Вайолет вдруг обнаружила, что ходит взад-вперед по комнате. Она уже приехала домой, с волнением ожидая, удастся ли Ройялу вытащить Рула из заключения.
«Боже! — молила она. — Пусть он приедет домой!»
С помощью Мэри она сменила платье, в котором была в конторе. Ей захотелось надеть что-то женственное, что понравилось бы Рулу, например, платье цвета морской волны с вышивкой, а может быть, ее платье из тафты цвета спелого абрикоса. Но все-таки в конце концов она выбрала темно-синее батистовое платье.
Если бы мужчины пошли за Монтгомери, им могла бы понадобиться ее помощь. Не то чтобы они стали бы просить ее об этом. Но если все же это произойдет, она хотела быть готовой.
С другой стороны, не было никакой причины, по которой она не могла бы выглядеть еще красивее. Нетерпеливо сидя около своего туалетного столика, она ждала, когда Мэри завьет в локоны ее свисающие по бокам шеи пряди.
— Вот и все, готово, миледи.
Посмотрев в зеркало и оставшись довольной своим отражением, Вайолет поднялась.
— Спасибо, Мэри.
— Хозяин скоро будет дома, я знаю это.
— Надеюсь, что ты права.
Но ее волнение все возрастало. Когда Вайолет вышла из комнаты и прошла по коридору, до нее донесся голос Хэтфилда. Надеясь, что появился Рул, Вайолет поспешила к дверям, но это оказалась Кэролайн. Заметив ее, кузина помахала ей рукой.
— О, я так рада, что застала тебя дома. У меня такие новости! Самая замечательная новость, и я хочу поделиться ею с тобой!
— У меня тоже есть хорошая новость, — сказала Вайолет. — Пойдем в гостиную.
Протянув руку своей улыбающейся кузине, Вайолет попросила Хэта принести им чай, потом проводила Кэролайн через тяжелые двери, и они присели на диван.
— Ты поговорила с Лукасом? — догадалась Вайолет.
Кэролайн усмехнулась:
— Я сделала то, что ты мне советовала. Я сказала, что схожу с ума по нему.
— Судя по твоему лицу, Лукасу твое признание понравилось.
— Более чем! Он сказал мне, что тоже влюблен в меня.
Вайолет обняла ее.
— Я так счастлива за тебя, Кэрри! Ты заслужила мужчину, который любит тебя.
Кэролайн пожала Вайолет руку.
— А как у тебя дела, Вай?
Вайолет отвела взгляд.
— Есть ли какие-то новости? Что с расследованием убийства?
Вайолет рассказала Кэролайн, что герцог и брат Рула Рис сейчас разговаривают с судьей. Она сообщила кузине о Бейтсе и Дэнни и о том, что американец по имени Монтгомери убил Уитни для того, чтобы тот не купил «Заводы Гриффина».
— Он что, так сильно хочет приобрести компанию?
— Он хочет обеспечить оружием южные штаты на случай войны.
— О, дорогая, война уже началась.
— Но еще есть надежда, что все обойдется без кровопролития.
— А что будет с Рулом?
— Ройял надеется, что их новости помогут вызволить Рула из тюрьмы, но нам все еще нужны доказательства вины Монтгомери.
— И как вы собираетесь добывать их?
— А это, моя дорогая кузина, и есть самая большая проблема.
Хэт вкатил тележку с чаем, и разговор на этом закончился. Кэролайн быстро выпила чашечку чая, сказала, что помолится за Рула, и ушла.
Думая о Лукасе и своей кузине, Вайолет вернулась в гостиную и снова присела на диван. Она была счастлива за Кэролайн и за Лукаса тоже. Она была рада, что они нашли друг друга.
От этих мыслей она вновь вернулась к мыслям о Руле и о том, как сильно она его любит, но непохоже было, что он тоже влюблен, хотя и заботился о ней.
Ее сердце сжалось. «Это ничего не значит, — сказала она сама себе. — Только немногие, подобно Кэролайн и Лукасу, находят свою любовь».
И Вайолет была счастлива.
Ну, почти счастлива. Так счастлива, как может быть счастлива женщина в браке, которая любит своего мужа, а он…
Было уже темно, когда Ройял и Рис появились перед дверью. Едва они вошли в дом, Вайолет поняла, что Рул вместе с ними. На лице его была многодневная щетина, темные волосы были растрепаны, он скорее походил на разбойника, чем на симпатичного, утонченного мужчину, за которого она вышла замуж.
— Рул!
Она кинулась к нему, обняла его, грязного и всклокоченного, ни разу не мывшегося за все те дни, которые он провел в тюрьме.
— Вайолет… любимая!
Он крепко сжал ее в объятиях, прижался щекой к ее щеке, и покалывание от его щетины доставило ей неземное наслаждение.
Ее глаза наполнились слезами.
— Слава Богу, ты дома!
Забыв про братьев, она сжала его лицо ладонями и припала к его губам. Рул страстно поцеловал ее в ответ и только потом отпустил.
Он усмехнулся, показывая свои милые ямочки:
— За такое возвращение домой стоило посидеть в тюрьме.
Вайолет провела рукой по его лицу, сердце ее сжалось. Нет, сейчас не время. Она заставила себя вернуться к более насущным проблемам.
— Судя по всему, Бейтс согласился все рассказать. — Она посмотрела на Ройяла. — А где Дэнни? Вы ведь не позволили полиции забрать его? Вы дали ему слово.
— Дэнни с Морганом, — ответил Ройял.
— У полиции нет к нему никаких претензий, — добавил Рул. Он посмотрел на своих братьев. — Пока вы рассказываете моей жене, что произошло, я пойду наверх и смою с себя всю грязь. Постараюсь не задерживаться.
Хэтфилд появился в холле словно привидение.
— Прекрасная горячая ванна уже готова, милорд.
— Спасибо, Хэт.
Повернувшись к Вайолет, Рул поцеловал ее напоследок и стал подниматься по лестнице.
— Пройдемте в гостиную. — Ройял предложил ей руку. — Мы расскажем тебе, что произошло и что мы планируем сделать.
План оказался очень простым.
Им нужны были доказательства вины Монтгомери, и они вместе придумали, как их найти.
— Самым сложным было заставить полицию пойти на это, — сказал Рис. — Но в конце концов констебль Макгрегор оказался беспристрастным человеком и по достоинству оценил нашу идею.
— Позвольте, я догадаюсь. — Вайолет поерзала на диване. — Вы послали записку Монтгомери якобы от Бейтса с требованием заплатить пять тысяч фунтов в обмен на молчание об убийстве Чарлза Уитни.
— Точно, — сказал Ройял. — Он остановился в отеле «Трафальгар». В записке мы указали, что нужно встретиться с Бейтсом и передать ему деньги в полночь на дороге за таверной «Белый бык».
— Вы думаете, он придет?
— Думаем, что придет, — сказал Рис. — Либо чтобы заплатить Бейтсу, либо, что более правдоподобно, убить его. К несчастью для Монтгомери, там его уже будет поджидать полиция.
— И вы втроем, конечно, тоже, — добавила Вайолет, уверенная, что Рул и его братья захотят при этом присутствовать.
