– Вот это да, – только и могла выговорить Джиллиан. Грэм не мог сдвинуться с места. Сбылась мечта его детства. Он с нежностью провел пальцами по белоснежной шкатулке, будто она была живой.
– Легенда гласит, – сказал он задумчиво, – что, если вложить в шкатулку записочку со своим самым заветным желанием и поставить ее на ночь под кровать, то, когда проснешься наутро, желание исполнится.
– Я не верю в сказки. Я и глазам-то своим не очень верю сейчас. – Джиллиан, пытаясь унять дрожь в руках, дотронулась до изумруда. – Какие еще желания могут быть у человека, владеющего таким богатством? Богачам что угодно по карману.
– Не все в жизни можно купить за деньги, Джилли.
Она сжала его руку.
– Да, ты прав. Если бы я только могла, то выкупила бы твое прошлое и подарила бы тебе взамен другое. Но это не в моих силах.
Грэм обернулся, бросая прощальный взгляд на пещеру, и уже опустился на четвереньки, чтобы последовать за женой, как дверь внезапно захлопнулась. Внутри у него похолодело. Он толкнул дверь, но она не поддалась. Грэм нахмурился и толкнул еще раз.
Тут он испугался не на шутку и навалился на дверь всем своим весом, но дверь все не поддавалась.
Из-за двери донесся низкий смех.
– Выходи, Колдуэлл. Медленно.
Грэм застыл. Голос из его самых страшных кошмаров. Странтон.
Граф, очевидно, взял карту и направился в ближайшее поселение, где и затаился, поджидая их. Странтон одинаково желал и заполучить сокровище, и избавиться от Грэма, чтобы он не рассказал о его темном прошлом. Сейчас он мог исполнить оба этих желания – и получить богатство, и заставить Грэма замолчать навсегда.
Грэм медленно открыл дверь и пополз на животе. Впереди мерцал свет. Грэм добрался до большой пещеры. В нос ему ударил запах помета летучих мышей.
Грэм стоял лицом к лицу с врагом. Он завернул шкатулку в свой биниш и вскинул винтовку на плечо. Прострелить ему голову. Так просто. Но Странтон притянул к себе дочь, используя ее вместо щита. Грэм не решался выстрелить.
Джиллиан была бледна и вся дрожала.
– Отпусти ее, Странтон, – приказал Грэм.
– Опусти оружие, Колдуэлл. Неужели ты готов рискнуть и пристрелить ее?
– Прекрати прятаться, ублюдок. Это касается только нас двоих. Ведь ни ты, ни я не хотим, чтобы она пострадала.
– Мне уже нечего терять.
После минутного колебания Грэм решился:
– Хорошо, я опускаю винтовку. Отпусти ее.
– Кидай винтовку сюда, – приказал граф.
Грэм повиновался, и Странтон приблизился, продолжая прикрываться Джиллиан. Не спуская глаз с Грэма, граф оттолкнул винтовку ногой, и она полетела в глубокую расщелину.
– Пришло время открыть ей правду, Колдуэлл. О том, кто ты есть на самом деле, – сказал Странтон с мерзкой улыбкой.
У Грэма бешено заколотилось сердце. Он замер, «Ну, значит, судьба», – подумал он с болью. Джиллиан наконец узнает всю правду…
Джиллиан была в ужасе. Она выбралась из узкого лаза и наткнулась на отца, который тут же зажал ей рот ладонью, чтобы она не закричала, и приставил пистолет к виску.
– Отец, пожалуйста, оставь нас в покое, – прошептала она.
– Это все твой муж. Это он подсунул мне того дрянного мальчишку, Джиллиан. Он думает, что ловко все придумал и сможет уйти от моего возмездия. Но я отвезу его в Лондон и сдам властям, чтобы справедливость восторжествовала и виновный понес заслуженную кару. Тебе ведь понравилось. Признайся, мальчик. Признайся. Я хочу услышать правду. Ты сам во всем виноват, Колдуэлл. Скажи ей правду. Скажи, что тебе понравилось, – твердил граф.
Грэм нехорошо ухмыльнулся:
– Ты сделал все, чтобы меня в этом убедить. Но мы оба знаем правду, так ведь, аль-Гамра?
Джиллиан сжалась. Не может быть, только не это! Так это ее отец был виновником кошмаров Грэма?
Грэм придал лицу подчеркнуто бесстрастное выражение, которое Джиллиан слишком хорошо знала. Но у него на шее пульсировала жилка – на самом деле он был не так спокоен, как хотел показать. В его глазах сквозила паника.
– Ты стыдишься, Джилли? – спросил он тихо.
– Как же мне не стыдиться?
Подумать только, ее отец так подло обманул доверие маленького отчаявшегося ребенка.
– Хватит вилять, Колдуэлл. Давай сюда клад.
Грэм вытащил шкатулку из складок своего биниша и стал ее разглядывать.
– Нет, не отдам, она моя.
Граф расхохотался:
– Мне перевели, что про нее написано. Ты просто дурак, если веришь во все эти сказки, будто шкатулка исполняет желания.
При этих словах лицо Грэма омрачилось, он стал похож на обиженного ребенка.
– Нет, я не верю в то, что шкатулка волшебная. – Грэм немного помолчал, борясь с чувствами. – Но мне бы очень хотелось, чтобы это оказалось правдой. Когда-то давно я нашел карту. Она вселила в меня надежду. Я мечтал о волшебной шкатулке, о том, что с ее помощью можно изменить… все. В том числе и меня.
И тут Джиллиан поняла, ради чего, собственно, он отправился на поиски сокровища. Он с детства мечтал найти шкатулку не просто ради скрытого в ней богатства, он надеялся, что с ее помощью можно будет вернуть то, что он навеки утратил в детстве – близких, душевный покой.
У него на лбу выступили капельки пота. Усилием воли он вернул себе непроницаемое выражение лица. Он даже не смотрел на графа, который не опускал пистолет. Как же он одинок…
– Мечтать не вредно, Колдуэлл. Твою истинную природу это все равно не изменит. От правды не убежишь. Признайся в этом моей дочери. Ты просто ее использовал, чтобы добраться до меня. Она достойна того, чтобы рядом с ней был настоящий мужчина. В Америке этот скандал не помешает ей начать новую жизнь. Я дам ей часть денег, которые выручу от продажи сокровища. Дай моей дочери шанс обрести свое счастье.
У нее защемило в груди. Столько лет она ждала, чтобы отец проявил к ней хоть какие-нибудь теплые чувства, чтобы он хоть намеком дал ей понять, что любит ее… Он ни разу в жизни не обнял ее. Он заковал ее в цепи многочисленных запретов и строгих правил. И вот сейчас он собирался дать ей то, чего ей хотелось больше всего на свете? Право свободно выбирать свою судьбу?
Грэм молчал, но глаза его, казалось, кричали: «Не бросай меня, Джилли. Верь мне».
Джиллиан едва дышала. Эти двое сверлящих друг друга взглядами мужчин олицетворяли для нее два разных пути в будущее. Сейчас ей представился шанс получить деньги и воплотить свою давнюю мечту: уехать в Америку, поступить в колледж Рэдклифф и никогда больше не вспоминать о прошлом. «Разве ты не об этом мечтала всю свою жизнь», – спросила она себя.
Но стоило ей посмотреть на любимого мужа, как она поняла, что иногда мечты меняются.
Нет, она не может его бросить. Она, конечно, не может переменить его прошлое. Но зато она может положить конец ужасным сомнениям, которые его мучили. Особенно сейчас, когда она кое-что вспомнила.
