— Я здесь, дядя Флетчер. — Заставив себя улыбнуться и смахнув слезу со щеки, она взяла дядю за руку и опустилась возле него. Клив Сандерс, стоя с другой стороны кровати, помогал Рите стягивать окровавленную рубашку. Потом они начали промывать его раны, хотя и знали, что их усилия бесполезны.
Флетчер тихо застонал:
— Не думал, что все кончится… вот так. — Он посмотрел на Кэрли. Щеки у него запали, кожа стала мертвенно-бледной. — Хотел… бы знать… что о тебе будет кому позаботиться. Твоя мать… надеялась на это.
У Кэрли сжалось горло.
— Вы сделали все, что могли, дядя Флетчер.
— Надеялся… ты и Винсент…
— Знаю. Не говорите, вам нужно беречь силы.
Господи, он умирает! Кэрли отказывалась верить в это.
— Нет… пришло время. — Он сжал ее руку чуть сильнее. — Хочу, чтобы ты знала… я любил тебя. Никогда не говорил об этом никому. И твоей матери тоже. Всегда… сожалел об этом.
Она вытерла слезы.
— Я тоже люблю вас, дядя Флетчер. После смерти мамы мне было так одиноко. Я приехала сюда, и вы спасли меня от одиночества.
Он поморщился от боли.
— Я желал тебе счастья… хотел, чтобы ты имела то, чего не было у твоей матери.
Дядя закашлялся. Из его посиневшего рта вытекла струйка крови.
Кэрли вытерла ее носовым платком. Руки ее дрожали, по щекам текли слезы.
— Я счастлива, дядя. И у меня есть все. что мне нужно, клянусь.
В его взгляде были печаль и прежняя проницательность.
— Ты говоришь… об испанце. Ты по-прежнему… влюблена в него. Я понял это с самого начала.
— Я знаю, как вы к нему относитесь, дядя Флетчер, но…
— Он позаботится о тебе… я никогда не сомневался в этом. Как друг он надежен… но как враг — опасен.
Кэрли молча сжала слабую руку дяди:
— Мне очень жаль, что так случилось. Я бы отдала все, чтобы…
— Так устроена жизнь, милая. Я сожалею о многих своих поступках. Хотел бы многое изменить. — Он всхлипнул с тихим стоном. — Где Рита?
— Я здесь, сеньор Флетчер. — Плачущая женщина склонилась над ним.
— Мне будет недоставать тебя. Этого я тоже никогда не говорил.
Рита заговорила по-испански, умоляя Флетчера не покидать ее, но он уже уходил в иной мир. Кэрли видела, что силы покидают его.
— Кэрли… — снова прошептал он.
— Да, дядя Флетчер?
— Будь счастлива. — С этими словами он испустил последний вздох.
Рита зарыдала, уронив голову ему на грудь.
Кэрли тихо выскользнула из комнаты, прошла в темную гостиную и, сев перед большим камином с догорающими углями, устало откинулась на спинку дивана.
За одну ночь все изменилось! Рамон серьезно ранен, дядя умер, шериф искал в горах Педро Санчеса и других мужчин.
Продолжались и поиски Эль Дракона.
Склонив голову и сплетя пальцы, она начала тихо молиться о спасении дядиной души. Потом помолилась за Рамона и его друзей. Внезапно из коридора донеслись голоса.
Вошел Клив Сандерс с тремя мужчинами:
— Мы прикончили подонка, который сделал это.
Кэрли замерла:
— Что… что вы сказали?
— Мы прикончили того, что убил вашего дядю. Райли Уилкинс застрелил Испанского Дракона.
Неужели он говорит о Рамоне? Что-то произошло в Лас-Алмас после ее отъезда? У Кэрли сжалось сердце. Господи, только не это!
— Что случилось?
— Мы преследовали их по дороге, идущей к северу от реки. Разбойники разделились, и в горах мы потеряли их, но главарь вернулся назад, спрятался за камнями, и сеньор Флетчер попал в засаду.
— Почему вы решили, что это Эль Дракон? — осторожно спросила она.
— Я видел его после того, как захватили Льяно-Мирада. Мы сопровождали шерифа Лейтона, когда Эль Дракона везли в тюрьму.
— Так это он убил дядю Флетчера?
— Верно. Райли Уилкинс прикончил его.
Дрожа всем телом, Кэрли поднялась с дивана и нетвердой походкой направилась в свою комнату. Ей хотелось помчаться к Рамону, сказать ему, что дядя и его кузен мертвы, но время для этого еще не пришло. Она боялась привести за собой врагов. Увидев, что Рамон ранен, они поймут, где он был ночью.
Придется послать Хосе: пусть справится, как чувствует себя Рамон. Кэрли знала, что может доверять этому ковбою. Завтра днем, возможно, удастся и ей съездить в Лас-Алмас. После смерти дяди никого не удивит, что она вернулась к мужу.
Усталая, испуганная и одинокая, как никогда после смерти матери, Кэрли вошла в свою спальню.
Рамон беспокойно метался в постели. Ослабленный потерей крови, он то и дело проваливался в беспамятство. После возвращения в Лас-Алмас его состояние ухудшилось. К полудню у него начался жар.
Хосе сообщил Кэрли о состоянии мужа. Ломая руки и едва сдерживая слезы, она ходила из угла в угол, не смея покинуть ранчо. Шериф Лейтон ждал ее в кабинете дяди.
Он встал, когда Кэрли вошла в комнату, нахмурился, заметив, что она прихрамывает.
— Примите мои соболезнования, мэм.
— Спасибо, шериф Лейтон.
— Знаю, что время для этого не слишком удачное, но мне придется задать вам пару вопросов.
Она села в кресло напротив шерифа, расправив черную бомбазиновую юбку.
— Буду рада помочь вам, — сказала она, едва сдерживая волнение. — Что вы хотите знать?
Шериф сел.
— Буду откровенен с вами, мэм. Ваш дядя подозревал, что сеньор де ла Герра связан с разбойником Эль Драконом. Предполагал, что ваш муж участвовал в налетах. Хочу спросить: не потому ли вы ушли от мужа и вернулись сюда?
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Если дон Рамон участвовал в чем-то, чего вы не одобряете, возможно, это и побудили вас расторгнуть брак.
Значит, он знал о предпринятых дядей шагах! Да, Джереми Лейтон всегда осведомлен обо всем.
Кэрли заставила себя поднять на него глаза:
— Вообще-то я решила вернуться к мужу до смерти дяди. Мне не следовало покидать супруга.
— Конечно, это не мое дело, но я бы успокоился, узнав, почему вы ушли от него.
Она задумалась, подыскивая убедительный ответ, но не желая упоминать Анхела де ла Герра.
— По правде говоря, шериф Лейтон, все это из-за ревности. Я обнаружила, что муж имел любовницу — конечно, до нашего брака. Мои чувства были оскорблены. Теперь мы все выяснили. Эта женщина больше не играет никакой роли в жизни мужа, он заставил меня поверить в то, что ему нужна только я. — Кэрли расправила плечи. — Жаль, что разочаровала вас, шериф, но мой муж никоим образом не связан с разбойником Эль Драконом
Шериф поднялся:
— Ну, полагаю, в этом деле можно поставить точку… если неприятности закончатся.
— А что будет с другими? Вы не станете преследовать их с вашими добровольцами?
Он покачал головой:
— Думаю, сейчас они уже далеко и не вернутся сюда после смерти главаря. — Шериф улыбнулся. — Рад слышать, что ваши отношения с мужем наладились. По правде говоря, он всегда мне нравился.
