Решив, что этого зрелища достаточно, Марлен быстро отошла в глубь, комнаты и поспешно задернула шторы, словно только сейчас заметив, что за ней наблюдают.
Несколько долгих минут она простояла в задумчивости у стены. Она была не так глупа, чтобы недооценивать соперницу: у Сабрины немало достоинств. Но тем не менее ее брак оставался вынужденным, а мужчина в таком браке редко бывает счастлив, особенно после того, как почувствует себя связанным по рукам и ногам…
Марлен подошла к туалетному столику и с пристрастием оглядела себя в зеркало, затем пощипала щеки, чтобы к ним прилила кровь. Ее улыбка угасла: Марлен заметила крохотные морщинки вокруг глаз. Немногочисленные, почти незаметные. Несколько лет назад она чуть было не завладела Слоаном, но ее привлекла более завидная добыча. Только потом она поняла: не все то золото, что блестит.
Да, с годами она изменилась, с горечью подумала Марлен. Она уже не молода и далеко не невинна. Мир суров, и ей пришлось приложить немало стараний, чтобы добиться желаемого. А Сабрина прекрасна, молода и невинна.
Но на стороне Марлен опыт, сила и терпение.
Она умеет ждать.
Сабрина едва удержалась, чтобы не ахнуть вслух. И не завизжать от ярости.
И не броситься бежать через весь плац навстречу Слоану. Он вернулся. Сабрина знала об этом и слышала, что во время игры в бейсбол он нанес решающий удар.
Он вернулся и сразу отправился играть в бейсбол… А затем — в гости к Марлен.
Сабрина с трудом заставила себя остаться на месте и сосредоточиться на словах Джин. Джин редко удавалось поговорить, и теперь она не желала отпускать Сабрину. Сабрина делала вид, что с живым интересом слушает каждое слово Джин, рассказывающей, как следует готовить тесто.
Но отрицать тот факт, что Слоан вышел из дома Мар-лен, было невозможно.
Нельзя было не заметить и того, как Марлен выглянула из окна, демонстрируя почти обнаженную грудь и глядя вслед Слоану. Сабрине захотелось провалиться сквозь землю. Она опасливо огляделась, чтобы проверить, видел ли Марлен еще кто-нибудь. Она не понимала, что сильнее волнует ее: сплетни или нож, вонзившийся глубоко в сердце. От неожиданности и боли у нее путались мысли.
Слоан еще не заметил ее. Поглощенный чтением письма, он медленно шагал к дому. Сабрина долго смотрела на него.
— …Я была так рада, что генералу понадобился именно мой хлеб, — продолжала щебетать Джин. — Этот рецепт так прост, что испечь по нему хлеб смог бы каждый.
— Джин, я уверена, что ни у кого хлеб не получится таким вкусным, как у вас.
— Вы и вправду так считаете? — с волнением переспросила Джин. Она улыбнулась, и ее лицо просияло. Временами она бывает такой милой, думала Сабрина, жаль только, что всегда держит голову опущенной, а улыбается редко и робко. В этот момент Сабрине не было никакого дела до рецепта Джин, но сама Джин придавала разговору огромное значение, поэтому Сабрина попыталась успокоиться.
— Да.
— Ллойд был бы польщен. Он всегда старается производить хорошее впечатление. Боюсь, я не гожусь в жены честолюбивому военному.
— Не болтайте чепухи, Джин: вы милы и очаровательны, вас все любят. Не смейте отрицать свои достоинства, — решительно заявила Сабрина.
Слоан прошел мимо, не подняв головы: он был всецело поглощен письмом. Что это за письмо? Что произошло?
Внезапно Джин порывисто обняла Сабрину и поцеловала ее в щеку.
— О, благодарю вас! Как я вам признательна за вашу доброту! А теперь… мне пора печь хлеб!
Сабрина сумела улыбнуться и помахать ей вслед, а затем направилась к дому. Открыв дверь, она сразу услышала, как на плите булькает рагу. Внезапно от аппетитного аромата Сабрину затошнило, и эта тошнота вновь напомнила ей о том, что она ждет ребенка. Она мечтала об этом ребенке, боялась поверить в свою удачу, но теперь ощущала лишь оцепенение. Ее предположения подтвердились именно в то время, когда она разуверилась в прочности своего брака и надежности мужа, которого успела полюбить.
Сабрина вошла в комнату. Слоан стоял, прислонившись к стене. Письма, которое он читал, нигде не было видно. Слоан молча потягивал виски. Закрывая дверь, Сабрина на миг повернулась к нему спиной.
— Где ты была? — спросил он. Сабрина оглянулась.
— Выходила прогуляться. Я услышала, что на поле затеяли игру в бейсбол, но успела только к завершению. Потом я поговорила с Либби и Джин. Либби сообщила, что Оти вернулся. Он обеспокоен неладами с Грантом, оттого что едва ли сумеет прокормить семью на армейское жалованье.
— Грант и коррупция существуют, и они берут свое, — пробормотал Слоан. — Либби каждый день приходится готовить еду на семерых членов семьи Кастера.
— Все дамы были в восторге от твоей игры. Они говорили, что ты продемонстрировал мастерский удар.
— Это правда.
— Жаль, что я его не видела.
— Я зашел домой сразу после возвращения, но ты спала.
— Вот как?
— Кстати, наш ужин замечательно пахнет. Он скоро будет готов?
— Скоро.
Сабрина вынула из буфета посуду и столовое серебро и накрыла на стол. Раскладывая салфетки, она почувствовала на себе пристальный взгляд Слоана.
— А где ты был после игры?
— После? — переспросил он.
— Да, после игры в бейсбол.
Слоан скрестил руки на груди, его глаза настороженно блеснули.
— Почему ты спрашиваешь?
Сабрина положила на стол сложенную салфетку и уставилась на него в упор.
— Потому что я видела, как ты вышел из дома Марлен.
— Ты выслеживала меня? — учтиво осведомился Слоан. — Шпионила за мной?
Сабрине показалось, будто к запалу внутри нее поднесли спичку.
— Шпионила? — прошипела она.
— Да, наблюдала, куда я пошел.
— Я случайно оказалась на плацу!
— О да, конечно, — холодно отозвался он. Сабрина не поняла, что прозвучало в этих словах: вызов или равнодушие. Она сняла кастрюлю с плиты и поставила ее на стол. Слоан подошел к столу и сел. Сабрина тоже села, храня напряженное молчание.
Слоан вздохнул, прищурился и объяснил:
— Марлен попросили передать мне письмо. Мы с ней выпили, вот и все.
Вот и все. Должно быть, это правда.
Но когда Слоан уходил, Марлен была полураздета.
Сабрина всеми силами старалась сохранить спокойствие. Устраивать сцену она не собиралась.
Но когда она зачерпнула половником рагу и положила его в тарелку Слоана, тарелка вдруг выпала из ее рук.
Мясо, картофель, морковь и густая подлива выплеснулись на стол. Слоан успел вскочить как раз вовремя, иначе горячее рагу пролилось бы ему на колени.
Он в ярости уставился на Сабрину, на лице которой отразился ужас: оба понимали, что случилось бы, если бы горячее месиво попало выше колен.
