— Эти бумаги, которые вы дали мне, — начала Фэнси. — Закладная. Она пропала. Улыбка исчезла с его губ.
— У вас неприятности с этим парнем?
— Нет, нет, — она покачала головой. — По правде говоря, он выкупил свою свободу и согласился остаться с нами по своей воле.
Глубокие складки на лбу усилили выражение озабоченности на лице юриста.
— Было ли это обдуманно?
— Так хотел Джон, — сказала Фэнси. — Йэн уже начал учить нас читать. Он прекрасный наездник и работал не покладая рук в поле, чтобы вовремя посадить табак, и…
Тернер выжидающе поднял брови:
—И?..
— Я вышла за него замуж.
Почтенный джентльмен вскочил и тут же рухнул обратно в кресло. От удивления он не сразу смог заговорить:
— Вы… вышли за него замуж?!
Она кивнула, сделав глубокий вдох.
— Я… мы… Мы подумали, что Роберт может причинить нам неприятности. Мой деверь хочет отобрать у меня ферму, считая, что земли и лошади должны принадлежать ему. Он угрожал мне распустить слухи о том, что я распутница, если я не продам ему закладную Йэна. Он даже подослал ко мне шерифа с угрозами, что общество не потерпит присутствия Йэна на ферме.
— Понимаю. — Тернер помолчал, взвешивая услышанное. — Когда состоялась свадьба?
— Около двух недель назад. Службу провел Руфус Уинфри, приходский методистский священник. При церемонии присутствовали двое свидетелей.
— Понятно, — еще не придя в себя, повторил адвокат.
Фэнси сознавала, что ему нелегко свыкнуться с этой мыслью. Знала она также, что его беспокоило то, что Йэн был каторжником, осужденным за измену, а не сам факт скоропалительного повторного замужества. В колониальном обществе женщины зависели от мужчин. Если у них не было взрослых детей, которые бы им помогали, они вынуждены были как можно скорее находить новых мужей.
Фэнси возмущал такой порядок вещей, но она была вынуждена подчиняться ему. С тех пор как ей исполнилось пятнадцать лет, о ней заботился Джон, отгородив от остального мира. Потом Джон умер и оставил ее наедине с серьезными проблемами, включая и каторжника-чужестранца. Даже если бы Йэн хотел остаться с ней, ей все равно пришлось бы бороться за свою независимость. Она не хотела снова стать уязвимой. Никогда.
Фэнси стиснула руки на коленях.
Тернер, казалось, медленно приходил в себя. С озадаченным видом он спросил:
— О чем вы тогда беспокоитесь? Если ваш… м-м… новый муж такой способный…
— Вчера наше табачное поле сгорело дотла. Удивление Тернера сменилось шоком. Он широко раскрыл глаза.
— Пожар был неслучайным, — добавила она. — Огонь занялся сразу в двух местах, далеко от дома. После пожара я обнаружила, что бумаги Йэна, подписанные мной, пропали.
Она знала, что ответит Тернер, к какому выводу он немедленно придет.
— Рассматривали ли вы возможность того, что табак был подожжен… вашим мужем? — осторожно спросил он.
— Нет, — ограничилась она лаконичным ответом. К его чести, он не стал упрекать или предостерегать ее, а просто спросил:
— Тогда кто, по вашему мнению, устроил пожар?
— Роберт, — уверенно ответила она. Брови Тернера сошлись на переносице. Он напряженно размышлял.
— Это серьезное обвинение против такого человека, как Роберт Марш.
Сердце Фэнси упало. Если Роберт подкупил и Тернера… Однако она не собиралась сдаваться.
— Роберт говорит, что Джон хотел отдать ферму ему, — продолжала она. — Я знаю, что Джон никогда бы так не поступил. Он не доверял брату.
Поколебавшись, Тернер кивнул:
— Я знаю, что это так. Джон говорил об этом несколько раз. И он тревожился за вас.
— Можете ли вы помочь мне?
Она видела, как чувство долга борется в нем с нежеланием ввязываться в войну с таким могущественным человеком, как Роберт Марш. Фэнси должна была признать, что просила у него слишком многого. Если он возьмет сторону неизвестного шотландского каторжника, его положению в обществе угрожает серьезная опасность.
Наконец Тернер решился. Задумчиво глядя на нее, он сказал:
— Я бы хотел встретиться с вашим шотландцем.
— Уверена, что он с радостью познакомится с вами, — заверила Фэнси адвоката. — Он хотел поехать со мной сегодня, но мы не могли оставить ферму без присмотра — после этого пожара. Но не могли бы вы сделать что-нибудь для меня… для нас сейчас?
Подумав с минуту, Тернер кивнул.
— Я напишу заявление, в котором вы клянетесь, что ваш муж выкупил у вас свою закладную. Что касается вашего брака… Я бы посоветовал вам получить копию брачного свидетельства или пожениться снова. Если вы абсолютно уверены… — Он запнулся. Очевидно, он все еще сомневался в обдуманности подобного шага.
— Спасибо, — поблагодарила она. — Сколько времени вам потребуется, чтобы подготовить заявление?
— Я напишу его прямо сейчас. — Юрист открыл ящик стола и вынул лист бумаги. Обмакнув перо в чернила, он начал писать.
Фэнси с трудом сдерживала нетерпение, ожидая, когда документ будет готов. Закончив, адвокат слегка подул на бумагу, чтобы высохли чернила, и пробежал текст глазами.
— Я прочитаю его вам, — предложил он.
— Благодарю вас, но я умею читать, — гордо заявила Фэнси.
Тернер без возражений протянул ей письмо. Фэнси взглянула на него, и уверенности у нее поубавилось. Она увидела несколько знакомых слов, однако смысл большинства был ей неведом. Сколько же времени пройдет, прежде чем она сможет читать документы, подобные тому, что держит в руках?
Тернер, казалось, понял, в чем загвоздка. Он встал позади нее и громко прочитал весь текст, и Фэнси внимательно водила глазами по строчкам, выхватывая знакомые слова. Длинные слова она не разобрала, но поняла достаточно и убедилась, что он выполнил ее просьбу.
Взяв у него перо, она подписала заявление там, где он показал. Закончив, она подержала документ в руках и вернула Тернеру.
— Я прослежу за регистрацией брака, — любезно пообещал адвокат, вернувшись за свой стол. — И привезите ко мне шотландца.
Фэнси посмотрела ему прямо в глаза, но увидела в них лишь заботу о ее судьбе.
— Обязательно, — сказала она. — Спасибо вам.
Идя сюда, она беспокоилась, поможет ли прошлая дружба Дугласа Тернера с Джоном и преданность ей преодолеть страх перед Робертом. Но Фэнси покидала контору юриста с легким сердцем, уверенная, что этому человеку можно доверять.
Тернер помог ей взобраться в седло, и Фэнси направилась домой. Ее переполняла гордость за себя. Она съездила в Честертон одна. Она выполнила намеченные дела, ее серьезно воспринял Дуглас Тернер, почтенный и уважаемый юрист, и, что более важно, она чувствовала, что теперь у нее есть союзник в борьбе против Роберта.
