— Для меня это не греза. — Приподнявшись на локте, Мерсер повернулся к Зоэ.
Он теперь видел ее лицо, освещенное огнем, мягкие темные кудри, красивый нос, пожалуй, чересчур крепкий, но все же совершенный, полные озорные губы, подбородок замечательно острый, как и ее индивидуальность. Его таинственная темноглазая красавица, и все же она совсем не его. Честно говоря, он задавался вопросом, сможет ли какой-нибудь мужчина обладать ею.
Он определенно хотел попытаться. Даже если это означало безумие. Мерсер подвинулся ближе и коснулся губами ее виска.
— Зоэ, я хочу заняться любовью с тобой.
— И я хочу тебя, — честно ответила она, повернувшись к нему, выражение ее лица почти граничило с непристойностью. — Я начинаю думать… гм… что всегда хотела. И это всегда был ты.
— Всегда я, — пробормотал Мерсер, проведя губами по ее щеке. — Не Робин?
Она слабо усмехнулась:
— Это никогда не был Робин. Робин мой друг. А ты всегда казался… слишком совершенным, слишком недосягаемым для такой, как я.
— Поверь, — его губы заскользили по ее шее, — я никогда не был совершенством. И я очень, очень досягаем сейчас, особенно для тебя.
— И никаких вопросов? — прошептала она. — Только сегодня ночью, а потом мы… потом мы вернемся к реальной жизни?
В этот момент Мерсер продал бы душу дьяволу за возможность уложить Зоэ на песок и овладеть ею. Он жадно целовал ее в губы горячим ртом.
— Возможно, это и есть реальная жизнь? — пробормотал он, оторвавшись от нее. — Возможно, к этому все и сводится, Зоэ?
— Я этого хочу, — ответила она и поцеловала его. Пока они целовались, его руки, лаская, бродили по ее телу. Ее грудь, маленькая и совершенная, проступала сквозь влажную ткань, наполняя его ладонь и питая его фантазию. Ее шея — ему всегда нравилась ее шея! — такая изящная и такая белая. И ее руки, тонкие и в то же время сильные. В пылу желания Мерсер как-то сумел стащить с Зоэ влажную рубашку. За ней скоро последовали его нижние штаны.
Он отстранился и, опустившись на колени, смотрел на Зоэ. Она все еще сидела, прислонившись к большому камню и закинув одну руку за голову. Золотистый свет пламени заливал ее, согревая безупречную кожу. Ее влажные буйные кудри рассыпались по камню, теплое тело манило.
— Что? — почти рассмеялась она.
— Ты такая красивая, — шептал он. — Такая совершенная.
— Только потому, что ты кое-что от меня хочешь, Мерсер. — На ее лице заиграла озорная улыбка. — Раньше я для тебя с совершенством и рядом не стояла.
— Да, ты несовершенна, — хрипло ответил он. — Ты избалованная, беспечная, праздная… и ты добрая, хорошая и полная жизни. И ты сводишь меня с ума.
Но ты то, чего я хочу, Зоэ. Я перестал бороться с этим и не изменил бы тебя ни на йоту.
Мерсер сам удивился правде, которую сказал. Глаза Зоэ были все еще широко распахнуты от изумления. Он нагнулся, поцеловал ее колени, потом порывисто устроился между ними.
— А я думала, мужчины всегда лгут женщинам, чтобы получить что хотят! — хихикнула Зоэ.
Он покачал головой и положил руку на сладкую выпуклость ее живота, немного потрясенный мечтами, мелькнувшими в его уме. Мечты о том, как Зоэ просыпается в его кровати, как она возится с его ребенком…
— Я никогда не буду лгать тебе, — сказал он, глядя на нее. — Кроме того, скорее это я дам тебе то, что ты хочешь.
Опустившись, он коснулся ртом там, где лежала его рука.
— Мне нужно попробовать тебя на вкус. — Его голос был глухим. — Позволь мне, Зоэ.
— Д-да, — неуверенно откликнулась она.
Он встал на колени между ее ногами, грубый песок не пугал его. Скользнув руками по ее груди, Мерсер почти благоговейно провел губами по ее животу.
— Откинься назад, — приказал он. — И закрой глаза. Зоэ замурлыкала, когда его губы коснулись ее живота. Мерсер действовал медленно, прекрасно понимая, что все это для нее ново. Он поклялся на этот раз не торопиться и вознести ее к кульминации по волшебной спирали желания. Он чуть шире раздвинул ее ноги и легко тронул языком ее плоть.
У нее вырвался вибрирующий звук. Он погладил ее снова, чуть глубже, и провел пальцем по складкам. Они уже были влажными. Медленно он распалял ее страсть, пока Зоэ не затрясло, она вцепилась ему в плечи, впиваясь ногтями в твердые мускулы. Он легко двинул кончик пальца в ее шелковистые ножны и почувствовал, как напряглись внутренние мышцы, туго обхватив его и приглашая глубже. Ее начала бить сотрясавшая до мозга костей дрожь, Зоэ подняла бедра к его рту, нежные сладкие крики желания рвались с ее губ.
Зоэ распласталась под ним, словно бушующий океан, его тело все сильнее напрягалось от желания, возбуждаемое ее страстными криками. И когда она снова затихла, он медленно целовал внутреннюю поверхность ее бедер, потом откинулся назад и смотрел на нее, вялую и пресыщенную. Торопливо он сдернул с камня рубашку и бросил на песок.
— Ложись, — приказал он.
Ее глаза медленно открылись, угол рта изогнулся, когда она увидела его отвердевшее копье.
— Нет, — мягко отказалась она. — Давай поменяемся местами.
— Зоэ, — предостерегающе произнес Мереер.
Она встала на колени, схватила его за плечи и поцеловала.
— Мерсер, — настаивала она, — я не упаду в обморок и не стану говорить тебе, насколько ты хорош, потому что тебе тысячу раз это уже говорили, я в этом уверена. Но если ты думаешь, что от того, что у меня ноги в желе превращаются, я стану твоей рабыней, возможно, ты выбрал не ту девушку, чтобы покувыркаться.
— Это не кувыркание, черт побери! — отрезал он, — Ты нужна мне! Нужна так сильно, что я…
— Тогда поменяйся со мной местами, — повторила она, отстраняясь.
Он сел, как она просила, прислонившись спиной к камню. Зоэ притулилась у него под рукой, закинула на него ногу и положила маленькую теплую руку на его мускулистую грудь.
— Как няня всегда говорит? — бормотала она, поглаживая мягкие завитки, сбегавшие вниз по его животу. — Что соус для гусыни, то соус и для гусака?
— Зоэ, я не думаю… — У него перехватило дыхание, когда она тронула его. — Зоэ, я…
Ее маленькая ловкая рука, обхватив, поглаживала его разгоряченное мужское достоинство, налившаяся головка, казалось, готова была взорваться. Зоэ двигала рукой вверх и вниз, напряженно сжав ладонь.
— Мм! Зоэ, я думаю…
Ее губы коснулись его живота, и мысли Мерсера растаяли.
— А я думаю, — пробормотала она, ее дыхание вибрировало у его горячей плоти, — что тебе следует перестать думать.
Зоэ легла на живот. Обе ее руки теперь были на его теле, настойчивые и озорные, отблески костра играли на красивой выпуклости ее ягодиц. Зоэ нагнулась ближе, ее кудри задели его бедра, и кожу закололо иголочками от чувственного ощущения. Как будто каждый дюйм его плоти пробудился к жизни, ожидая того, что — Мерсер это знал — должно произойти дальше.
