– Давай соревноваться наперегонки, – бросила вызов девушка, отпуская его руку. – Ну, это, конечно, если тебе не будет стыдно проиграть женщине, – она показала на противоположный конец пруда. – Тот, кто придет вторым, будет готовить ужин…
Фиби покатилась вперед, значительно обгоняя Алекса. Раскинув руки, девушка громко смеялась, слыша серебристое эхо своего голоса, отдающегося в заснеженном лесу. Такой живой и счастливой она еще никогда себя не чувствовала. Морозный воздух наполнял ее легкие.
Алекс поравнялся с нею и стал обгонять. Фиби ничего не оставалось, кроме как вцепиться в его меховую куртку.
Они потеряли равновесие и упали на самом краю пруда, врезавшись в колючий терновый кустарник, и девушка оказалась в объятиях лежавшего на спине молодого человека.
Отдышавшись, она спросила:
– Ты ничего себе не сломал?
– Нет, со мной все в порядке, – проворчал он и был не прав. Когда Алекс поднял руку, девушка увидела трехдюймовую колючку, насквозь пронзавшую рукавицу.
– Только не говори мне, что она прошла насквозь, – ужаснулась Фиби. Зубами Хосмен стащил рукавицу с неповрежденной руки, схватился за колючку и быстрым движением выдернул ее.
– Теперь уже нет.
Он снял другую рукавицу, быстро осмотрел ранку и сунул руку в снег.
– Ты такой храбрый, – проговорила девушка. – Неужели ты ничего не боишься?
Стряхнув с ладони снег, Алекс снова надел рукавицу, одарив Фиби кривой усмешкой.
– Больше всего на свете я боюсь тебя, принцесса.
Внезапно она поняла, что практически лежит на Хосмене. Их лица были так близко, что Фиби даже могла ощутить тепло его дыхания и столь характерный для него запах сосен и снега. Будучи не в состоянии шелохнуться и отвести взгляд, девушка смотрела Алексу в глаза. Они были безумно красивые, темно-карие, с длинными ресницами. А какие у него были губы! Она до сих пор помнила тот рождественский поцелуй.
– Ну же, сделай это, – прошептал он.
– Что именно? – тихо спросила Фиби, чувствуя, как по ее телу разливается приятное тепло.
– Поцелуй меня… Ведь ты именно об этом сейчас думала.
– Да… то есть нет… Кровь прилила к ее лицу.
– Поцелуй меня, Фиби, и скажи, что это тебе не понравилось.
– Я не могу.
Но ей так хотелось это сделать.
– Обманщица, – проворчал Алекс. – Я вот тебе никогда не вру. Я все время думаю о том, как бы тебя поцеловать. Мне ведь хочется это попробовать. Очень-очень.
От его слов девушку бросило в дрожь. От страха или от волнения? Ей захотелось вырваться и убежать.
– Ты что, боишься? – спросил он.
– Да.
– Ничего не бойся.
А Фиби понятия не имела, как избавиться от страха. Однако искушение было слишком сильным, чтобы ему противостоять.
Она приблизилась к Алексу, коснувшись его рта уголками губ. И он ответил жарким, долгим поцелуем, надеясь заставить ее страх исчезнуть. Закрыв глаза, девушка ощутила, как его язык осторожно раздвинул ее зубы и начал ласкать ее язык. Новые ощущения вызвали отчаянный жар в ее теле, и Фиби застонала от удовольствия.
Окруженные божественной тишиной диких лесов, они целовались долго и страстно, и к тому времени, когда девушка, наконец, оторвалась от Алекса, в голове у нее была необыкновенная легкость и удивление тому, что ей так захотелось чего-то еще. Неужели именно такие чувства должна испытывать женщина по отношению к мужчине? Столь яростную жажду?
Хосмен пристально посмотрел ей в глаза, и девушка прочла в них нежность, чувство столь невероятное для такого большого и грубого мужчины.
Фиби заговорила прежде, чем хоть что-то успела сообразить.
– Мне хочется большего, чем просто тебя целовать.
– Я знаю, – ответил Алекс.
– Откуда?
Он рассмеялся.
– Не все нужно объяснять словами. Девушка ощутила, как в ее душе созрело твердое решение. То было желание, незнакомое прежней Фиби, и тем не менее оно казалось ей естественным, как глоток свежего воздуха.
– Тогда почему бы нам не…
Алекс слегка отстранился от девушки.
– Ты не понимаешь, о чем просишь.
– Нет-нет… Я все прекрасно понимаю. Он замолчал.
Фиби представила себе его руки на ее теле, и огонь разгорался еще сильнее.
– Ну, пожалуйста, – услышала она собственный шепот. – Ты ведь сам сказал, что я больше не должна бояться.
Мужчина молча поднялся и подал ей руку, помогая встать. Нервозность и волнение охватили девушку, когда Алекс помог ей снять коньки. Сейчас Фиби думала о какой-то чепухе: о том, что водяная крыса пробила во льду лунку, чтобы полакомиться водорослями, что тяжелые и мрачные тучи обещают сильный снегопад и очень скоро станет совсем темно, а если снегопад кончится, то они вполне смогут увидеть звезды.
Алекс, между тем, проявлял сдержанность. По дороге домой он держал девушку за руку, а когда они пришли, стал растапливать печь, пока в комнате не стало тепло и уютно. Фиби сняла верхнюю одежду и повесила ее сушиться. Она лихорадочно размышляла о том, что ей предстоит, и не испугается ли она в самый неподходящий момент.
– Ну что, не передумала? – с нежностью в голосе спросил молодой человек.
– Нет, – девушка поспешила ответить, действительно боясь передумать.
Хосмен подбросил в печь очередное полено.
– Я тебя не обижу, не бойся… Не хочу показаться самоуверенным, но еще ни одна женщина не жаловалась на меня…
Фиби вновь охватила нервозность, и на какое-то время она лишилась дара речи. А когда смогла заговорить, то крайне удивилась своим словам:
– Неужели?
– Дорогая, – мягко улыбнулся Алекс. – Доставлять женщине удовольствие – один из моих талантов. – Он протянул руку. – Пойдем.
Помедлив, Фиби коснулась его ладони. Нет, она совершенно не боялась этого мужчину. Быть может, столь длительное совместное проживание сроднило их?
Алекс усадил девушку возле огня и, встав на колени, стал снимать с нее унты.
– И вот почему ты не должна бояться, – объяснял он, не сводя с Фиби глаз, – я не буду заставлять тебя делать то, что тебе не нравится. И если захочешь, чтобы я прекратил, тот так и скажи – я тотчас остановлюсь. Даю честное слово.
Взяв девушку за руку, он подвел ее к кровати.
– Не знаю, что делать, – срывающимся голосом прошептала Фиби.
– Любовь моя, – не спеша расстегивая ее платье, прошептал Алекс. – Доверься мне… Тебе ничего и не надо делать.
– Но почему ты меня раздеваешь? Саймон этого не делал…
– То, что делаю я, не имеет никакого отношения к тому, что сделал он. Ничего общего. Это нечто совершенно иное. Я хочу любить тебя всю.
Она стояла, словно зачарованная, удивляясь тому, как Хосмен сумел так быстро справиться с маленькими пуговицами платья. Когда Алекс стал снимать с нее юбки, девушка задрожала.
