Магнус, босой, но с мечом в руке, выступил им навстречу.
– Убирайтесь! Вон отсюда! Вас это не касается!
Асгард все еще не сводил глаз с Идэйн, губы его беззвучно шевелились. Она потуже запахнула плащ на груди и отвернулась, не в силах вынести взгляд этих ослепительно голубых глаз. Кто-то из рыцарей хмыкнул.
Тамплиер с трудом овладел собой и смог заговорить:
– Неужели ты думаешь, что этот… этот распутник женится на тебе?
Когда Идэйн покачала в ответ головой, лицо Ас-гарда исказилось судорогой.
– Матерь Божия! Это еще хуже! Ты тяжко согрешила перед господом! И совершила такой грех сознательно!
Магнус наступал на тамплиера, подняв меч, пока не уперся его острием в горло рыцаря.
– Убирайся отсюда, де ля Герш! – проревел он. – И забирай их с собой! – добавил он, кивком указывая на спутников тамплиера.
В первый раз за все это время Асгард взглянул на него.
– Ты осквернил ее, – только и сказал он, обнажая свой меч.
В кладовой не было места, достаточного для поединка. Королевские рыцари поспешно попятились, когда Магнус первым сделал выпад. Огромный тамплиер парировал его удар, пятясь к двери, протиснулся и выскочил в ночной двор. Магнус последовал за ним, яростно нападая на отступавшего Асгарда. Идэйн и оба рыцаря, спотыкаясь, тоже вышли во двор. Противники дрались, как безумные, не обращая внимания на ночной мрак, телеги и изгороди. Привлеченные их криками и звоном мечей, постояльцы высыпали во двор гостиницы. В руках они держали горящие факелы. Собралась целая толпа.
Идэйн застонала, зажимая руками рот.
Мужчины были молодыми, сильными и почти одного роста. Асгард был в доспехах, на голове его был шлем. Магнус, босой, в кольчуге, надетой на голое тело, сражался со свирепостью дикого зверя, о которой во время их первого поединка перед воротами замка тамплиеров Идэйн могла только догадываться. Он был похож на демона мести. Толпа принялась подбадривать его криками.
Идэйн теребила Дени и Жискара, умоляя их вмешаться и остановить поединок. Они отмахнулись от нее. Толпа все росла. Из гостиницы появлялись все новые постояльцы.
Идэйн понимала, что не в ее силах остановить Магнуса и Асгарда. Она не обладала такой властью, как бы отчаянно ни желала этого. Они были готовы биться насмерть. Идэйн, онемевшая от ужаса, наблюдала за ними. Асгард был холоден и полон решимости. Он был непревзойденным противником. Магнус же, такой же рослый и сильный, сражался, как одержимый.
Ярость их не иссякала, а, напротив, все возрастала, и это испытание воли и мускулов продолжалось. В толпе кто-то застонал, видя, что Асгард зажимает рукой рану в левом боку. Тамплиер зашатался.
– Нет! – вскричала Идэйн. Ей было невыносимо думать, что рана в его левом боку снова открылась, и все ее усилия и часы, проведенные у его ложа после их бегства из Эдинбурга, – все это оказалось напрасным. Она вырвалась из рук удерживавшего ее Жискара.
– Матерь Божия! Неужели вы не понимаете? Он же не может больше сражаться! – Она подбежала к противникам.
– Магнус!
Они не замечали ее. Когда Идэйн рванулась вперед и оказалась между ними, звон мечей зазвучал опасно близко от ее головы. Внезапно Асгард упал на одно колено, продолжая сжимать меч, острие которого оказалось в грязи.
Идэйн встала на колени возле тамплиера. Вот тут Магнус заметил ее. Он успел удержать уже занесенный меч и отпрянул назад. Он задыхался, по лицу его градом лил пот.
– Отойди от него! – крикнул Магнус. – Я убью его!
Асгард опирался на свое оружие, зажимая рукой бок. Сквозь пальцы сочилась кровь. Идэйн обхватила его, чтобы поддержать. Глаза Магнуса округлились, и он с проклятием отбросил свой меч.
– Отойди от него! – взревел он. – Неужели ты не видишь, что тамплиер желает тебя? Черт возьми, Идэйн, поклянись, что он никогда не касался тебя!
Идэйн непонимающе смотрела на него:
– Что ты говоришь?
Магнус наклонился, поднял свой огромный меч и вложил в ножны. Толпа постояльцев гостиницы шагнула к ним ближе. Люди напирали, стараясь расслышать как можно больше.
Магнус вспылил и прошипел сквозь зубы:
– Пойдем со мной, Идэйн. Я о тебе позабочусь. Король Генрих никогда не узнает, что ты не вернулась в монастырь.
Идэйн молча смотрела на его мрачное лицо, будто слышала самого дьявола. Рядом с ней Асгард делал попытки подняться на ноги.
– Помогите мне встать, – задыхаясь, говорил тамплиер. – У нас еще не кончено. Говорю вам, я могу еще сражаться.
В голове у Идэйн мутилось. Мысли ее скакали, как сумасшедшие, ей казалось, что земля уходит у нее из-под ног. В темноте факелы казались ей ярко-красными вращающимися шарами. В голове у нее вдруг зазвучали голоса, она услышала шепот. Голоса говорили ей, что она не должна делать того, чего требовал от нее Магнус. Он был прав: это было их последнее занятие любовью.
Идэйн не могла вымолвить ни слова, она только покачала головой. Ее спутанные ярко-золотистые волосы падали на лицо. Она знала: Магнуе хотел, чтобы она подняла глаза и посмотрела ему в лицо, но она не могла этого сделать.
Наконец она услышала, как Магнус втянул в себя воздух и ушел. Идэйн понимала его гнев и разочарование. Теперь толпа окружала их плотным кольцом: люди толкались, высоко поднимая факелы, чтобы разглядеть бледное лицо Асгарда.
– Господь и святые ангелы! – крикнул в толпе кто-то. – Гляньте-ка на землю. У него снова пошла кровь!
Асгард прижимал к боку покрасневшую от крови ладонь. Сухая зимняя трава под ним была вся пропитана кровью. Подбежал белоголовый оруженосец и помог ему подняться.
– Помоги мне войти внутрь и попроси Дени и Жискара снять с меня кольчугу, – сказал тамплиер. Губы его одеревенели от боли. – Тогда мы увидим, в каком состоянии рана.
Идэйн кивнула. Она взяла Асгарда под локоть и вдвоем с беловолосым оруженосцем помогла ему доковылять до дверей гостиницы.
– До Великого Потопа, описанного в Библии, – рассказывала Идэйн, – пятьдесят три старейшины, предводительствуемые женщиной по имени Сессэйр, пришли в Ирландию и открыли эту страну. В то время она была населена гигантами.
Идэйн перевязывала бок Аегарда куском бедой тонн. Асгард лежал у дороги поддеревьями. Они остановились, чтобы она могла осмотреть и перевязать длинную и тонкую рану на боку, которая теперь снова раскрылась и сильно кровоточила. Но, судя по ее виду, при некотором везении рана эта должна была скоро затянуться.
– В те дни, – продолжала свой рассказ Идэйн, – для женщин было естественным предводительствовать мужчинами и исследовать новые земли. С Сессэйр были множество женщин и всего трое мужчин: Бит, ее отец, сын Ноя, которого знают все, кто знаком с Библией; Финтан и Ладра, их кормчий. Трое мужчин поделили между собой женщин. Финтану досталась Сессэйр.
