— Мисс Мариса, я весь внимание.
— Я… я надеялась, что вы могли бы сказать мне, почему… из-за чего вы и мой отец стали врагами?
— Он вам ничего не говорил?
Она покачала головой.
— Спросите его.
— Я спрашивала, — безнадежно сказала она. — Он не хочет говорить об этом.
Его взгляд смягчился.
— Вы очень похожи на вашу мать.
— Она имела к этому какое-то отношение?
Он вздохнул.
— Плохо, что вы оказались в этом замешаны. Но вам лучше спросить своего отца.
— Когда-то вы были лучшие друзья, — еще раз заговорила она с ноткой отчаяния в голосе.
Он отвернулся к стене, так что она не видела его лица.
— Лучшие друзья доверяют друг другу, — ядовито произнес он. — К несчастью, ваш отец мне не доверял. И это все, что я могу сказать.
В его словах чувствовалась боль, Мариса почти видела ее.
— Может, я могу что-то сделать?
— Сейчас уже нет, — резко сказал он. — Все зашло слишком далеко.
— Но страдают другие люди.
Он вновь повернулся к ней с упрямым выражением.
— Мне требуется эта вода для моего стада, и ничто не сможет мне помешать добраться до нее.
— Может быть, если бы я знала, то могла бы что-то сделать.
— Теперь никто ничего не может сделать, — сказал он.
— Вы ошибаетесь. Надо, чтобы вы ошибались.
Он было протянул ей руку, потом прервал жест.
— Вы так похожи на нее. Всегда старалась примирить. — Губы его сжались. — Но он предпочитает ссору, и будь я проклят, если позволю ему меня разорить.
— Мистер Морроу…
— Мне очень жаль, Мариса. — Он выглядел измученным и ранимым. — Я пытался, Мариса, видит Бог, я пытался, снова и снова я пытался убедить его, что ничего…
Он замолчал, на лице появилось выражение упрямства, смешанного с гордостью, и Мариса, ощущая тошноту, поняла, что больше он ничего не скажет.
Она мгновение стояла в нерешительности.
— Спасибо, что поговорили со мной.
— Я в ссоре не с вами. Видит Бог, я не хотел ссориться и с Алексом. Но я, тем не менее, не собираюсь отступать. Он не прав, черт побери.
От ярости в его голосе Мариса снова похолодела. Когда она встала и вышла, ее еще пробирала дрожь. Наемник подошел, помогая ей сесть в седло. У него были крепкие руки, но взгляд, как у росомахи.
Мариса сразу пустила лошадь галопом. Ей требовался Салливэн. Ей требовалось тепло.
Бог знает, в каком часу Лобо понял, что он просто старается отомстить создателю — если тот существует, — но добился чертовски мало. У реки было достаточно деревьев и кустов, чтобы устроить две или три запруды.
Он бросил топор на землю и стал разминать руки, осознав, что еще раз оказался чурбаном. Его пальцы уже начинали неметь, а для того, что могло ждать впереди, ему требовались все возможности его «револьверной» руки.
И все же он был рад боли. Она нужна была, чтобы не думать об Уиллоу Тэйлор.
Сегодня несколько мгновений он снова чувствовал себя ребенком, у которого вся жизнь впереди, который мечтает, устремив взгляд на горизонт. Когда эта мечта прервалась? Так давно, что он не помнил. Но перед тем, как встретиться с Кантоном, он снова жил мечтой, до того реальной, что он ощущал ее всем своим существом.
А потом здесь оказался Кантон и мечта разлетелась вдребезги. Он смотрел на Кантона, и это было то же самое, что смотреться в зеркало. Уиллоу заслуживала большего.
Лобо уставился на груду стволов и ветвей, перегородивших реку. Вода уже немного поднялась с одной стороны. Ньютону не потребуется много времени, чтобы понять, что с его частью реки творится что-то неладное.
Лобо с трудом натянул перчатки и сел на каракового. Пора сменить Брэди. Бывший законник держался гораздо лучше, чем Лобо предполагал, но тело Брэди Томаса давно уже не было в той форме, в какой было когда-то. Лобо привык мало спать. Томасу отдых требовался гораздо больше, чем ему.
Подъезжая к холму, он посмотрел в сторону дома. В окне был свет, и он подумал, что, может, Уиллоу все еще не спала. Возможно, она жалела об этом дне, особенно после встречи с Кантоном. Он заметил быстрое, озадаченное понимание и даже мгновенный страх в ее глазах, и это пронзило его, как стрела в живот.
Добравшись до холма, он был почти уверен, что найдет Томаса спящим, но тот не спал. Бывший законник растянулся на земле, уперев подбородок в ладонь, и неотрывно смотрел на дорогу, проходившую чуть дальше. Он не оглянулся, пока Лобо не подошел к нему, но все же Лобо понял, что Томас знал о его приходе. Тело бывшего законника напряглось, потом расслабилось.
— Построили еще одну запруду? — коротко спросил Томас.
— Не совсем, — негромко протянул Лобо. — Гостей не было?
— Даже дока Салливэна, а я ожидал, что он заедет. — Наступила пауза.
— Он часто заезжает?
Брэди уловил нотку чего-то, похожего на ревность.
— Они с Уиллоу просто друзья.
Лобо поморщился и сел, по-индейски скрестив ноги.
— Они вроде подходят один другому.
— Не так, как вы имеете в виду, — сказал Брэди. Его все это отчасти раздражало, отчасти озадачило. В первый раз Лобо говорил ему что-то, кроме приказов и оскорблений.
— А что вы имеете в виду?
Даже при слабом лунном свете Брэди смог увидеть глубокую заинтересованность в обычно столь непроницаемых глазах. Брэди не сразу нашел слова.
— Док Салливэн смотрит только на мисс Марису, дочку Алекса Ньютона. И уже несколько лет, но ничего не предпринимает.
— Почему? — Лобо не понимал, какого черта он задает такие дурацкие вопросы.
— Думаю, потому же, почему вы так чертовски на взводе. Гордость. Он имеет примерно столько, сколько и вы. И временами он заболевает. Малярия. Так что он думает, что из него не выйдет хорошего мужа.
— Я не больной.
Брэди приподнял кустистую бровь, но ничего не сказал. Вместо того он взял коробку Уиллоу с медикаментами.
— Захватил это для вас. Если будете так относиться к рукам, придется вам искать другую профессию.
— Вас бы это здорово расстроило, — усмехнулся Лобо.
— Мне все равно, чем вы займетесь, когда все это кончится, — сказал Брэди, и добавил, хотя ему и больно было сделать самое близкое к правде признание, на которое он был способен, — но сейчас вы нужны Уиллоу.
Лобо пронзительно глянул на него, потом перевел взгляд на коробку. Томас был прав. Он снял перчатки и посмотрел на ладони, расправляя пальцы и ощущая боль. Он взял жестянку с мазью и потер лопнувшие волдыри. Он вспомнил, как нежно это делала Уиллоу, и стал втирать мазь еще крепче. Неужели он не мог выкинуть ее из головы?
Когда он закончил, то вернул жестянку Томасу, заметив, что руки Брэди дрожат гораздо меньше, чем прежде. И у него был прицеплен револьвер.
