Несмотря на весь свой скептицизм, Адди не смогла удержаться от смеха.
– Чарльз, ты просто алчный, безответственный ребенок. Ну что мне с тобой делать?
Он одарил ее своей очаровательной кривой улыбкой.
– Я скажу, что делать – уложить меня в постель.
– Тебе нужно поспать.
– Мне нужна ты. Когда мы встретились, помнишь, у меня было предчувствие насчет тебя?
– Помню.
– Ты и вправду принесла мне удачу. А теперь я хочу тебя.
– Сейчас получишь кусочек моего кулака. – Она шутливо стукнула его в грудь.
Через несколько минут они уже предавались любовной игре. Однако ритм их движений постепенно ослабевал, и вскоре они уже просто лежали в объятиях друг друга.
– Думаешь, сможешь завтра выиграть? – после паузы спросила Адди. – Я боюсь, что ты все потеряешь.
– Дорогая, я сорву банк уже в первый час игры, – заверил ее Чарльз.
– Какая самоуверенность! – проговорила Адди. – Когда-нибудь она доведет тебя до беды.
– Пока ты со мной – не доведет, – серьезным тоном возразил он. – Мари, ты выйдешь за меня замуж? Прямо сегодня вечером.
– Дурачок, сейчас уже за полночь.
– Ну, тогда завтра.
– Дай мне подумать, Чарльз.
В эту ночь она долго лежала без сна, не зная, на что решиться. Мысли ее крутились как колесо рулетки:
«Я люблю Чарльза, но нас разделяет какой-то барьер. Невидимая стена. Даже тогда, когда мы занимаемся любовью, я это чувствую. Проклятие! Если бы я могла разгадать тайну своего прошлого! Было бы несправедливо по отношению к Чарльзу выйти за него замуж, не выяснив, нет ли у меня мужа, а то и семьи. Милый, тебе придется еще немного потерпеть. Прости меня».
Когда на следующий день любовники направились в казино, улица была запружена праздными, нарядными людьми. Все хотели своими глазами увидеть героя вчерашнего дня. Полицейские, солдаты и охранники казино, взявшись за руки, образовали живой коридор – иначе Адди и Чарльз не смогли бы попасть в игорный дом. Администрация приняла меры, чтобы отгородить от зевак тот стол, за которым будет идти игра по-крупному.
Чарльз, как и обещал, в первый же час игры сорвал банк. Любопытно, что крупье и другие работники казино восприняли это как должное. Администрация даже наладила выпуск специальных бюллетеней, чтобы информировать о ходе игры публику и прессу.
К четырем часам пополудни Уэллс сорвал банк уже двенадцать раз, и очередной бюллетень гласил:
«На второй день игры в казино Монте-Карло выигрыш Чарльза Уэллса достиг 500 ООО долларов».
В этот день казино посетил сам князь Монако Альберт – чтобы посмотреть на игру Уэллса и, как ни удивительно, взять у него автограф!
Впервые за все время пребывания в Монако Чарльз разволновался. Когда авантюрист выводил свою подпись на листке пергамента, украшенном королевским гербом, его рука задрожала.
– Я бы сказал, что это уже слишком, – запротестовал он. – Ваше величество, в конце концов, удача ведь дело случая.
В глазах князя мелькнула искорка лукавства.
– Ну, насколько я слышал, сэр, вы начисто исключили из своей игры элемент случайности. Вы не возражаете, если я тихонько посижу рядом и посмотрю?
– Буду счастлив.
Князь приказал принести себе кресло, которое поставили рядом с креслом Адди.
– Мадам, мы с вами прежде не встречались?
– Вряд ли, ваше величество.
Склонив голову набок, он испытующе посмотрел на нее.
– А вот я думаю, что да. Трудно забыть такую красоту. Несомненно, я еще вспомню, где мы встречались. – Он жизнерадостно улыбнулся. – Ваш друг нарушает все традиции.
– Почему, ваше величество?
– Всегда считалось, что если везет в игре, то не везет в любви. Мистер Уэллс, однако, преуспел и в том, и в другом. Знаете, за последние два дня он приобрел всемирную известность.
– Вы шутите!
– Да нет же, я совершенно серьезен. Заодно он сделал знаменитым и имя своего покойного отца, английского поэта Чарльза Иеремии Уэллса. – Князь рассмеялся. – Сегодня утром один из членов британского парламента заявил, что Чарльз Уэллс прославил Англию не меньше, чем Вильям Шекспир!
Князь оставался рядом с Чарльзом до тех пор, пока тот не прекратил игру.
– Я совершенно измотался, – сказал он князю Альберту и Адди. – Прошу извинить нас, ваше величество.
– Конечно – и удачи, мистер Уэллс. Хотя вам, она, кажется, не нужна. – Поклонившись, он поцеловал руку Адди. – Это сокровище стоит гораздо дороже того, что вы выиграли за столом.
– Согласен, ваше величество.
Отойдя немного в сторону, князь Альберт вдруг остановился и повернулся к Адди.
– Дорогая мадемуазель Орбюссон, я наконец вспомнил, где мы встречались – несколько лет назад в Берлине, на балу у кайзера Вильгельма.
Адди посмотрела на него отсутствующим взглядом.
– Вы ошибаетесь, ваше величество. Что делать нам, простым смертным, во дворце кайзера?
Князь ответил не сразу. На его румяном лице появилась загадочная улыбка.
– Как скажете, мадемуазель! Должно быть, я ошибся. Но выражение лица монарха ясно говорило, что это простая вежливость. Князь прежде всего джентльмен и никогда не станет настаивать, чтобы дама ответила на вопрос, на который она явно не хочет отвечать.
«Если бы только я могла ответить!» – подумала Адди, и голова ее закружилась так сильно, что пришлось ухватиться за руку Чарльза.
Как только они вернулись в отель, Адди легла на кровать и положила на лоб холодный компресс.
Сев рядом, Чарльз взял ее за руку.
– В чем дело, Мари? Твоя загадочность начинает сводить меня с ума. Что ты могла делать во дворце кайзера Вильгельма? Ты что, беглая принцесса? Ради Бога, скажи хоть что-нибудь!
Усталым движением она убрала компресс.
– Ладно, Чарльз. Было бы несправедливо мучить тебя и дальше. Видишь ли, это очень трудно объяснить… Я не могу рассказать тебе о своей прошлой жизни, потому что сама ничего о ней не помню. Я даже не знаю, действительно ли меня зовут Мари Артемус.
Лицо Чарльза исказилось.
– О чем, черт возьми, ты говоришь?
– Я страдаю амнезией – полной потерей памяти. И она рассказала ему, как Бракстоны спасли ее во время джонстаунского наводнения, как назвали своей племянницей.
Пока женщина говорила, Уэллс, недоверчиво покачивая головой, непрерывно расхаживал по комнате и одну за другой закуривал все новые и новые сигареты.
– Я не могу с этим смириться, дорогая. Наверняка можно как-то восстановить твою память. В Вене есть один врач – кажется, его имя Фрейд. Говорят, что по части душевных болезней он просто волшебник. Клянусь Юпитером, отсюда мы поедем в Вену и проконсультируемся у доктора Фрейда.
