— Разве что опасность оглохнуть от причитаний Кэтрин по поводу того, что она не получит то, на что рассчитывала. Джилл посоветовала ему разозлить Кэтрин, чтобы попытаться вытянуть из нее правду. В гневе та вполне способна проболтаться.
— А как ты считаешь, в этом письме может быть что-то, что отнимет у тебя надежду на возвращение в Кейнмор?
— Я не знаю. Если Пейтон уже женился на Кэтрин, то он сейчас очень зол и на нее, и на ее брата, так же как и большинство людей нашего клана. Разве я смогу после этого вернуться к Камерону, даже если он меня об этом попросит? А если Пейтон сумел уличить свою невесту во лжи, Камерон будет чувствовать себя униженным оттого, что поверил своей хитрой сестре, которая смогла обвести его вокруг пальца. Так что, естественно, я не могу быть уверена в том, что он захочет еще когда-нибудь меня увидеть.
— Сознание своей вины и смущение — очень сильные чувства для мужчины, которые ему вряд ли захочется испытать. Ну что, прочитать тебе письмо? — спросила Элспет, протягивая к ней руку.
Сознавая, что поступает, как самая настоящая трусиха, Эвери отдала кузине послание брата.
Пока Элспет читала про себя письмо, Эвери сжимала и разжимала кулаки. Прошло несколько минут, и она уже начала подумывать, умеет ли вообще кузина читать, а если умеет, то не перечитывает ли она письмо в пятый раз. Последнее предположение показалось ей зловещим. Равно как и хмурое лицо кузины.
— Что-то не так? — наконец не выдержала она.
— Все так, но письмо какое-то странное. Пейтон хочет, чтобы ты к нему приехала, но не пишет почему. Говорит, что это связано со свадьбой и еще кое с чем, что он выяснил.
— Может быть, ему требуется моя помощь, чтобы вытянуть из Кэтрин правду?
— Может быть, но мне кажется, он мог бы прямо об этом написать. О Господи, а что, если настоящий отец ребенка Кэтрин кто-то из нашего клана и Пейтон об этом узнал? Тогда он и в самом деле может захотеть довериться только тебе, поскольку именно ты способна посоветовать ему что-нибудь дельное.
— Если отец ребенка кто-то из наших, тогда самое лучшее для него — поскорее отправиться в Кейнмор, потому что, как только правда выплывет наружу, ему не поздоровится. А мама вообще сотрет его в порошок. Придется мне ехать. Но где мы встретимся с Пейтоном? До Кейнмора путь неблизкий, и даже если он будет ждать меня на полпути, мне придется добираться туда по крайней мере три дня.
— А если Кэтрин все еще не замужем, Макалпины не отпустят единственного кандидата в мужья даже на несколько дней, ведь так? — спросила Элспет.
— Конечно, не отпустят, — прошептала Эвери.
— Пейтон пишет, что будет ждать тебя в маленькой церквушке, расположенной недалеко от Кейнмора. Он хочет, чтобы ты выехала сегодня же ночью. Пишет, что тебя встретят мужчины, которых ты знаешь: некто Лерган, Малыш Роб, Колин и двое его людей, Джейми и Томас. Они и отвезут тебя к нему. Интересно, как это ему удалось договориться с людьми сэра Камерона?
Эвери нахмурилась, но решила пока не искать ответа на этот вопрос. Сейчас ей предстояло подумать о поездке к брату. По правде говоря, ей не хотелось подъезжать слишком близко к Кейнмору — ведь Камерон за ней не посылал. Предстояло также подумать и о том, что сказать родителям. Если после всего, что произошло, она просто исчезнет на неделю, они придут в ярость.
— Не знаю, как я поеду, не поставив в известность родителей, — задумчиво промолвила Эвери.
— Пейтон написал еще одно письмо, которое нужно будет им отдать, если они начнут о тебе беспокоиться. — Элспет ласково положила ладонь на крепко стиснутые руки Эвери. — Если твои родители начнут волноваться, я передам им это письмо. Ну что, согласна?
— Согласна. — Эвери вздохнула и внезапно почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Она усилием воли сдержала их, как делала это уже много раз с тех пор, как уехала из Кейнмора. У нее все-таки оставалась крохотная надежда на то, что Камерон скучает по ней и брат ей об этом расскажет, а может быть, он даже придумал какой-нибудь хитрый план, чтобы заставить Камерона ее вернуть.
— Эвери, прошло всего чуть больше недели, — тихо проговорила Элспет. — Я уверена, что вопрос с Кэтрин пока еще не улажен. Не переставай надеяться.
— Я стараюсь, но это очень трудно, ты же знаешь, что Камерон не сказал мне на прощание ни одного слова.
— Знаю, но чутье мне подсказывает, что он тебя любит. — Элспет ободряюще улыбнулась Эвери, когда та повернулась к ней. — Мужчина не всегда может с легкостью признаться в своей любви. Нам это сделать гораздо проще. А Джиллиана не уверяла тебя, что вы с Камероном будете вместе? — Эвери кивнула. — Ее интуиции ты можешь доверять. А еще ты должна верить тому, что подсказывает тебе твое сердце.
— Мое сердце сейчас ноет от боли, а голова плохо соображает, — пробурчала Эвери.
— Она будет соображать лучше, когда ты узнаешь, что задумал Пейтон. — Элспет встала и заставила подняться Эвери. — Я помогу тебе незаметно выбраться из замка. А потом, в зависимости от того, что тебе скажет Пейтон, ты решишь, стоит ли тебе ехать в Кейнмор и встречаться со своим угрюмым рыцарем.
— Чтобы заставить его сказать мне те слова, которые он не сказал в день моего отъезда?
— Я бы непременно это сделала.
— До того или после того, как я хорошенько стукну его по голове дубинкой?
Элспет весело рассмеялась, и даже Эвери скривила губы в улыбке, хотя обе понимали, что не так-то просто вынудить Камерона признаться Эвери в любви.
Сидя на кровати, Найджел с опаской поглядывал на разгневанную жену, нервно метавшуюся по спальне. Было поздно и хотелось спать, но он знал, что, пока Гизела не успокоится, спать ему не придется. Он никак не мог понять, что ее так рассердило. Эвери не грозит никакая опасность, в чем их заверил Пейтон в своем письме. Быть может, Эвери и не совсем одобряет поступки своего брата и сэра Камерона, однако вряд ли будет долго на них сердиться. Если он правильно понял, причина грусти, которая не оставляла ее ни на минуту со дня возвращения домой, кроется в том, что она любит сэра Камерона. Пейтон тоже в этом уверен.
Погруженный в свои мысли, Найджел не услышал, как Гизела что-то пробормотала по-французски. Пейтон до сих пор так и не женился, а потому Эвери вскоре сможет выйти замуж за своего возлюбленного. Все складывается наилучшим образом. Единственной тучей на безоблачном горизонте Найджел считал исчезновение последнего оставшегося горшочка с темным медом — его любимого лакомства. У Элспет было подозрительно виноватое выражение лица, когда он упомянул об этом, но она тут же вихрем умчалась к своему только что вернувшемуся мужу, и он не успел ее расспросить.
