А Шарлотта не замечала ни смятения Эльке, ни ее работы. Все время она проводила с Найджелом. Наконец-то прибыл рояль – свадебный подарок отца Шарлотты. Слишком поздно, чтобы позабавить Патрика, но Шарлотта и Найджел получили полный комплект удовольствий.
Шарлотта часто любила повторять, что много лет занималась музыкой. Сейчас же выяснилось, что таланта у нее нет никакого. Она громко стучала по клавишам, создавала много шума, но когда к роялю садился Найджел, Эльке сразу распознавала руку мастера. Он играл Моцарта, Листа, Шопена, любимых композиторов ее матери.
Как-то после обеда Найджел, заметив, как Эльке прислушивается к его игре, пригласил ее сесть рядом.
– По-моему, у вас есть музыкальный вкус, – сказал он.
Она кивнула.
– Эта музыка говорит о любви больше, чем любые слова.
– Не просто о любви, наверное, а о какой-то особенной любви, не так ли? – Найджел пристально посмотрел ей в глаза, но Эльке резко отвернулась.
«Господи, неужели он догадался? Если да, скажет ли Шарлотте?»
Решив направить разговор в более нейтральное русло, она ответила:
– Эта музыка напоминает мне мою маму. Она была прекрасной пианисткой, но, конечно, не такой, как вы. У вас действительно настоящий талант. Мама была учительницей музыки. Ну а вы, несомненно, могли бы быть концертным пианистом.
Ее удивило, как печально взглянул на нее Найджел.
– Мог бы, вы правы, но… я лорд Гленхевен, и поэтому не могу ничего.
«Вот как, – подумала Эльке, – Неужели положение в обществе и богатство могут мешать счастью?»
– Отчего же, ведь вы так молоды. Еще не поздно.
Его пальцы нежно ласкали клавиши.
– Это было поздно уже в день моего рождения. Эльке положила ему руку на плечо.
– Чем вы будете заниматься, когда возвратитесь в Англию?
– А вот это, моя дорогая Эльке, покрыто туманом.
Он ударил по клавишам и заиграл бравурную мазурку, а через секунду появилась Шарлотта и, смеясь, затанцевала по комнате.
– Как хорошо было бы, если бы вы могли играть и танцевать со мной одновременно! – воскликнула она.
Найджел посмотрел на нее и улыбнулся:
– Есть старая пословица: остерегайтесь своих мечтаний, а то вдруг они исполнятся.
– Сэр, вы прекрасно знаете: то, о чем я мечтаю, должно исполниться. Обязательно. Я обещаю вам! Рано или поздно, мой дорогой Найджел, это сбудется. Могу поспорить на что угодно.
Патрика не было. Одиночество разъедало сердце. Часы переливались в недели, недели превращались в месяцы. Эльке страстно желала, чтобы Патрик возвратился живым и здоровым, и одновременно страшилась его возвращения, потому что оно означало ее отъезд с ранчо. Весенние примулы и васильки уступили место летним маргариткам и ярким полевым цветам, которые индейцы здесь зовут «покрывала». Еще до отъезда Патрика Эльке посадила в огороде много овощей и весь июнь провозилась с ними.
Она вычистила все свои платья, привела в порядок обувь и выстирала постельное белье.
Она делала все то, что обычно делает любящая жена в отсутствие мужа. Шарлотта же с Найджелом играли. Дни становились все длиннее, но им их все равно не хватало. Правда, Эльке от этого было только легче, по крайней мере хотя бы не надо было развлекать Шарлотту.
Единственным светлым пятном, скрашивающим ее существование, были визиты Вельвит. У той, казалось, было какое-то сверхъестественное чутье появляться именно тогда, когда Эльке становилось невыносимо тоскливо. Ее приезды были настоящими праздниками. Кроме того, она всегда привозила новости о том, что делается там, в огромном мире, за пределами ранчо Прайда.
Вскоре после отъезда Патрика Вельвит приехала на ранчо сообщить, что армия северян атаковала форт Самптер в Чарльстоне. Несколькими неделями позднее она показалась снова – рассказать о первых сражениях войны. Ну и так далее. Так что Эльке не была удивлена, увидев однажды утром в начале июля Вельвит, подъезжавшую к дому в своем кабриолете.
Эльке распрямила спину, оторвавшись от цветочной клумбы у центрального входа, вытерла о передник грязные руки и помахала подруге.
– Слава Богу, с тобой все в порядке! – воскликнула Вельвит, выскакивая из кабриолета. – У меня прямо сердце разрывалось на части – все думала, что не успею.
– Что ты имеешь в виду? – спросила Эльке, обратив внимание, что лошадь Вельвит вся в мыле. – Что случилось? Что-нибудь узнала насчет Патрика?
– Не о Патрике я сейчас беспокоюсь, – сказала Вельвит, беря Эльке за руку и увлекая на веранду. – А о тебе. Где Найджел?
– Он в гостиной с Шарлоттой, – ответила Эльке, упершись наконец ногами в землю так, что Вельвит не смогла сдвинуть ее с места ни на дюйм. – Если у тебя плохие новости, то скажи их лучше мне, прежде чем передавать Шарлотте. Ты же знаешь, она поднимает панику по малейшему поводу. Что, плохие новости с войны?
– С войны? – Вельвит посмотрела на нее в замешательстве. – Эльке, я чуть не погубила свою лошадь, чтобы принести тебе эту новость. Дело в том, что снова появились Детвайлеры. Их видели в Льяно.
– Я-то думала, что они подадутся на восток, чтобы присоединиться к армии южан.
– А вот я этому никогда не верила. Эти два оболтуса не такие храбрые, чтобы воевать по-настоящему на настоящей войне. Не знаю, где они ошивались все это время, и знать не хочу. Они прибыли в Льяно пару дней назад и начали всюду трепаться о том, что ты их оклеветала, что пыталась натравить на них шерифа, когда случилась трагедия с Отто, и что в ближайшее время они собираются с тобой расквитаться.
Эльке сжала кулаки.
– Кто тебе это сказал?
– Одна из моих девушек. У нее был один клиент, перегонщик скота, который проезжал через Льяно по пути во Фредериксбург. Он спрашивал, знает ли она тебя. Я должна была тебя предупредить. Надо предупредить Найджела.
– Ничего не надо. Я не хочу, чтобы Найджел принимал участие в моих делах. И мне не хочется пугать Шарлотту.
– Но ведь Патрик просил Найджела присматривать за тобой, – простонала Вельвит, повысив голос. – Кроме того, они все равно меня увидят и начнут расспрашивать. Что ты мне прикажешь, врать им?
Вельвит Эльке была все равно что сестра. Даже ближе. И она всегда радовалась ее приездам. Но сейчас надо было что-то быстро решать.
– Мы ничего им объяснять не будем, потому что ты сейчас же отправишься назад. И пожалуйста, на обратном пути не гони так свою бедную лошадь.
Вельвит отшатнулась, как будто получила пощечину.
– Но ты не сделаешь этого.
– Извини, но так надо. Ни в коем случае нельзя пугать Шарлотту. Она придет в ужас от всего этого. Ты же знаешь, как любит она все драматизировать. В каждом темном углу ей начнут чудиться бандиты.
