Ознакомительная версия.
– Виолетта, – пробормотал Эме, не склонный к трагическим финалам, – у вас пистолет есть?
– Нет, – шепнула она в ответ.
– Жаль, – сказал де Фобер.
Он слегка напружинил мышцы, пытаясь справиться со слабостью и отыскать в себе силы на последний отчаянный рывок. Конечно, не повезет, однако умирать, словно жертвенный баран, Эме решительно не хотел.
– Все, хватит, – произнес граф, – надеюсь, вы и помолиться успели.
Два сомнительных типа наблюдали за происходящим с интересом. Эме дернулся, решившись, наконец, броситься на де Шатонефа, однако прежде, чем он успел сделать хотя бы шаг, грянул выстрел.
Смерть удивительно похожа на жизнь, подумал де Фобер. Ничего не изменилось. А, нет, все-таки изменилось: граф, сохраняя на лице надменное выражение, уже валился на спину, пистоль в его руке так и остался безмолвным. Через подоконник перемахнула стремительная тень, и Эме отрешенно подумал, что, кажется, ходить в гости через дверь в этом сезоне просто неприлично.
Не было времени уточнять, кто таинственный помощник: Виолетта, сообразительная девочка, уже сунула де Фоберу шпагу, сомнительные личности с ревом кинулись вперед, и завязался бой, оказавшийся немного длиннее, чем предыдущий. Эме споткнулся о труп Николя и едва не растянулся на полу, однако устоял. Лейтенантом овладела звериная злость, он не чувствовал боли, только ярость, которая помогла де Фоберу справиться с противником. Мерзопакостный бандит мешком свалился на пол, а через пару мгновений к нему присоединился второй. Спаситель нагнулся, чтобы вытащить из тела шпагу, и снял шляпу, съехавшую на глаза.
– А, святой отец, – сказал Эме, – я мог бы догадаться.
– Добрый вечер, – ответил Андре де Линь столь учтиво, как будто явился на светский прием в разгар танцев, а не в бедную комнатку лейтенанта гвардейцев в разгар битвы.
– Как вы… нет, стоп, – Эме издал низкий горловой звук, похожий на рычание, повернулся к Виолетте, быстро преодолел несколько шагов, отделявших его от маркизы, и, отбросив шпагу, схватил девушку за плечи. – Прежде чем нам снова кто-нибудь помешает и все-таки нас прикончит, я хочу сказать, – он заговорил торопливо, глядя в изумрудные глаза: – Я влюбился в вас. Наверное, с первого взгляда. Понимаю, я не слишком-то хорош для столь благородной девицы, к тому же я сквернослов, циник, да и людей на тот свет отправляю почем зря. Не святой, короче, – за спиной весело хмыкнул Андре. Эме не обратил внимания. – Но я в вас влюблен и не позволю никакому де Бофору вас у меня отнять.
– При чем тут он? – изумилась сбитая с толку Виолетта.
– Вы очень красочно описывали, чему вас научил герцог.
– Благодарите свое воображение, лейтенант, – она тряхнула растрепавшимися волосами. – Я ничего такого не говорила. Герцог ужасно противный.
– А я? Тоже ужасно противный?
– Ужасно, – согласилась она, сияя улыбкой.
Эме снова зарычал и поцеловал эту чудесную девушку.
– Не хочу прерывать ваше удовольствие, – заговорил Андре, – однако надо что-то делать с трупами.
Эме с трудом оторвался от губ Виолетты, но из объятий ее не выпустил.
– А что с ними делать? Обычно в этом случае вызывают гвардейцев. Я уже тут.
– Боюсь, вы не захотите никому объяснять, что здесь произошло, – мягко заметил Андре, – да и я не желаю. И мадемуазель де Лажуа не стоит в это впутывать. Потому трупы лучше увезти куда-нибудь.
– Мои люди скоро вернутся, – сказала Виолетта. – Они все сделают.
– Вы уверены в них?
– Вполне, – она решительно кивнула, а затем прищурилсь: – А вы-то как тут оказались, аббат?
Де Линь пожал плечами.
– С Божьей помощью. Николя ускользнул от меня. Я его всюду разыскивал, не отыскал и решил поделиться с шевалье де Фобером этой печальной новостью. Приехал в Пале Кардиналь, выяснил адрес, прогулялся пешком и, уже подойдя, услышал доносящиеся из открытого окна голоса. Весьма интригующая была беседа.
– Благодарю, – искренне произнес Эме.
Андре пожал плечами.
– Мы квиты. Вы прикончили того убийцу у меня в келье. Я – этого несимпатичного гражданина. Кто он, кстати?
– Я потом вам объясню, – Эме ощутил, что еле держится на ногах; упоение боем ушло окончательно. Но он стоял, прижимая к себе Виолетту. – Думаю, этот господин обрадуется, если мы фигурно уложим его, его пособников и господина де Лекура в живописную композицию на задворках какого-либо парижского монастыря. Как будто они поссорились.
Андре кивнул и окинул парочку ехидным взглядом.
– Полагаю, это удастся устроить. Вы ведь хотите остаться наедине, а трупы немного мешают.
Виолетта и Эме переглянулись. Первой фыркнула девушка, затем не сдержался лейтенант, и уж последним – Андре.
Постучавший полминуты спустя Кароньяк, тащивший корзину с едой и выпивкой для любимого лейтенанта, скорбного телом, так и не понял, почему его встретили оглушительным хохотом.
Колокола выводили печальную песню. Вот уже несколько дней, как придворная жизнь фактически замерла: король находился при смерти. Его величество медленно угасал и, говорили, был уже не в себе. Виолетта не видела Людовика, не ходила к нему в спальню: Анна Австрийская избавила от столь тягостного зрелища часть своих придворных дам.
Мадемуазель де Лажуа думала, каково это – умирать в окружении такого количества людей, себя не помня, не имея возможности даже остаться наедине с собственной смертью. Девушка прошлась туда-сюда по маленькой гостиной, где сейчас никого не было. Времена меняются, как говорит иногда Эме. Король умрет, и все изменится непоправимо. Уже сейчас в воздухе витает тревожный дух перемен; никто не знает, что будет дальше. Принцы крови плетут заговоры, стремясь получить побольше власти, народ все так же ненавидит итальянца Мазарини, а королева держит голову высоко и гордо, несмотря ни на что.
Виолетте остается ждать – и молиться.
Стукнула дверь. Обернувшись, маркиза увидела лейтенанта де Фобера. Лицо его было мрачным, но при виде возлюбленной просветлело. Девушка бросилась к Эме, обхватила руками и прижалась щекой к его груди, слушая, как бьется сердце под алой гвардейской накидкой.
– Тебе тоже действует на нервы этот колокольный звон? – Эме чуть отстранил Виолетту и на несколько мгновений прижался губами к ее губам. – Иногда думаю, скорей бы уж. Надоели звонить.
– Я так рада, что тебе удалось вырваться.
– Всего на несколько минут, – Эме снова нахмурился. В последнее время лейтенант часто бывал не в духе – предчувствовал наступление грозных времен. – Я должен находиться рядом с кардиналом. У него вновь обострилась паранойя. Видит везде заговоры.
– Это не означает, что их нет.
Ознакомительная версия.
