Эйлин вдруг ужасно захотелось рассмеяться. Она жива, и Дрейк жив, и их малыш здоров и толкается у нее внутри. Возможно, не все идет так, как было задумано, но Эйлин слишком дорожила жизнью, чтобы позволить судьбе сломать себя.
– А ты знаешь, что очень милый, когда сердишься? – с нежностью в голосе спросила Эйлин, но, заметив недовольный взгляд Майкла, быстро добавила: – Я слушаю тебя. Но мое сердце так же наполнено любовью, как и твое. Я должна следовать велению сердца, и так же должен поступить и ты. Диана уже взрослая женщина. Чтобы выйти замуж, ей не нужно ничье разрешение. Если ты станешь ее мужем, то получишь право защищать ее от таких людей, как Эдмунд. И если понадобится, от таких, как Дрейк, тоже.
Немного смущенный, Майкл с благодарностью посмотрел на обращенное к нему лицо Эйлин. Не похоже было, что она шутит.
– У сэра Джона нет такого влияния, какое есть у лорда Уэстли. Дрейк не сможет на тебе жениться, Эйлин, – с беспокойством возразил Майкл.
Эта проблема совсем не занимала Эйлин, но чем меньше будет известно об их с Дрейком поспешном браке, тем лучше. Если Дрейк захочет аннулировать его, она не станет ему препятствовать. Эйлин лучше, чем кто бы то ни было, знала собственные недостатки. Она пожала плечами:
– Эта сторона вопроса не очень волнует меня. Но вы с Дианой: – совсем другое дело. Я думаю, что ты нужен ей, Майкл.
– Возможно, я и нужен ей, но не в качестве мужа. Она достаточно ясно дала понять, что не собирается выходить замуж. Я мужчина, Эйлин, и меня одолевают такие же естественные желания, как и всех остальных мужчин. Но я не стану просить этого у Дианы, даже если она согласится связать со мной свою жизнь. Но она не пойдет на это. Ни со мной, ни с каким другим мужчиной, – грустно ответил Майкл.
Эйлин нежно коснулась его лица, затем взяла под руку, показывая, что хотела бы вернуться в свою каюту.
– Диана просто злится, что не может ходить и ездить верхом. А. если у нее родятся дети, она не сможет бегать с ними и играть. Но от замужества ее удерживает не то обстоятельство, что она не сможет выносить ребенка. Ведь у нее повреждены только ноги. Во всем остальном она такой же нормальный человек, как мы с тобой. – Эйлин говорила тихо, не глядя на Майкла.
– Ты не можешь это знать наверняка. – Майкл на секунду остановился.
– Я также не могу знать наверняка, что завтра взойдет солнце. Я знаю только то, что сказала мне Диана. Она много лет засыпала врачей вопросами, на которые они ответить не могли. Но на этот они ответили, хотя и неохотно. Они долго мялись и бормотали что-то невнятное, но сошлись в едином мнении: физически она может иметь детей. Так что это Диана даже не считает проблемой.
Майкл замолчал; по его лицу было заметно, какие противоречивые чувства борются в нем: надежда и неверие, радость и боязнь ошибиться в своих ощущениях.
– Ты хочешь сказать, что мне следует убедить Диану в том, что ее болезнь никоим образом не влияет на мои к ней чувства? – наконец решился спросить он. – Но это не так просто сделать. Я человек небогатый. Она может решить, что я хочу на ней жениться из-за денег.
Эйлин остановилась перед дверью своей каюты и повернула к Майклу свое улыбающееся лицо.
– Скажи ей, что принимаешь предложение моего дяди, и отныне ей придется учиться жить на, небольшой доход управляющего Саммер-Холла. Если она тебя любит, то согласится на любые условия. Только заботься о ней как следует, Майкл, или я пожалею, что рассказала тебе все это.
Майкл схватил Эйлин за руку, пытаясь удержать.
– Я все еще не хочу вот так бросать тебя. Твоему ребенку нужно имя, и если Дрейк не сможет признать…
Эйлин высвободила свою руку.
– У этого ребенка уже есть имя, Майкл. Я не могу выйти за тебя, потому что уже замужем.
Сказав это, Эйлин юркнула в свою каюту и затворила дверь.
Когда корабль входил в гавань, все побережье покрывал густой туман. Небольшая лодчонка переправила их на берег, откуда они направились прямиком в таверну. Пока уставшие путники грелись у горячего камина, Мортимер Дрю суетливо подыскивал экипаж, который довез бы их до места назначения. Ноябрьская ночь была такой холодной и промозглой, и выходить на улицу не хотелось, но Эйлин буквально разрывалась от нетерпения и, когда экипаж подъехал к дверям таверны, уже была готова отправляться в путь. У нее была уйма времени, чтобы обдумать свои планы. Теперь ей оставалось только воплотить их в жизнь.
Мортимер Дрю решил самолично править экипажем, оставив Эйлин и Майкла одних в пыльном чреве небольшой кареты. Ехали они молча. Эйлин отказывалась рассказать Майклу что-то еще, помимо того, что уже сообщила, а другие темы для разговора просто не приходили им в голову. Когда впереди показался Саммер-Холл, Майкл нежно взял девушку за руку:
– Эйлин, не позволяй мне поступить с тобой бесчестно. Сэр Джон безоговорочно верит мне. Скажи мне правду: есть у меня причина вызвать Дрейка на дуэль?
Ох уж эта мужская честь! Эйлин вздохнула, не в силах понять, почему честь у них всегда стоит на первом месте. Жизнь и честь – понятия несовместимые. Честь, конечно, хорошая штука, но чтобы утвердить ее, вовсе не нужно прибегать к дуэли. Не моргнув глазом она соврала:
– Дрейк не сделал ничего дурного. Я сбежала и вышла замуж. Все, что сделал Дрейк, – это следил, чтобы я ни в чем не нуждалась. А теперь поезжай к Диане и скажи ей, что мы оба здоровы и счастливы. И спроси, не согласится ли она стать крестной матерью моего ребенка при том, что крестным отцом будешь ты.
Когда экипаж остановился у дверей Саммер-Холла, Майкл нежно поцеловал ее руку.
– Сомневаюсь, что поверил хоть единому твоему слову, но, если сэр Джон с этим согласится, возможно, так будет даже лучше. Я собираюсь отправиться к Диане сегодня же. Пожелай мне удачи.
Эйлин нежно погладила Майкла по щеке.
– Я хочу первой обо всем узнать. Поторопись, пожалуйста.
Она еще раз соврала. Когда Майкл приедет с новостями, ее уже здесь не будет.
Когда Эйлин вошла в дом, леди Саммервилл принялась радостно кудахтать над любимой племянницей, потом она внимательно слушала рассказ Эйлин о ее злоключениях. В глазах пожилой женщины застыл страх, а лицо при этом стало бледным.
– Мне так жаль, что я не могу быть для вас такой дочерью, какую вы хотели бы иметь, – печально закончила Эйлин.
Смысл слов девушки не казался леди Саммервилл таким страшным, потому что она все еще не могла прийти в себя от того, что на самом деле слышит речь племянницы. После стольких лет бесплодных догадок, о чем же думает эта маленькая чертовка, Эмма чувствовала истинное облегчение, слыша сейчас слова Эйлин.
– Теперь ты взрослая женщина, Эйлин, и должна поступать, как считаешь нужным. И я не хочу, чтобы ты делала что-то из каких-то иных соображений. – Эмма вздохнула и налила себе и Эйлин по маленькому стаканчику хереса. – Мне бы очень хотелось быть рядом с тобой, когда тебе придет время рожать. В такой момент женщине действительно нужно, чтобы рядом был кто-нибудь по-настоящему близкий.
