— Вы, что ли, из этих, благотворителей? Я уж с такими жила. Только хочут учить, а есть-то нечего. Только чуток хлеба да капельку каши… да и этого-то не дадут, ежели не скажешь, что ты падшая женщина и что жалеешь об этом.
— О, я тоже падшая женщина, — весело сказала Хлоя, не замечая резкого вздоха Хьюго. — Поэтому никто не будет тебе читать нравоучений. И я терпеть не могу кашу, так что у нас ее не готовят.
Хьюго закрыл глаза от отчаяния.
— Больше ни слова, — рявкнул он, заметив, что грум с любопытством прислушивается. — У тебя нет ни грана скромности. Забирайся! — Отпустив новую подопечную Хлои, он схватил девушку и поднял ее в коляску. — Ты едешь? — Он снова повернулся к беременной девочке, которая и не думала убегать, несмотря на предоставленную ей свободу.
— Могет быть, — сказала она. — Но мы точно не едем в Брайдуэлл?
— Нет! — ответил Хьюго нетерпеливо. — Не едем.
Девочка забралась в не рассчитанную на троих коляску с помощью Хьюго.
— Распутай удила, — коротко бросил он груму, зачарованно смотревшему на девушку, и взял в руки поводья.
— Слушаюсь, господин. — С веселой ухмылкой мальчик освободил коней и бросился на свое место позади коляски.
Хлоя подвинулась на своем сиденье, чтобы освободить место девочке. В результате она тесно прижалась к Хьюго, который посмотрел на нее взглядом, гарантирующим наказание. Она осторожно попробовала улыбнуться и слегка пошевелилась, так что ее бедро тесно прижалось к его ноге. Выражение лица Хьюго не смягчилось.
Хлоя переключила внимание на девочку.
— Как тебя зовут?
— Пэг.
— Сколько тебе лет, Пэг?
— Не знаю.
— Где ты живешь?
— Особо нигде. — Она пожала костлявыми плечами и наклонилась над животом, обхватив себя руками, чтобы защититься от холодного ветра.
— У тебя нет дома?
Пэг вновь пожала плечами.
— Иногда я сплю у моей бабки. Она готовит в большом доме, и иногда мне разрешают спать в прачечной. Но домоправительница — сущая ведьма, и ежели найдет меня, точно погонит мою бабку без рекомендации.
— А как отец ребенка?
— А чего?
— Ну… ну… где он?
— Не знаю. Не знаю, и хто он.
— О! — Хлоя замолчала, опешив от ее заявления.
Хьюго остановил коляску у дома и спрыгнул на мостовую. Он помог своим пассажиркам выйти из коляски и проследовал за ними в дом.
— Какого черта? — Самюэль уставился на вновь прибывшую, которая оцепенела от ужаса, увидев, как Данте положил огромные лапы на плечи Хлои и принялся лизать ее, бурно и радостно приветствуя хозяйку.
— Ты же не думал, что мы остановимся на медвежатах, не так ли? — заметил Хьюго с иронией. — Похоже, мисс Грэшем не успокоится до тех пор, пока не превратит мой дом в лазарет и приют, помимо прибежища для брошенных животных.
Он повернулся к Хлое.
— Позаботься о своей протеже, а затем приходи в библиотеку. Я должен тебе кое-что сказать. — С этими словами решительным шагом он направился к библиотеке и захлопнул дверь.
— И что ты теперь натворила? — спросил Самюэль.
— Не столько натворила, сколько сказала, — ответила Хлоя, огорченно сморщившись. Затем, подумав, пожала плечами. — Ладно, об этом я подумаю позже… Данте, сидеть, сидеть. Да, я тоже тебя люблю, но сейчас ты пугаешь Пэг. — Она тепло улыбнулась и представила свою протеже. — Это Пэг, Самюэль.
— Неужели? — Самюэль рассматривал девочку без особого энтузиазма. — Бьюсь об заклад, что ей хуже, чем могло бы быть.
— А вам-то до этого чего, хотела бы я знать? — заявила воинственно настроенная Пэг. Но бравада не могла скрыть от Самюэля отчаяния жалкого, изголодавшегося существа.
— Она голодна, — сказала Хлоя. — Я отведу ее на кухню и найду что-нибудь поесть, хотя могу представить, как это разозлит Альфонса. Потом, думаю, надо будет нагреть воды, чтобы она приняла ванну, а я подыщу какую-нибудь одежду.
— Ванну? — завизжала Пэг. — Не хочу никакую такую ванну.
— Пойдем-ка со мной, девочка, — сказал Самюэль. — Миссис Хэрридж уж получше знает, чего тебе надоть… А на твоем месте, детка, — обратился он к Хлое, — я бы поторопился в библиотеку и получил, чего причитается. Чем дольше он ждет, тем будет хуже.
— Да, наверное, — ответила Хлоя, все еще не трогаясь с места.
Миссис Хэрридж, домоправительница, была женщиной довольно неуступчивого характера. Но Альфонс уживался с ней на кухне значительно лучше, чем с Хлоей и ее разнообразными подопечными.
— Иди с Самюэлем, Пэг, — сказала она. — Он позаботится о тебе, а когда почувствуешь себя лучше, мы поговорим о том, что ты будешь делать дальше.
— Вам не увезти меня в Брайдуэлл, — заявила Пэг, гневно уставясь на Самюэля, но сквозь этот гнев сквозила неуверенность, граничившая с ужасом.
— А с чего бы мне это делать? — сказал он, качая головой. — Пойдем, тебе надо поесть. Ведь вас сейчас двое-то, голодных.
Хлоя проводила все еще сомневавшуюся Пэг с Самюэлем в направлении кухни, затем расправила плечи и отправилась в библиотеку. Данте тут же занял свое излюбленное место у камина, плюхнувшись на коврик.
Она еще не успела закрыть за собой дверь, когда Хьюго буквально прорычал:
— Как ты посмела сказать такое? Как ты могла себя вести так по-детски, так бездумно? Никогда не слышал более возмутительного, более глупого высказывания!
— Но я просто хотела успокоить ее, — перебила его Хлоя. — Я подумала, что это поможет ей почувствовать себя увереннее.
— Ах, так ты подумала, что это поможет ей почувствовать себя увереннее! Боже милосердный! И как же, по-твоему, это прозвучит, когда она сообщит всему дому о том, как ты ее успокоила? Падшая женщина! Хлоя, я просто не знаю, что с тобой делать!
О таком ходе событий она как-то не подумала.
— Никто не воспримет это серьезно, — сказала она неуверенно. — Все подумают, что это была шутка или что Пэг просто не так поняла меня.
— И откуда же, с позволения сказать, у тебя такая уверенность?
— Ну… Потому что это явный абсурд, — сказала она. — Хьюго, ты же знаешь, что это так. Им даже в голову не придет… что…
— Что я совратил свою подопечную, — закончил он за нее ледяным тоном.
Хлоя только сейчас поняла, что, сама того не желая, она вновь всколыхнула в нем задремавшее было чувство вины. Еще мгновение — и он уйдет от нее в мир своих причудливых демонов… если она не сумеет добиться от него иной реакции.
— А, ерунда, — заявила она, взяв «Газетт»[7] и притворившись, что поглощена изучением первой страницы. — Хотелось бы знать, что это такое — быть совращенной. Похоже, это забавно. Если мне не изменяет память, это я совратила тебя. Так что если и было какое-то совращение, то не понимаю, почему ты считаешь это своей заслугой, — добавила она, рискнув взглянуть на него поверх газеты, чтобы увидеть выражение его лица. Ее план, похоже, сработал прекрасно. Хьюго утратил мрачность и сейчас просто полыхал гневом.
