Ознакомительная версия.
Почти каждый вечер Мансур ездил в развалины Кадри. Это случилось и в тот день, накануне которого Лаццаро безуспешно преследовал Золотых Масок. Кучер Мансура Гамар занимался закладыванием лошадей, когда к нему подошел старый дервиш, закутанный с головой в темное шерстяное покрывало.
– Ты не Гамар ли, кучер мудрого баба-Мансура? – спросил он, подходя к кучеру.
– Да, – отвечал Гамар. – А ты дервиш из развалин. Зачем ты пришел сюда?
– Не возьмешь ли ты меня сегодня с собой, мудрый баба-Мансур, верно, ждет в Кадри?
– Я не могу никого брать, – отвечал не особенно дружелюбно кучер. – Спроси у самого мудрого баба-Мансура. Только не думаю, чтобы он позволил тебе. Мог дойти сюда, сумеешь и назад вернуться.
– Я хочу тебе кое-что сказать, – сказал Лаццаро, подходя ближе к кучеру.
– Чего ты лезешь? Что тебе надо? – вскричал тот с неудовольствием.
– Не кричи так. Можно, право, подумать, что тебя режут, – сказал Лаццаро, следуя за Гамаром к конюшне.
Настойчивость дервиша взбесила Тамара.
– Ни шагу! – вскричал он. – Убирайся!
– Тише, тише, – сказал Лаццаро, не переставая идти за кучером.
Вдруг покрывало упало с его головы, и вместо старого сгорбленного дервиша перед кучером явился высокий, здоровый человек. Прежде чем тот успел крикнуть, Лаццаро схватил его за горло, и началась дикая борьба не на жизнь, а на смерть. Это продолжалось недолго. Лаццаро с изумительной ловкостью выхватил бывший в руках Тамара тяжелый бич и с такой силой ударил его рукояткой по голове, что кучер повалился без чувств на каменный помост конюшни. Воспользовавшись этим, Лаццаро поспешно надел кучерское платье и, сев на козлы кареты, поехал к дому Мансура.
Вскоре вышел Мансур и, сев в карету, велел везти себя в развалины. Он не заметил обмана, и план Лаццаро до сих пор безусловно удался. Сидя в закрытой карете, Мансур не видел, что кучер везет его вовсе не туда, куда было приказано. Только уже около кладбища, казалось, Мансур заметил, что его везут не в развалины, и отворил дверцу кареты, но было уже поздно, Лаццаро ударил по лошадям, и через мгновение экипаж остановился у ограды.
– Куда ты привез меня? – послышался голос Мансура.
Лаццаро не отвечал.
Мансур вышел из кареты. В ту же минуту к нему подошли двое в золотых масках. Предоставив Мансура его судьбе, Лаццаро медленно отъехал, но на некотором расстоянии остановился, чтобы не терять из виду Золотых Масок.
Он увидел, как они, несмотря на сопротивление Мансура, схватили его и завязали ему глаза платком. Тогда Лаццаро соскочил с козел и, подкравшись ближе, стал следить, идя в нескольких шагах позади них. Наконец они исчезли в развалинах Семибашенного замка. Лаццаро узнал довольно и, не рискуя продолжать преследование, вернулся к карете, все еще стоявшей у кладбища. Тут он снова вскочил на козлы и, вернувшись к конюшням Мансура, оставил там экипаж и кучерскую одежду и пошел дальше, вполне довольный собой.
Между тем запертый в конюшне и очнувшийся Гамар шумел и кричал изо всех сил.
Султан Мурад, вступив после тяжких испытаний на трон, вовсе не чувствовал себя счастливым. Он нисколько не доверял министрам, хотя им он и обязан был своим восшествием на престол. Он говорил себе, что они могут легко поступить с ним так же, как и с покойным султаном. Эта мысль не давала ему покоя. Кроме того, и ужасные события прошедшего года не прошли для него бесследно. Малейшего повода было достаточно, чтобы расстроить и без того уже ослабленную нервную систему Мурада.
Его доброта относительно Юсуфа и других принцев, его милосердие относительно Гассана и других ненавистных министрам лиц произвели самое неприятное впечатление на заговорщиков. Кроме того, Мурад желал царствовать по-своему и не желал подчиняться их предписаниям. Все это вместе взятое убедило врагов убитого султана, что и новый правитель также не в их вкусе и скорее следует подумать о том, чтобы произвести новый переворот.
Единственные светлые часы своего царствования Мурад проводил в кругу семейства, в особенности его радовал подраставший Саладин. Маленький принц имел только одно желание: он желал во что бы то ни стало найти женщину, заботившуюся о нем в дни несчастий и которую он любил, как вторую мать. Султан находил это желание вполне естественным и сам желал вознаградить дочь Альманзора за ее заботы о маленьком принце. Итак, было приказано навести справки о Реции.
Сначала узнали только то, что Реция вышла замуж, но затем Саладин узнал от принца Юсуфа подробности о том, что Реция вышла замуж за бывшего великого визиря Сади-пашу и жила в его доме. Тогда Саладин привел Юсуфа к своему отцу султану.
– Я привел того, кто может нам дать самые подробные сведения о Реции! – вскричал Саладин, подводя Юсуфа к отцу.
Султан встретил принца очень милостиво.
– Я слышал, что дочь Альманзора Реция замужем за бывшим великим визирем, – сказал он. – Так ли это, принц Юсуф?
– Ваше величество имеет совершенно верные сведения, но я боюсь, что в настоящее время можно сказать, что несчастная Реция была супругой Сади-паши.
– Была? Что это значит? Разве она разводится с пашой?
– Нет, смерть разлучит их.
– О, отец! Слышишь? Реция умирает! – вскричал со слезами Саладин.
– Расскажи, что ты знаешь, – обратился султан к Юсуфу. – Мне говорили, что Сади-паша неожиданно заболел в тюрьме Сераскириата, где он находится в заключении.
– Да, ваше величество, он вдруг заболел сегодня ночью. Сохрани Аллах моего повелителя от подобной скоропостижной болезни.
– Сади-паша умер?
– Он казался мертвым, когда его увидела Реция, дочь Альманзора. Вне себя от отчаяния и не будучи в состоянии жить без Сади, она вонзила себе в сердце кинжал.
– Какая трагическая судьба! – сказал взволнованный султан.
– Когда несчастная смертельно ранила себя, Сади стал подавать признаки жизни, и появилась надежда сохранить ему жизнь, тогда как на выздоровление несчастной исчезла всякая надежда.
– Сади знает, что она сделала?
– Нет, ваше величество, это могло бы убить его.
– И дочь Альманзора все еще в опасности?
– Очень может быть, что в эту минуту ее уже нет на свете.
– Где она?
– В доме Сади-паши.
– Приняты ли все меры для ее излечения?
– Да. Она окружена врачами и служанками.
– Если Реция умрет, то Стамбул лишится благороднейшей женщины! – вскричал Саладин.
– Это правда, – подтвердил Юсуф.
– Какая тяжелая судьба, – сказал задумчиво султан, очевидно, сильно взволнованный тем, что он узнал. – Где теперь Сади-паша?
– В военной тюрьме, в руках своих злейших врагов, – бесстрашно сказал Юсуф. – В руках тех, кто смертельно ненавидит его.
Ознакомительная версия.
