— Ничего не понимаю, — пожаловалась Антея, беспомощно оглядываясь. — Зачем вам понадобилось увидеться с моим братом, сэр? Да к тому же в такой поздний час. Почему драгуны стреляли в Клода? Почему… Матерь Божья, да ответьте же мне наконец! Или я предупреждаю: со мной может случиться истерика в любую минуту!
— Ну, барышня, это не что иное, как буря в стакане воды, — успокоил ее Хьюго. — Не нужно так волноваться.
Она повернулась к нему:
— Как же мне не волноваться, когда я нашла Ричмонда в таком плачевном состоянии, а Клод чуть было не умер от потери крови?
— Никто больше меня не сожалеет о несчастном случае с мистером Клодом, мэм, — кашлянув, произнес лейтенант. — Это досадное недоразумение, которое…
— Это досадное недоразумение будет вам дорого стоить! — вмешался лорд Дэрракотт.
Лейтенант Оттершоу отреагировал на эту угрозу точно так же, как Ричмонд — на опасность. Поскольку дело касалось нанесения телесных повреждений Клоду (если таковые вообще существовали), он понимал, что стоит на тонком льду, но не замедлил с ответом:
— Осмелюсь напомнить вам, милорд, что любой, кого останавливают именем короля, обязан подчиняться…
— Помогите мне сесть! — потребовал Клод, безуспешно пытаясь приподняться на здоровом локте.
— Осторожно! — закричала Антея и поспешно бросилась к дивану. — Нет, нет, Клод, умоляю, лежи спокойно! Винсент! Полифант!
— Помогите мне сесть! — повторил Клод. — Черт побери! Не могу же… я… разговаривать с этим… типом… в таком положении! Мне нужно сесть! И я сделаю это… даже если меня это убьет.
— Успокойся, братец, — сказал Винсент, укладывая его снова на диван. — Я поговорю с этим парнем — об этом можешь не беспокоиться.
— Я хочу задать мистеру Клоду Дэрракотту несколько вопросов, — сказал Оттершоу, — но… если он действительно получил серьезное ранение, я воздержусь до тех пор, пока его состояние не улучшится. Возможно, мистер Ричмонд будет столь любезен, что ответит на вопрос, который я задам ему?
— Если я получил ранение? Что значит — «если»? — выдохнул Клод. — Подними меня, Винсент! Клянусь богом, если ты не…
— Мы вам поможем, — вмешался Хьюго. — Лучше выполнить просьбу, — добавил он, обращаясь к Винсенту. — А вы, Оттершоу, помолчите несколько минут, ладно?
— Хьюго, если повязка сдвинется… — предупредительно прошептала Антея.
Сержант Хул исподтишка смахнул пот со лба и предпринял безрезультатную попытку встретиться взглядом с лейтенантом. Болван твердолобый — вот кто он! Будто не ясно, что у мальчишки нет никакой повязки, не говоря уже о том, что он пьян, как сапожник — сидит и хихикает про себя. А что касается другого молодого господина… Вот славно получится, если у него снова пойдет кровь! Как будто этот Оттершоу не доверяет собственным глазам. Да тут все кровью залито! Да и господин с лица зеленый, словно огурец. Если о нем не позаботятся, он опять потеряет сознание.
— Быстрее, Полифант! Бренди! — приказал Винсент, когда Клод, осторожно водруженный на гору подушек, опять бессильно повесил голову на плечо.
Ричмонд, заметив, что взгляды Оттершоу и сержанта прикованы к потерявшему сознание Клоду, поставил оба локтя на стол и уронил на руки подбородок. В таком положении, перенеся весь вес на локоть здоровой руки, он стал следить за Оттершоу с ехидной улыбочкой на губах. А когда лейтенант, словно почувствовав, что за ним пристально наблюдают, повернул голову к Ричмонду, сказал:
— Я знаю, почему вы стреляли в Клода!
— О, Ричмонд, ступай спать! — воскликнула в отчаянии его сестра. — И без тебя все плохо. Мистер Оттершоу не стрелял в Клода.
— Нет, стрелял! — настаивал Ричмонд. — Ты думаешь, я пьян? А вот и нет! Я знаю свою норму вина. Все Дэрракотты знают свою норму. Он стрелял в Клода, потому что Хьюго не дал ему выстрелить в меня. — Он хихикнул. — Глупый невежа!
— Похоже, норма Дэрракоттов действительно относится только к вину, а не к бренди, — сухо заметил Винсент.
— Скажите мне, сэр, — сказал Оттершоу, пристально глядя на Ричмонда. — Почему же я так хотел вас подстрелить?
Если лейтенант думал смутить Ричмонда своим пронзительным взглядом, то был разочарован: эти темные, блестящие глаза были до краев переполнены злой насмешкой.
— Потому что я распугал всех драгун! — Ричмонд уронил руки на стол и оперся на них головой, не переставая по-идиотски хихикать.
Винсент посмотрел на него и от удивления приподнял брови.
— Интересно, что дало повод, — спросил он Хьюго, — для этого довольно очаровательного бреда? Боюсь, мы об этом так никогда и не узнаем.
— Да нет! Все предельно просто. Драгунам было поручено стоять на часах у Довер-Хаус, а им такое задание пришлось не по душе, верно… э-э-э… сержант?
— Ну, сэр…
— Эй, сержант, вам, как и мне, это прекрасно известно, — подмигнул Хьюго, — ни для кого не секрет.
Сержант благодарно улыбнулся ему.
— Да, сэр, — сказал он, почувствовав, что еще не все потеряно, особенно если майор возьмет инициативу на себя.
Сначала он счел его довольно странным господином, но он воплощал в себе все качества, присущие, по мнению сержанта, настоящему офицеру. Любой солдат понял бы это, подумал он.
Ричмонд приподнял голову.
— Бежали сломя голову аж до самого «Синего льва»! — открыл он тайну. — А это был всего-навсего я! А не привидение! Забудьте об этом. — Он рассеянно огляделся вокруг, его взгляд наконец наткнулся на лейтенанта. — Но вы не испугались. Мой кузен сказал, вы не трус. Больше не буду над вами шутить. Вы можете меня подстрелить, как Клода. Так сказал Хьюго. Я больше не буду.
Винсент поднял глаза:
— Насколько я понял из этих несвязных восклицаний, мой чрезвычайно неугомонный юный кузен играл с вами в привидения — явно с плачевными последствиями. Очень неуместно! Но это никоим образом не объясняет того факта, почему мой братец стал вашей мишенью, мистер Оттершоу. Может быть, вы проясните ситуацию?
— Если в вашего брата стреляли, сэр, то лишь потому, что его по ошибке приняли за мистера Ричмонда Дэрракотта.
Клод, слушавший это с отвисшей челюстью, проговорил слабым голосом:
— В меня стреляли потому, что я… Черт побери! Но я же не похож на Ричмонда!
— Вы с ним почти одного роста и телосложения, сэр, а у меня была веская причина считать, что сегодня ночью мистер Ричмонд Дэрракотт находился на яхте.
— Но не можете же вы стрелять во всех, кто одного роста и телосложения с моим кузеном! А, кроме того, какое вам дело, был он на яхте или нет? В жизни не слышал ничего подобного! Вы, должно быть, с ума сошли, — сказал пораженный Клод.
— Просто он вбил себе в голову, что наш Ричмонд связался с контрабандистами, — объяснил Хьюго.
— Это еще раз доказывает, что лейтенант не в своем уме. Если бы у меня так не кружилась голова… то есть я хочу сказать… какое это ко мне имеет отношение, даже если Ричмонд связался с ними. Хотя это довольно глупо. Как только подумаю… — Он приложил руку к раненому плечу, осторожно потрогал его и поморщился. — Не понимаю, что ты со мной сделал, — жалобно обратился он к своему камердинеру. — Слишком туго. Дьявольски неудобно!
— Умоляю, не трогайте ничего, сэр. Прошу вас, не пытайтесь сорвать повязку.
— В меня что-то впивается, — пробормотал Клод, снова закрывая глаза.
— Да, сэр, но нужно было наложить на рапу толстый слой ткани, — утешал его Полифант. — Мы опасаемся, что пуля вошла глубоко, поэтому вам нельзя…
— Что?! — широко открыл глаза Клод. — Ты хочешь сказать, что во мне осталась пуля?
— Не бойтесь, ее вытащат, — утешил его Хьюго.
— О нет! — простонал Клод.
— Мистер Дэрракотт, я должен задать вам пару вопросов и хочу получить на них ответ. Надеюсь, это не слишком вас утомит. Почему на вас была маска? И почему вы не остановились, когда вам приказали?
— Уберите от меня этого типа, — попросил слабо Клод. — Во мне сидит пуля. Это может оказаться смертельно. А этот тип стоит тут и задает мне всякие вопросы. Откуда мне было знать, что они там вопят? Вы еще скажете, что мне нужно было извиниться и попросить их повторить неотчетливее! Полифант! Где застряла пуля? Я так гадко себя чувствую!
