Клара приподняла подбородок:
– Мисс Лейси, милорд.
Взгляд Ливерпула передвинулся на Клару.
– Она служанка.
Лицо Клары сделалось жестким.
– Эта женщина доказала свою преданность Англии и его высочеству. Она заслуживает того, чтобы с ней обходились соответственно.
Роуз покачала головой:
– О, благодарю вас, миледи, но меня мало беспокоит то, что лорд Ливерпул думает обо мне. Мое мнение для него просто не существует. – Она сжала руки в кулаки. – Коллиз прежде всего человек, черт возьми! А не какой-то стратегический объект! Не джокер в колоде карт! – Она с вызовом посмотрела на Далтона: – Даже для вас.
– Роуз, – зарычал Далтон, – опомнитесь! Вы играете с огнем.
– Но Роуз права, – снова вмешалась в разговор Клара. – Далтон, ты должен обзавестись собственным наследником и позволить Коллизу делать то, что он хочет. – Она повернулась к Ливерпулу: – Милорд, у вас есть Шарлотта. Она замечательная принцесса и однажды станет такой же замечательной королевой. Если вы, конечно, не запретите ей думать самостоятельно и принимать самостоятельные решения.
– Я всегда это и говорил, – мягко заметил премьер-министр. – Я просто понять не могу, откуда взялись эти фантастические идеи.
Роуз вздохнула.
– Значит, вы освободите Коллиза?
– Нет никакой необходимости освобождать Коллиза от чего-то или от кого-то. Коллиз знает, что такое долг.
Роуз снова вздохнула и потерла рукой лоб.
– Да, я уверена в этом.
Лорд Ливерпул постучал пальцами по своему подбородку.
– А вот что касается вас, мисс Лейси… Вы освободите мистера Тремейна?
Роуз устало посмотрела на него. Он не верил ей. Неужели их выдал принц?
– Я не держу Коллиза, – спокойно ответила она. – Мы просто вместе выполняли задание… Ничего более…
– Гм-м-м… – Лорд Ливерпул с сомнением посмотрел на Роуз.
– Если разговор с мисс Лейси окончен, милорд, – деликатно проговорила Клара, – то давайте отпустим ее. Она должна немного отдохнуть.
– О нет, миледи! – запротестовала Роуз. – Мы не можем терять время сейчас! Нужно немедленно остановить погрузку оружия на корабль. А если оно уже погружено, надо задержать судно.
Далтон кивнул:
– И мы это сделаем. Я уже послал Фиблза в порт. Он должен найти этот корабль, и потом мы отправим туда «лжецов». К сожалению, мы еще не всех наших людей оповестили о том, что его высочество нашелся, и поэтому в данный момент мы не располагаем большими силами. Но тем не менее мы уже можем начать операцию. – Он кивнул. – А вы, мисс Лейси, должны отдохнуть. Вы прекрасно поработали.
Услышав эти слова, Роуз неожиданно почувствовала, как на нее наваливается усталость. Да, она сделала все, что смогла. Теперь обойдутся и без нее.
– Да, милорд, – проговорила Роуз. Да, она пойдет и ляжет спать.
Но сначала Коллиз. Она должна увидеть его и убедиться в том, что с ним все в порядке. И пожелать ему удачи. Роуз попрощалась со всеми, сделала реверанс, и Клара проводила ее до дверей.
Когда Клара вернулась, Далтон пристально на нее посмотрел, пытаясь понять, о чем она думает. По идее она должна была бы сейчас поддержать его. Ей ведь лучше других известно, почему он не может отпустить Коллиза на все четыре стороны. Коллиз был его единственным наследником. Но что это? Клара улыбается? Она чему-то радуется?
Их взгляды встретились. Потом Клара опустила глаза, и Далтон проследил за ее взглядом. Ее руки нежно прикоснулись к животу. Когда она снова подняла голову, в ее глазах мелькали озорные огоньки, ее глаза светились радостью. Да, да, ее глаза светились радостью! У Далтона перехватило дыхание. Неужели? Наконец… Он вдруг почувствовал, что теперь может свернуть горы. Ему захотелось обнять ее, прижать к своей груди.
Неожиданно послышавшееся раздраженное покашливание напомнило Далтону о том, что они с Кларой в гостиной не одни. Ливерпул насмешливо смотрел на него.
– Мне известно, Этеридж, что вы всегда поддерживали в своих людях свободомыслие и умение делать заключения, но в данном случае, полагаю, вы несколько переусердствовали. К чему это восстание домашней прислуги? Тремейн нам не понадобится, если он оседлает эту… женщину. Постыдная связь! О чем вы думали, посылая его вместе с ней? Я с самого начала говорил, что принимать женщин в «лжецы» – величайшая глупость. И кроме всего прочего, как вы могли подвергать Тремейна такой опасности?
Далтон слушал Ливерпула и не слышал. Он не мог отвести глаз от своей красавицы жены.
– Ему нельзя скучать. Если он заскучает, то непременно ввяжется в какую-нибудь авантюру. Которая к тому же может оказаться еще опасней, чем работа в «Клубе», – рассеянно проговорил лорд Этеридж.
– И тем не менее я все равно хочу надеяться, что вы каким-то образом оградите его от общения с вашей… бандой. Служанки, конюхи и лакеи! Ха, хороша компания! А завтра он пожелает жениться на этом существе!
«Господи, он когда-нибудь уйдет отсюда?» – простонал про себя Далтон. Затем он сложил руки на груди и посмотрел на премьер-министра невидящими глазами.
– И все-таки я не могу понять, что за фантастическую историю вы тут сочинили, – проворчал напоследок лорд Ливерпул.
Роуз нашла Коллиза в его покоях. Он сам открыл ей дверь. Денни уже успел обработать его ссадины и кровоподтеки. Из губы Коллиза все еще сочилась кровь, и он время от времени прижимал к ней носовой платок. Поверх свежей белой рубахи и чистых бриджей он надел темно-синий халат, цвет которого выгодно оттенял его глаза. Волосы Коллиза были еще влажными, а синяки не выглядели такими уж устрашающими.
Он счастливо улыбнулся, и тут же из его губы закапала кровь. Он сморщился и прижал к губе платок.
– Роуз! Заходи! – Он шагнул в сторону и позволил ей пройти в комнату. – Ты даже не переоделась. У тебя не было времени? Да? Далтон, вероятно, замучил тебя.
Роуз прошла в комнату и остановилась. Коллиз с трудом подавил в себе желание обнять ее.
– Рада тебя видеть, – смущенно проговорила она, в ее голосе без труда угадывалась усталость. Коллиз закрыл дверь. Роуз возражать не стала, но, оставшись с ним наедине, она по-прежнему чувствовала себя напряженно. Она, не двигаясь, стояла перед дверью и, казалось, ждала, когда ей представится возможность уйти.
– Роуз, что случилось? Почему у тебя такой взволнованный вид? – спросил Коллиз. Она обхватила себя руками, как будто ей вдруг сделалось холодно, и опустила голову. – Но если не хочешь объяснить мне, в чем дело, ничего не объясняй. Я не настаиваю…
Она кивнула:
– Я не хочу об этом говорить.
– Но почему? – Он вздохнул, а потом улыбнулся. – Я, конечно, не настаиваю, но…
