— Это не по моей вине! Этот Орвелл ее сломал.
— Не уверен в этом. Я уже достаточно насмотрелся на вас, чтобы знать, как ловко вы умеете провоцировать неприятности.
— Тогда почему бы вам от меня не отделаться? Уж вы-то здесь находитесь совсем не потому, что я вас пригласила составить мне компанию. К тому же я всего лишь пыталась отстоять свою честь. У него не было никаких оснований предполагать, что я проститутка.
— Когда это он успел?
— В коридоре.
Она тут же пожалела об этих словах.
— Ах, ну да, он был в коридоре и…
— Ну, конечно! — Джош всплеснул руками от возмущения. — Ну можете вы хоть раз заставить меня поверить, что у вас в голове есть капля здравого смысла?
— Да! Ведь я заперла дверь, прежде чем пойти в ванную. А вот если бы я не заперла ее, то успела бы попасть в комнату до того, как он поднялся по лестнице.
— Я дал вам совершенно недвусмысленный приказ никуда не выходить из комнаты.
— Но вы также сказали, что вернетесь через несколько минут.
— И я бы пришел, если бы как дурак не застрял в лавке из-за этой дряни! — Джош выхватил из кармана маленькую баночку и швырнул ее на туалетный столик.
Взяв в руки брошенную вещицу, Эмили увидела, что это баночка с кольдкремом.
— Большое спасибо, — с раскаянием произнесла она. Джош просто кипел от возмущения, поэтому девушка решила, что больше не стоит ничего говорить. Она отошла к окну и стала отрешенно смотреть в темноту за стеклом. Ей так много хотелось сказать ему: и как сильно этот громила испугал ее и как ей жаль, что она попала своей пращой в Джоша, а не в нападавшего пьяницу. Она и от него хотела услышать, как он рад, что все обошлось хорошо и никто не причинил ей вреда.
Но больше всего на свете Эмили хотела, чтобы Джош обнял ее, хотела почувствовать его руки на своих плечах, чтобы эти руки обнимали ее и прижимали к себе, успокаивая дрожь, с которой она до сих пор никак не могла справиться.
Видимо, Джош почувствовал ее раскаяние, потому что в его голосе слышались извиняющиеся нотки, когда он сказал:
— По крайней мере я договорился, что завтра утром мы отсюда уедем, Эми. Завтра в это время мы уже будем ехать на поезде в сторону Нью-Йорка.
— Неужели вы думаете, что эта новость заставит меня обрадоваться? — огрызнулась Эмили. — Не знаю, что хуже.
Чтобы переменить тему, он сказал:
— Мне нужно что-нибудь приложить к глазу, пока он совсем не заплыл. Схожу вниз… Я только спущусь с лестницы, поэтому настоятельно прошу вас, Эмили, ни на шаг не сходить со своего места.
— Всего этого не произошло бы, если бы вы взяли меня с собой.
— Этого, может быть, и не произошло, но наверняка произошло бы что-нибудь другое.
«От него никогда не дождешься раскаяния», — подумала девушка, зажигая масляный светильник.
Джош вернулся через минуту с мотком веревки в одной руке и куском сырого мяса на тарелке в другой. Он привязал один конец веревки к дверной ручке, другой — к спинке кровати, потом подтащил туалетный столик и забаррикадировал им дверь.
— Будем надеяться, что это поможет. Эмили взяла тарелку и отставила ее в сторону.
— Вы бы лучше занялись своим глазом, Джош. Ложитесь на постель, я сделаю вам компресс.
Он откинулся на подушку и вытянулся на кровати. Она села рядом с ним и приложила мясо к его глазу.
Маленькая лампа уютно освещала комнату, и девушка наконец перевела дух. Джош, видно, тоже расслабился, с его лица исчезло сердитое выражение.
— Глаз у вас болит?
— Немного, — ответил он. — А как ваша пятка?
— Прекрасно. Она совсем перестала болеть.
— Очень хорошо.
Эмили несколько беспокоило, что настал такой интимный момент: он лежит на кровати, а она сидит так близко к нему, что его бедро касается ее. Внутри у нее начал разгораться огонь.
— Как вам удалось так разозлить этого парня?
— Я дала ему по морде, а когда это не помогло, я сделала, как меня учила Роза: использовала свое колено.
Джош поперхнулся, а Эмили улыбнулась, и у нее потеплело на сердце.
— В этом случае нет ничего удивительного, что он хотел вас убить. Вы просто смертоносная личность, мисс Лоуренс.
На этот раз в его голосе не было обвинительных ноток. Он просто поддразнивал ее, и по ее позвоночнику пробежала горячая волна.
— Ваш глаз лучше?
— Гораздо лучше, — пробормотал Джош сонным голосом. Через несколько секунд его грудь стала «ровно подниматься и опускаться, и Эмили поняла, что он заснул.
Девушка положила мясо обратно на тарелку и стала смотреть на лицо спящего. Этот мужчина был ее судьбой и в то же время самым большим препятствием на пути к свободе, к которой она так стремилась. Но она не могла ненавидеть его. Наоборот, все ее чувства удивительным образом преобразились: теперь Эмили любила его. Это было опасно. Если позволить этим новым чувствам завладеть собой, у нее не хватит сил убежать от Маккензи. Чем успешнее продвигалось выполнение его миссии, тем более она теряла решимость.
Эмили поднялась и подошла к лампе. Бросив последний взгляд на Джоша, девушка задула фитиль, и комната погрузилась в темноту.
В этой комнате не было даже стула, поэтому Эмили ничего не оставалось, как вернуться на кровать. Взбив подушки, девушка прилегла рядом с Маккензи. Нужно разобраться в своих запутанных чувствах, которые она испытывает к Джошу. Последняя ее мысль перед тем, как провалиться в сон, была о том, что эти чувства исходят из ее сердца, а не из головы. Иначе в них была бы хоть капля здравого смысла.
…Ее разбудило легкое прикосновение к щеке. Открыв глаза, Эмили сразу окунулась в мягкую глубину невероятно голубых глаз Джоша.
— Какая ты красивая, Эми!
Он наклонил голову и прикоснулся к ее губам. Когда девушка открыла навстречу ему свои губы, он крепко прижался к ним, и по всему ее телу пробежала сладкая волна страсти.
— Я хотел это сделать с тех самых пор, как снова увидел тебя в Уинслоу, — хрипло прошептал он ей прямо в ухо.
— Это ошибка, Джош. Ты должен остановиться. Одна ночь блаженства ничего не изменит, а завтра утром нам придется опять смотреть правде в глаза.
Он заглушил ее протест новым поцелуем, который был еще более настойчив, более требователен. Все ее чувства смешались. Эмили знала, что ей надо остановить его, но поцелуй был такой восхитительный, что она не в силах была его прервать. Неужели то, что доставляет человеку такое счастье может быть ошибкой?
— Я хочу тебя, Эми. Все мое тело болит от того, как я хочу тебя. Я ни о чем другом не могу думать вот уже много дней. Я все время думаю о том, что я буду делать в этот момент, о чем говорить.
— Тогда сделай это, Джош. Скажи это. Потому что я тоже не могу думать ни о чем другом.
