный запах кожи Девира. – Поспеши.
У него вырвался хриплый смешок, отозвавшийся дрожью в ее груди. Его тело задвигалось быстрее, яростнее. Ливи тихонько застонала в его объятиях.
– Подожди меня, – прошептал он, с каждым яростным толчком подводя ее все ближе к пику блаженства. Бедра ее затрепетали, пальцы ног подогнулись. Девир зажал ей рот ладонью, сдерживая рвущийся наружу крик, когда их сплетенные тела захлестнула волна наслаждения. Его отяжелевшая голова склонилась ей на плечо. Ливи обняла Девира, чувствуя, как содрогается его плоть, извергая горячую влагу. Он глухо застонал, уткнувшись лицом ей в шею.
Несколько долгих мгновений спустя он поднял голову и поцеловал Ливи. Его язык ласково скользнул по ее губам и проник в теплую глубину рта. Властная ладонь обхватила ее подбородок.
